до тех пор, пока его тень вновь не легла перед ним, но теперь он мог вновь понемногу отступать к краю площадки. Зрителям было ясно, что он просто тянет время, надеясь на какое-нибудь чудо, и Каин понимал это, но ни они, ни он даже не догадывались, насколько близко подошли к истине. С одной лишь поправкой: никогда не следует рассчитывать на чудо, чудес не бывает. То, что простакам кажется чудом, подчас есть результат чьей-то незаметной работы.
Эрвин попробовал обманное движение. Бесполезно: Каин был начеку и мгновенно отреагировал. Хуже того, он мог достать Эрвина ножом, в то время как нож Эрвина встретил пустое место. Это понял Эрвин; поняли и зрители, судя по донесшимся с их стороны смешкам. Что ж, этого следовало ожидать: Каин не просто умел играть с ножом, он в самом деле оказался мастером ножевого боя. Дилетанту не сравниться с мастером. Ему, дилетанту, следовало бы понять, что сейчас самое время бросать нож на облезлый палубный настил и просить пощады!
И Каин очень скоро начнет спрашивать себя: почему дилетант не делает этого? Из гордости? Вряд ли: бывший советник президента, несомненно, властолюбец, но уж точно не гордец…
Тогда почему?
Глава 16
Прощай, Хлябь!
«Не смотри», – сказала себе Кристи и стала смотреть. Она не хотела, чтобы ее видел Эрвин. Он и не видел: очевидным образом он был слишком занят, чтобы глядеть по сторонам. Дел у Эрвина хватало, хотя внешне его занятость проявлялась только в одном: он медленно отступал перед пляшущей в руке Каина сталью. Он даже не пытался отмахиваться своим ножом. Зачем ему все это?.. Ведь Каин его изувечит… Кристи спрашивала себя и не получала ответа. Но Эрвину было зачем-то нужно это представление, он и теперь все просчитал, глупо сомневаться в этом, иначе просто не может быть…
Ну вот пожалуйста: над ним уже глумятся! О, какие мерзкие рожи у этих так называемых братьев! Они гогочут, убежденные в победе своего вожака, а Эрвин все отступает и отступает. Скоро некуда будет отступать, там фальшборт, а за ним океан… Понятно, чего хочет Каин: сбросить Эрвина в воду на всеобщую потеху, а потом выловить и снисходительно простить. Кажется, будто Эрвин подыгрывает Каину… интересно, зачем? Может, он надеется подловить Каина на какой-нибудь ошибке? Наверное, это напрасная надежда и, наверное, Эрвин это понимает… а Каин, конечно же, в этом просто уверен… Но ведь не может того быть, чтобы Вычислитель играл не по своим, а по чужим правилам!..
Почему он велел собрать вещи?
Кристи уже сделала это. В капитанской барахолке она нашла небольшой чемодан, куда с легкостью уместилось все имущество – да и много ли имущества у людей, выбравшихся из болота? Кристи не устояла перед искушением присвоить кое-что из капитанского гардероба и косметических средств, утешив себя мыслью, что мелкое мародерство простительно в сложной ситуации и вообще с волками жить – по-волчьи выть. Она даже успела немного позлиться на себя за то, что рабски выполняет чужие приказания. Но Эрвин знает, что делать…
Если только он не съехал с катушек от бесконечных расчетов! Способен ли он бодрствовать, не занимая свой ум никакими расчетами? Нет, наверное, он считает даже во сне… С таким талантом, как у него, далеко ли до шизофрении?
Зрители взревели: перестав кружить, Эрвин наконец-то сделал выпад. Каин легко уклонился, а на предплечье Эрвина остался порез. Эрвин как будто не заметил его. Еще выпад – и еще порез. Теперь Эрвин уже не отступал и не кружил, он шел прямо на Каина, и Кристи, содрогнувшись, ясно увидела его бесстрастное лицо и остановившийся взгляд. Эрвин не собирался проигрывать под издевательский хохот «братьев» – он был согласен на смертельную ничью! Исполосованным, истекающим кровью, может быть, получившим смертельный удар – все-таки вонзить лезвие в сердце противника. Как смертельно раненный зверь, тянущийся зубами к горлу убийцы… Что же он делает?! Ведь Каин тоже не простак, сейчас он перестанет играть с неумелым противником и поведет бой всерьез…
Выпад! Кристи не разглядела, задет ли Эрвин, но он поймал на захват руку Каина. Под вой болельщиков противники повалились на палубный настил, и Кристи неуместно подумала, что настил сейчас, должно быть, раскален солнцем и Сковородка оправдывает свое название. Два катающихся противника – две жарящиеся без масла сосиски, переворачиваемые невидимым кулинаром…
Она не слышала и не могла слышать тех слов, что рычали сейчас друг другу в лицо противники; не слышали их и зрители. Слова вырывались из глоток вместе с тяжелым дыханием, каждый перехватил руку другого, и мускулы обоих вздулись до предела. Теперь исход поединка решался не умением, а только силой мышц. Пожалуй, Эрвин был равен по силе Каину, но слишком уж недавно были у него болото и «веселая смерть». Зато Каин целый месяц обрастал непривычным для себя жирком, и реже, гораздо реже приходилось Каину в его разбойной жизни напрягать через «не могу» все резервы организма, чтобы выжить. Все до самого дна.
Равный бой. Равные силы. Равное желание одержать верх. Равная боль в мышцах рук. А как насчет умения терпеть?
– Не устал? – сипя сквозь зубы, подначивал Эрвин.
Вместо ответа Каин предпринимал очередное бешеное усилие, ему удавалось приблизить свой нож к лицу Эрвина, но Эрвин мало-помалу отыгрывал потерянные сантиметры. Он уже не пытался, как вначале, пнуть противника коленом в пах или ударить локтем в носовой хрящ, и Каин тоже оставил аналогичные неэффективные попытки. Каждый старался извернуться, чтобы оказаться сверху противника, и порой это получалось.
С обоих градом тек пот.
– Не устал, а?
Молниеносным рывком Каин вывернулся из-под Эрвина, показав, что ничуть не устал, и оказался сверху. Давление на мышцы Эрвина возросло.
– Брось это дело, – сопя, выдохнул Каин. – Не зли меня…
– Сам брось, – шипел Эрвин, тщетно пытаясь отдалить от своего горла острие ножа. – Занялся бы лучше погрузкой…
– Чего – погрузкой?
– Золота… В челнок… Нас гонят отсюда… Поганой метлой. Лучше не ждать метлы…
Пока до Каина дошел смысл сказанного, Эрвин потерял несколько сантиметров, но тотчас отыграл их, чуть только Каин понял и выдохнул:
– Почему?
– Просто знаю.
– Врешь. – И давление снова возросло. – Умник… Рассказывай другим свои сказки…
– Обидно будет… потерять золото… – хрипел Эрвин, безуспешно пытаясь отыграть еще толику. Черт, как много сил забирает разговор!.. Как трудно с непонятливыми людьми!
Особенно с сильными и умелыми непонятливыми людьми! Когда их сила и умение берут верх, а самый изощренный мозг планеты, великолепно отточенный и настроенный