Читать интересную книгу Сумма теологии. Том I - Фома Аквинский

То, что некоторые твари, созданные Богом из ничего, называются сынами Божьими, следует понимать в метафорическом смысле, обусловленном некоторой степенью сходства с Ним, Который есть истинный Сын. Поэтому, коль скоро Он есть единственный по природе истинный Сын Божий, Он называется «единородным» согласно сказанному: «Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин. 1:18). Также поскольку другие удостоены имени сынов в силу сходства с Ним, Он называется «первородным» согласно сказанному: «Ибо кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями» (Рим. 8:29). Поэтому Сын Божий рожден от субстанции Отца, но не так, как человек рождается от человека; ведь часть человеческой субстанции при порождении переходит в субстанцию рождаемого, тогда как божественная природа не делится на части, из чего с необходимостью следует, что Отец при рождении Сына не передает какую-либо часть Своей природы, но сообщает Ему всю Свою природу, так что между ними остается различие лишь по происхождению, как было сказано выше (40, 2).

Ответ на возражение 1. Когда мы говорим, что Сын рожден от Отца, предлог «от» обозначает консубстанциальное порождающее начало, но не материальное начало. Ибо то, что производится из материи, создается посредством изменения формы того, из чего оно производится. Но божественная сущность неизменна и не может принимать другую форму

Ответ на возражение 2. Когда мы говорим, что Сын рождается от сущности Отца, то, как поясняет Мастер Сентенций, это разновидность деятельного начала и, как он говорит: «Сын рождается от сущности Отца», – то есть Отца, Который есть сущность[620]. [Об этом] также говорит Августин: «Когда я говорю об Отце, Который есть сущность, это то же самое, как если я говорю о сущности Отца, но более развернуто»[621].

Этого, однако, недостаточно для объяснения истинного значения [этих] слов. Ведь мы можем сказать, что и тварь [происходит] от Отца, Который есть сущность, но не то, что она – от сущности Отца. Это станет понятно, если принять во внимание то, что грамматическое выражение принадлежности[622] всегда обозначает консубстанциальность. Ведь мы не говорим о «доме строителя», поскольку строитель не является консубстанциальной причиной. Однако мы можем употреблять подобное выражение, если речь идет о консубстанциальном начале, будь это деятельное начало, как если о сыне говорят, что он – «сын отца», или материальное начало, как если говорят о ноже из железа, или формальное начало. Последнее относится лишь к тем вещам, формы которых существуют самостоятельно, а не являются акциденциями чего-либо другого. Так, мы можем сказать, что ангел – «умопостигаемой природы». В этом смысле мы можем говорить, что Сын рожден от сущности Отца, поскольку сущность Отца, сообщаемая при рождении, является в Сыне самосущей.

Ответ на возражение 3. Когда мы говорим, что Сын рожден от сущности Отца, то добавляемый термин не снимает различия. Однако, когда мы говорим, что три Лица единосущны, то в этом выражении нет ничего, что бы указывало на различие, и, следовательно, эти аргументы не равнозначны.

Ответ на возражение 4. Когда мы говорим: «Мудрость была создана», – это может быть понято не в смысле Сына Божьего как Мудрости, но в смысле созданной мудрости, которою Бог наделил тварей. Ибо сказано: «Он создал ее [то есть Мудрость] в Святом Духе, и излил ее на все дела Свои» (Сир. 1:8, 9)[623]. И нет никакой непоследовательности в том, что в одном и том же месте Писания говорится о Мудрости рожденной и мудрости сотворенной, ибо несотворенная Мудрость причастна мудрости сотворенной. Приведенное высказывание может быть также отнесено к сотворенной природе, в которую воплотился Сын, и тогда смысл слов «прежде века от начала Он произвел меня» таков, что было предопределено, что «Я» соединюсь с тварями. Также упоминание мудрости и как рожденной, и как сотворенной дает нам возможность понять способ божественного порождения; ведь при порождении то, что рождается, получает природу порождающего, в то время как при творении Творец не меняется, но и тварь не получает природы Творца. Таким образом, Сын называется вместе и рожденным и сотворенным с тем, чтобы из идеи творения становилась очевидной неизменность Бога Отца, а из [идеи] порождения – единство природы Отца и Сына. В этом смысле Ила-рий и излагает суть Писания. Остальные цитируемые места относятся не к Святому Духу, а к сотворенному, который иногда называется ветром, иногда воздухом, иногда дыханием человека, иногда душой или какой-либо еще невидимой субстанцией.

Раздел 4. Существует ли в Боге сила, связанная с понятийными актами?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что в Боге нет силы, связанной с понятийными актами. Ведь всякая сила либо активна, либо пассивна; но ни то, ни другое неприменимо в данном случае, так как в Боге нет ничего, что можно было бы назвать пассивной силой, как очевидно из объяснений, приведенных выше (25, 1); и равным образом активная сила не может принадлежать ни одному из Лиц в отношении другого, поскольку божественные Лица не являются сотворенными, как сказано выше (3). Следовательно, в Боге не существует силы, связанной с понятийными актами.

Возражение 2. Далее, объект силы есть возможное. Но о божественных Лицах нельзя говорить как о возможных, но – как о необходимых. Следовательно, в Боге не может существовать силы по отношению к понятийным актам, посредством которых совершается происхождение божественных Лиц.

Возражение 3. Далее, Сын происходит как слово, которое является представлением ума; а Святой Дух происходит как любовь, которая связана с волей. Но сила в Боге существует лишь в связи со следствиями Его действий, но не в связи с умом и волей, как сказано выше (25, 1). Следовательно, в Боге не существует силы, которая относится к понятийным актам.

Этому противоречит то, что сказал Августин: «Если бы Бог Отец не мог породить соравного Ему Сына, то в чем бы тогда состояло всемогущество Бога Отца?»[624]. Таким образом, в Боге имеется сила, которая относится к понятийным актам.

Отвечаю: коль скоро в Боге есть место понятийным актам, в Нем также должна существовать сила, связанная с этими актами, ибо только сила есть начало действия. Итак, поскольку мы считаем Отца порождающим началом, Отца и Сына вместе началом изведения, следует приписывать силу порождения Отцу, а силу изведения – Отцу и Сыну Ибо порождающая сила означает то, посредством чего порождающий порождает Ведь всякий порождающий порождает посредством чего-то. Следовательно, во всяком порождающем мы должны предположить порождающую силу, а в том, кто изводит [Святого Духа] – силу изведения.

Ответ на возражение 1. Поскольку происхождение божественной Личности по смыслу понятийных актов не является творением, то и сила Бога, связанная с понятийными актами, относится к Лицам не как сотворенным, но как возникающим через происхождение.

Ответ на возражение 2. Возможное как противоположность необходимому есть следствие пассивной силы, которой нет места в Боге. Отсюда, в Боге не может иметь места возможность в этом смысле, а только такое возможное, которое содержится в необходимом. И в этом последнем смысле можно сказать, что как для Бога возможно быть, так и для Сына возможно быть рожденным.

Ответ на возражение 3. Сила есть начало, а начало предполагает различие с тем, чего оно есть начало. Теперь, следует отметить два смысла различия, когда мы говорим о Боге: [во-первых] различие, которое существует действительно, и [во-вторых] различие, которое существует лишь в уме. Действительное различие состоит в том, что Бог по Своей сущности отличается от тех вещей, для которых Он является началом: так же, как одно [божественное] Лицо отличается от другого, для которого Оно является началом в силу понятийного акта. Однако различие между действием и действователем в Боге существует лишь в уме, так как иначе действие было бы лишь акциденцией. Поэтому в отношении тех действий, посредством которых происходят вещи, отличные от Бога – либо как личности, либо сущностно, – мы можем приписывать Богу силу как начало в собственном смысле. И коль скоро мы приписываем Богу силу творения, мы также можем приписывать Ему силу рождения и изведения. Однако действия познания и воли не могут обозначать происхождение чего-либо отличного от Бога в точном смысле, и [такое различие появляется] лишь в нашем уме. Дело в том, что мы обозначаем акт познания в Боге различными терминами ума, тогда как в Боге акт познания входит в саму Его сущность, которая не имеет начала.