Читать интересную книгу Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

Психическая отдача «черной ярости» Цедиса наполнила всех в комнате энергией. Гвиниан чувствовал ее сильнее всех. Он закинул голову назад, гимны превратились в длинный и радостный вопль. Боль в глазу исчезла. Разум ревел от своей мощи. Библиарий оттолкнул пагубное влияние разума ксеноса и набросился на генокрадов с радостным фанатизмом.

Холос убивал асторгай. Рядом сражались братья, но десантник не знал их, несмотря на кроваво-красный цвет доспехов и знаки отличия ордена. Цедис узнал бы Гвиниана, Мазраэля, Квинта, Калаэля, Эрдагона и Метрио- на. С ними были другие, не знакомые ему. Те, кто сражались с семнадцатью другими героями, присоединившимися к восхождению и переживающими его заново. Для Холоса все они были фантомами, уловками «жажды», мучившей его тело. Вряд ли его разум смог бы осознать правду. Фигуры появлялись и исчезали из поля зрения. Все они исполняли беззвучный танец смерти. Его достигали отголоски семнадцати битв, искры от их огня мешали видеть реальность. Но с этими помехами Холос сражался так же успешно, как и с асторгай.

Его меч, называемый «Обагренный ужас», блеснул в руке, стремительно погрузившись в плоть. Асторгай бросались на него из вырытых входов по всему помещению. Враги распускали крылья и пикировали на него, отскакивали от пола, пользуясь крыльями, ловчими когтями и единственной ногой. Их богохульства и ядовитые насмешки вместе с вонью испражнений оскверняли воздух.

Холос был неустрашим. Он вскричал, когда когти поцарапали его руку. Вспышка времени позволила ему увидеть покрытый щупальцами костяной шип. Холос отбил его мечом, который ему не принадлежал, а затем картина изменилась, и к нему уже вновь летел коготь-перо. «Обагренный ужас» встретил удар и распорол затвердевшие перья и плоть крыла существа, будто они были сделаны из шелка.

Врагов была тьма, но Холос дрался как одержимый. Тени еще не рожденных Кровопийц сражались рядом с ним в своих, не известных ему битвах. А затем стало пусто.

Холос тяжело дышал посреди резни. Его кровь смешивалась с кровью убитых асторгай.

— Владыка.

Холос медленно поднял голову. Перед ним стояли два брата. Их фигуры мерцали подобно миражу над лавовыми ловушками, затем исчезли. Теперь на их месте был капеллан, и это он заговорил с ним. На мгновение Холос подумал, что это реклюзиарх Шанандар, но нет, он не знал этого человека.

— Владыка, мы должны двигаться дальше.

Холос покачнулся. Вспышка. Ухмыляющееся лицо издевалось над ним, пока он ломал крылья. Десантник закрыл глаза и до крови кусал внутренние стороны щек, пока видение не пропало.

— «Черная ярость», — произнес он, не зная, с кем разговаривает. Он совершенно точно был в одиночестве. — Она забирает меня. Времени осталось немного.

Цедис взглянул в шлем-череп Мазраэля. По всему помещению были разбросаны тела генокрадов. В шлеме магистра гудела тревога, предупреждающая о приближении новых врагов. Цедис ее не слышал.

— Как я разговариваю с тобой? Ведь я здесь один.

— Брат из ордена Кровопийц никогда не бывает один, владыка Холос.

Цедис, похоже, понял это.

— Ло-тан. Это его мне нужно убить, если я хочу достичь вершины горы Калиций. Я должен продолжить путь!

Мазраэль кивнул.

— Я отведу тебя к нему, владыка. — Он взял повелителя Кровопийц под руку.

— Сюда, — сказал Гвиниан, — он ждет нас.

Глава 17

Кровь — это жизнь, жизнь — это долг

Волдон расположил отряд в шахматном порядке, чтобы использовать максимальное количество орудий одновременно. Десантники достигли перекрестка в форме буквы «У» и остановились, сочтя его хорошим местом для сражения. Коридор слегка расширялся, встречаясь с другим. В стенах были установлены шкафчики для оборудования, проржавевшие и развалившиеся. На перекрестке было достаточно места только для того, чтобы в один коридор стреляли два космодесантника. На их позиции собирались сдвоенные полоски красных точек.

— Мы не сможем уничтожить всех, брат-сержант, — сказал Аланий.

— Мы не сможем от них убежать, — ответил Волдон, — и будем обороняться здесь.

— Пока мы сражаемся, ксеносы беспрепятственно нападут на наших братьев! — воскликнул Азмаэль. Его голос был полон гнева.

— А какой у нас выбор? — спокойно ответил Волдон. — Мы делаем то, для чего были рождены, — сражаемся с врагами Императора. Он заранее знает, добьемся ли мы успеха, и уже оценил тех из нас, кто падет.

— Брат-сержант! — прокричал Эскерион. — Они идут! — И теперь с трех направлений, — добавил Волдон. — Милитор, прикрывай сержанта Алания.

Аланий кивнул.

— Тараэль, встань с нашими братьями-Новадесантни- ками.

Астартес протиснулись мимо друг друга на заданные позиции.

— Брат Астомар, стреляй на расстоянии двадцати метров. По обоим коридорам перед нами, если будет необходимо, — сказал Волдон, — затем отступай и пропусти вперед Тараэля.

Азмаэль и Аланий стояли плечом к плечу, слегка наклонившись в стороны, чтобы Милитор мог стрелять в узкий коридор, представляющий собой нижнюю палочку «У». Прошла минута. Космодесантники следили за тем, как красные точки обходят их и покидают зону досягаемости. Мощный ауспик Эскериона ощущал движение врага и отправлял показатели на сенсории отряда.

— Они хотят задержать нас еще дольше, откладывая свое нападение, — разочарованно сказал Азмаэль. — Идите сюда, идите сюда сейчас же!

— Или так, или они организовывают свои силы, чтобы уничтожить нас более эффективно, кузен, — отозвался Волдон.

— Радуйся, Кровопийца, они идут, — сказал Эскерион.

— Братья! Приготовьтесь!

Болтеры поднялись. Были прочитаны молитвы должного функционирования и верной оценки расстояния. Наступила тишина.

Генокрады рванулись на них. Две толпы напали сразу из двух коридоров, составляющих верхние палочки «У». Раздались звуки болтерного огня — легко узнаваемый двойной треск выстрела, возгорание в двигателях болтов, покинувших ствол, и взрывов, следующих после того, как заряд пробивал плоть или металл. Звуки штурмболтеров повторились. Оружие представляло собой болтган с двумя стволами и продвинутым управлением огнем, способный поддерживать подавляющую скорострельность, и Новадесантники умело пользовались этим.

Генокрады падали под ноги своим собратьям, идущим за ними. Гравитация работала, но ксеносы использовали все поверхности, стремительно передвигаясь не только по полу, но и по потолку и стенам. На малом расстоянии, освещаемом лампами доспехов, коридор был полон чужаков. Болтганы затянули свою особую взрывную песнь, каждый заряд находил цель. Ксеносы были выносливыми — чтобы уничтожить некоторых, требовалось по нескольку попаданий. Каждый мертвый генокрад означал, что космодесантникам теперь угрожают меньше разрывающих когтей, но каждая смерть на два или три шага приближала врагов — а их, казалось, было нескончаемое количество.

Штурмболтер Милитора заклинило, и чужаки продвинулись немного вперед перед тем, как космодесантник прочистил орудие и вновь открыл огонь. Еще несколько врагов погибли до того, как ксеносы оказались на расстоянии удара, и брату Милитору пришлось отойти, чтобы пропустить Азмаэля и Алания и дать им возможность эффективно сражаться. Кровопийцы пели песни, которые казались Новадесантникам варварскими, песни о крови и о встречаемой с радостью смерти. Но все понимали тему службы, насквозь пронизывающую гимны. Смертоносные когти сверкали мощной энергией, и Кровопийцы методично убивали каждого подобравшегося близко генокрада.

На другой стороне перекрестка Астомар выпустил струю прометия в один коридор, затем во второй. Максимальная дальность его тяжелого огнемета составляла тридцать метров, но, как и было приказано, он ждал, пока генокрады приблизятся на двадцать, чтобы захватить как можно больше ксеносов. Прометий был настолько горячим, что металл вокруг раскалился докрасна, и все окружение запылало. Краска горела и облупливалась, с прокладок и креплений стекал расплавленный пластик, его капли загорались на лету. Температура заметно выросла. Генокрады кричали, множество голосов издавали жуткие пронзительные визги, в которых чувствовалось достаточно человеческих ноток, чтобы у адептов волосы встали дыбом. Их крики взывали к настолько глубоким пластам подсознания, что ни тренировки, ни психологическая подготовка не могли помочь космодесантникам изменить то, что там таилось, — разве только научить это сдерживать. Пламя погасло. Генокрады вновь рванулись по коридору, но их было уже меньше. Астомар отошел, позволив Тараэлю занять его место. Братья Новадесанта стреляли и стреляли, убивая генокрадов. Ни один не подобрался достаточно близко, чтобы напасть на Тараэля.