Одна из проблем заключалась в незначительном количестве животных. Вторая — в том, что обитали они на обширной, заросшей травой закатон территории на склонах вулканов Попокатепетль и Икстачиуатль. Еще одна сложность сводилась к тому, что лесники Национального парка Попокатепетль, которые должны были охранять кроликов, часто ловили и ели их.
Первая охота на кроликов прошла как обычно. Джеральд хотел быть на месте еще до рассвета, надеясь застать кроликов выбирающимися из нор. Экспедиция выехала из Мехико в 4.30 утра. К рассвету они уже достигли склонов Попокатепетля, пересекли альпийские луга и не заметили никакой живности. Целый день они бродили по парку, с непривычки задыхаясь от разреженного чистого воздуха. Как-то раз им удалось заметить вулканического кролика, который перебежал дорогу и скрылся в густой траве. Между деревьев они обнаружили несколько кроличьих тропинок и первую нору, а за ней другую. Первая нора оказалась пустой, а во второй звероловы нашли всего лишь клочок кроличьего пуха. Целый день они бродили по черной вулканической породе и рылись в глубоких норах — норы вулканических кроликов достигают длины в сорок футов. Но ни один кролик им так и не попался.
Разочарование было невероятно сильным. Джеральд впал в черную депрессию. Вернувшись в Мехико, он молча рухнул в кресло и замер. Его лицо покраснело. Пегги Пил забеспокоилась, только ли он расстроен, не признак ли это клинической депрессии.
Вторую вылазку Джеральд осуществил в другую часть Национального парка. Они поднялись на пятнадцать тысяч футов, отправившись из маленькой деревушки Амекамека. На этот раз звероловы обратились за помощью к местным индейцам. После довольно сложной охоты им наконец удалось поймать самку тепоринго. Джеральд был в восторге. Он был на пути к успеху — или, по крайней мере, ему так казалось. Тепоринго оказался симпатичным маленьким зверьком шоколадно-коричневого цвета. «Джерри показывал нам, насколько тепоринго отличается от обычных кроликов, — вспоминала Пегги Пил. — У зверька был совершенно иной череп, небольшие ушки, а хвост полностью прятался в густом мехе и был практически незаметен. Тепоринго не прыгают, как кролики, а очень быстро бегают. У них есть «голос». Вулканические кролики общаются, издавая высокие, резкие звуки. Но самым интересным в них оказались… блохи! Это были первобытные блохи, которых ранее находили только в окаменелостях. Оказалось, что они преспокойно продолжают существовать, паразитируя на тепоринго».
Крольчиха была с триумфом доставлена в Мехико, где сразу же согласилась кормиться яблоками, морковью и люцерной. Очень скоро она стала совершенно ручной. Но одного кролика для создания жизнеспособной колонии недостаточно. Джеральд отказался от идеи ловить кроликов самостоятельно — работать на такой высоте было очень сложно, а кролики оказались слишком шустрыми. Тогда он прибегнул к способу, которым прекрасно пользовался еще в Камеруне, — он стал платить местным жителям за пойманных зверьков. Три недели местные индейцы бродили по склонам вулканов в поисках тепоринго. Время шло, а животных не прибавлялось. Джеральд был в отчаянии, он не мог вернуться на Джерси с единственным кроликом — это означало бы, что дорогостоящая трехмесячная экспедиция пошла прахом. Это был полный провал. В середине марта индейцы доставили Джеральду четырех вулканических кроликов, но все они оказались самками. И на этом везение закончилось. Без самца создать жизнеспособную колонию тепоринго на Джерси было невозможно.
Через несколько дней Шеп Маллет улетел в Англию, увозя с собой пять самок тепоринго и несколько редких птиц, в том числе три пары толстоклювых попугаев, мексиканских черных древесных уток и изумрудных туканов. Через пять дней остальные участники экспедиции отплыли из Мехико в Антверпен. Путешествие должно было продлиться пять недель. По пути судно заходило в США. Дикс Бранч остался в Мексике. Он должен был любыми средствами раздобыть самца тепоринго…
По пути из Мехико Джеральд начал диктовать первую часть новой книги, долгожданного продолжения «Моей семьи». Путешествие было долгим. Он уже собирался приступить ко второй половине, но его мысли были полностью заняты вулканическими кроликами. В начале мая он вернулся на Джерси и с нетерпением стал ожидать сообщения от Дикса Бранча. За это время Бранчу удалось раздобыть еще шесть кроликов, причем два из них были самцами. Он отправил зверьков самолетом в Лондон. За время ожидания самолета до Джерси в Лондонском аэропорту один из самцов сдох. На Джерси умер и второй самец, а также две самки. Хотя в зоопарке и удалось получить четырех детенышей вулканического кролика, все они оказались самками. Три детеныша умерли. Колония оказалась совершенно нежизнеспособной. Она состояла из восьми самок. Вулканический кролик и сейчас находится на грани исчезновения.
Неудачу с вулканическими кроликами компенсировал успех в разведении белоухих фазанов. Это была первая серьезная удача Фонда в деле разведения редких видов животных в неволе. Белоухий фазан — красивая, грациозная птица, обитавшая некогда в Китае и Тибете. Из-за неумеренной охоты и вторжения человека в среду обитания этих птиц они оказались на грани исчезновения. В неволе содержалось всего восемнадцать фазанов, ни один из которых не был способен к размножению. Джерсийскому зоопарку посчастливилось обзавестись двумя парами белоухих фазанов и получить от них потомство. Джеральд писал: «Сегодня великий день в истории нашего зоопарка. Мы с Шепом Маллетом с гордостью смотрели на тринадцать крохотных пушистых птенцов, желтеньких с темными шоколадными пятнами, толпящихся вокруг своей приемной матери, курицы-бентамки. Они так суетились, что более всего походили на заводные игрушки». Если эти птицы действительно исчезнут в среде естественного обитания, Джерсийский зоопарк может восстановить поголовье с помощью собственной колонии.
К этому времени Джеральд уже закончил новую книгу, назвав ее «Птицы, звери и родственники». Она понравилась Кертису Брауну. Джеральд писал Алану Томасу: «Я сильно сомневаюсь, что после публикации моей книги кто-то из родственников продолжит общаться со мной».
Чтобы отвлечься от неприятных перемен, происходящих с островом его детства, Джеральд решил снова вернуться в годы своего детства. Корфу по-прежнему будит в нем прилив вдохновения, что прекрасно ощущалось в новой книге.
«Птицы, звери и родственники» вышли в свет в следующем году и были благожелательно встречены и критикой, и членами семьи. «Великолепная книга, рассказывающая о простых и вечных вещах, — писал Гэвин Максвелл в «Нью-Йорк таймс бук ревью». — Прекрасные воспоминания о детстве с высоты среднего возраста». «Санди таймс» подхватывала: «Даррелл с легкостью отправляет нас на залитые солнцем пляжи и в оливковые рощи Корфу. Читатели с увлечением следят за личной жизнью моллюсков, ухаживанием улиток и каракатиц. Взгляд опытного натуралиста в книгах Даррелла заменяется чистым и искренним интересом ребенка. Стилю Даррелла мог бы позавидовать сам Хадсон. Ему удалось создать кристальный волшебный мир, в который его читатель входит с благодарностью и восхищением».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});