Имея деньги, чикагский Исполком сам начал рассылать письма и циркуляры…
Филадельфийские делегаты объявили нью-йоркскому Комитету, что они поступят так же и присоединятся к чикагцам, если Комитет конгресса не предпримет конкретных шагов по созыву предварительной конференции.
Со своей стороны, я распространил решения среди других городов. В результате Балтимор принял аналогичное решение.
И это помогло.
Американский еврейский комитет не желал участвовать в конференции, поскольку Комитет конгресса отказался ограничить заранее конференцию тем, что конгресс будет проведен после войны.
Большинство Национального рабочего комитета, видя, что созыв конференции становится реальностью, отозвало свое прежнее решение о том, что только конференция может установить время проведения конгресса. Они приняли другое решение, «секретное», что «ради интереса конгресса» и «для реализации своего мандата, данного им конференцией рабочих», комитет «должен» делать то, чего желает Американский еврейский комитет.
Национальное социалистическое меньшинство тогда решило отколоться от Национального комитета рабочих и совместно с Исполкомом конгресса самим созвать в Филадельфии конференцию 26 марта.
Общественное мнение, энергия масс получили конкретный объект, вокруг которого можно было объединиться.
Опять началась шумиха с «борьбой», но таким образом конгресс был спасен.
Два года назад[32]
Это было лишь два года назад…
Сербский террорист, борясь за свободу своих боснийских братьев, убил в Сараеве австрийского эрцгерцога и его супругу.
Австрийское правительство, которое уже давно решило завоевать Сербию, использовало этот случайный повод и объявило маленькой сербской стране войну.
Политическое равновесие в Европе, «вооруженный мир», достигнутый и удерживаемый с таким трудом, лопнул. Исторически наболевшие национальные вопросы и интересы, запутанные и искаженные материальные и духовные проблемы старой, великой Европы сразу же ясно проявились и требовали немедленного, радикального решения. А решение это стало возможным только кровью, «огнем и мечом».
Не правители, а народы стали друг против друга и начали душить и стращать друг друга… Мобилизовав для этого все свои моральные и материальные силы…
Многие не верили в возможность такой страшной катастрофы, не могли ее себе представить.
Ответственные выполняли свои обязанности и предприняли необходимые меры, чтобы предотвратить эту большую опасность.
Вся культурная жизнь, все ее формы и проявления, которые человечество вырабатывало из поколения в поколение, без которых оно себя не могло представить, все – почта, телеграф, телефон, судоходное и железнодорожное сообщение, собственность, деньги, личная свобода, человеческая жизнь… все, все культурные ценности, понятия, средства одним разом обесценились, потеряли свою бессмертную ценность и уступили дорогу чему-то незнакомому, пугающему, независимому. Оно становилось все больше и больше. Оно все ближе и ближе надвигалось на ошарашенное, растерянное, изумленное человечество. Оно раскололось на два смертельных лагеря, ставших друг против друга.
Пока не разразилась кровавая мировая катастрофа.
* * *
Вот несколько выдержек из моего дневника того времени.
Август 8, 1914. Интересы России и ее честь в опасности. Если бы не нужно было присягать царю, то я бы ушел добровольцем в русскую армию, чтобы быть вместе с народом, за который мы боролись в такой момент, чтобы защитить честь, плечом к плечу со всеми встретить опасность.
Невозможно сидеть в такое время на богатой Ривьере и дискутировать с друзьями о «судьбе Европы». Италия, конечно, вступит в войну, и на стороне Антанты. Я с ее солдатами пойду волонтером. Фактически это так же абсурдно, как вступить в русскую армию. И здесь, и там я чужой человек, но специфический мастер – «еврей».
Август 12, 1914. Добровольно или принудительно евреи будут проливать кровь за Россию, Германию, за утонченную французскую культуру, за других… За великое наследие древних римлян, давших миру легенду о рождении Христа, о его распятии. Жестокую легенду, создавшую христианскую культуру, насквозь пропитанную еврейскими страданиями и кровью, на них построенной…
При теперешнем культурном состоянии и сознании еврейских масс, вместо того чтобы быть убитыми на русском, немецком, французском и других фронтах как второсортные, презираемые «подданные», еврейская молодежь должна найти возможность отправиться или быть отправленной в качестве солдат в Эрец-Исраэль. Ее пролитая в своей, еврейской стране кровь не пропала бы зря, как сейчас. Появилась бы у евреев и неевреев психологическая и практическая возможность того, что каждый еврей мог бы жить и работать в своей стране. Чтобы быть равноправными гражданами со всеми остальными, а не «инородцами» в галуте…
Август 20, 1914. Немцы идут на Париж, русские на Берлин, а австрийцы разбили русских на всем Галицийском фронте. Об этом рассказывают газеты… Все, очевидно, правда. Кроме того, что русские скоро будут в Берлине.
Русские генералы дегенерированы и столь же бесталанны, как и русское правительство. Они органически ничего не могут поделать. Русских будут бить, пока народ не организуется, т. е. пока не грянет революция. Она неизбежна. Уже не бомбой, а эшафотом рискует Николай. Чего я ему желаю от всего сердца, он это честно заслужил…
* * *
Уже с первых дней войны для меня было ясно, что только как еврей, только для своего еврейского народа я могу в этой катастрофе быть полезен. Но я еще был большим невежей, и я начал искать и интересоваться.
9 августа я специально приехал увидеть одного из «лидеров» Поалей-Цион, который сбежал туда из Вены. Это был мой теперешний друг Б<орохов>, измученный выпавшими на его долю страданиями, уставший и, кажется, в очень тяжелом материальном положении. Очевидно, поэтому его ответы меня не вдохновили.
Бундовские «лидеры», которых я видел в Нерви и Милане, тоже не удовлетворили меня своими «революционными теориями».
Я продолжал искать дальше. И нашел. Отважных, горячих евреев в Италии и преданную еврейскую молодежь в Швейцарии.
Итальянские депутаты, сенаторы, многие известные люди, евреи, очень заинтересовались моей активной пропагандой, поскольку я уже более или менее знал, чего хочу. Один итальянский министр ответил, что правительство воспримет наше движение благожелательно.
И я решил поехать во Францию и Англию, искать влиятельных и компетентных еврейских национальных лидеров, чтобы с ними посоветоваться, используя мои связи в Италии и Франции, и организовать необходимую работу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});