Читать интересную книгу Опасное наследство - Элисон Уэйр

— Что вы скажете, лорд Роберт? — спрашивает Винчестер. — Ведь леди Катерина как-никак ваша золовка.

— Бывшая, — поспешно отвечает Дадли. — Я предлагаю попросить ее величество освободить леди Леннокс из Тауэра. Или назначить преемником Хантингдона. Раны Господни, если бы у королевы был наследник от плоти ее, мы бы не оказались в этой ситуации!

— Наследник от вас, хотите вы сказать? — ухмыляется Норфолк.

— Да, если вам угодно! — вспыхивает Дадли. — Да хоть от кого, если уж на то пошло. Но, увы, у нее нет наследника, а потому мы должны принять решение.

Начинаются споры. Звучат новые голоса в поддержку Катерины, некоторые высказываются за Марию, королеву шотландцев. Сесил зажимает уши руками, потом предостерегающе поднимает палец:

— Милорды, королева лежит за стеной больная! Поимейте хоть какое-то уважение. А теперь, если позволите, голосуем. Кто за леди Катерину?

Большинство присутствующих поднимают руки. Сесил хмурится. И в этот момент из покоев королевы появляется немец, ее лечащий врач:

— Милорды! Идите сюда немедленно! Ей лучше, слава Gott!

Кейт

Июнь 1487 года, замок Раглан

Пришли хорошие новости. Сторонники Йорков под предводительством лорда Клиффорда, одного из полководцев Линкольна, одержали важную победу у Брамхам-Мура. Потом стало известно, что Линкольн во главе восьмитысячной армии неумолимо продвигается вперед: он добрался до Йорка, его видели в Шервудском лесу, а потом и в Ноттингеме. Мэтти и Кейт потихоньку радовались, уединившись в ее комнате, однако одновременно и беспокоились, потому что новости приходили в Раглан с опозданием на несколько дней.

От Гая никаких известий не было, но они и не ожидали, что муж Мэтти даст о себе знать, поскольку он не умел писать. Кейт горячо молилась, чтобы он безопасно добрался до армии мятежников.

Сообщалось, что король движется в Линкольншир, к Ньюарку. Обитатели Раглана, как и все жители королевства, затаив дыхание, ждали неизбежного столкновения, которое теперь могло произойти в любой день. Эта решающая битва должна была окончательно определить, какой королевский дом будет править Англией. Кейт, изнемогающая от летней жары и с трудом дохаживающая последние дни беременности, молилась как никогда прежде — за Джона, за Гая, за победу йоркистов. Интересно, спрашивала она себя, молится ли за супруга с такой же истовостью графиня Маргарет, жена Линкольна.

Молилась она также и за Уильяма. Но исключительно по обязанности, из чувства долга. Ожидание становилось невыносимым.

Пришедшая наконец новость оказалась просто убийственной. У Стока, в нескольких милях к юго-западу от Ньюарка, произошло кровопролитное сражение, и Тюдор в конечном счете одержал победу. На поле боя осталось четыре тысячи убитых, включая и графа Линкольна.

Кейт и сама удивлялась, как ей удалось удержать себя в руках, когда Уильям, вернувшийся с победой, сообщил об этом домочадцам и слугам, собравшимся во дворе замка. Но ведь недаром в жилах ее текла королевская кровь. Кейт ничем не выдала себя, только побледнела, на что никто не обратил внимания ввиду ее положения; она даже сумела издать радостный крик вместе с другими, когда ее муж объявил о победе Тюдора над «вероломным темным графом» — так Уильям издевательски назвал Джона. Теперь все было кончено, долгая борьба между Ланкастерами и Йорками осталась в прошлом. Нет больше никого, кто стал бы сражаться за побежденную династию.

В первый момент Кейт, узнав о смерти Джона, думала, что тоже умрет. Она не могла поверить в то, что ее возлюбленный мертв. Лежит бездыханный на поле боя… молодой рыцарь, такой мужественный и прекрасный, всего двадцати пяти лет от роду, в самом расцвете сил. Никогда больше он не обнимет ее, не поцелует, не прочтет стихи, не будет любить ее… Кейт невыносима была сама мысль о том, что Джона похоронят не в освященном месте, а там, где он был убит, с обломком копья в сердце.

Она удалилась к себе, чувствуя, что близится ее время. Хорошо бы умереть во время родов. Кейт не хотела жить в мире, в котором нет Джона.

Но мир в лице Генриха Тюдора еще с ней не покончил.

Мэтти не находила себе места от беспокойства за Гая, который не вернулся вместе со всеми. Услышав о кровавом побоище у Стока, она чуть не сошла с ума от страха и теперь ломала голову, как бы ей узнать о судьбе мужа. Похоже, единственное, что она могла сделать, — это отправиться в путь через все королевство до Линкольншира, чтобы там попытаться выяснить, жив он или нет.

Неделю спустя после сражения два королевских чиновника в зеленых с белым мундирах появились у ворот Раглана и потребовали, чтобы их впустили. Мэтти увидела из окна, как они прошли через двор. Потом Уильям пригласил их в большой зал, крикнул слугам, чтобы принесли вино, и вышел. Не придав визиту чиновников особого значения, горничная пошла посидеть с Кейт — та пребывала в отчаянии и неподвижно лежала на кровати, полностью одетая. Ее живот выпирал огромным холмом — срок почти подошел, — а длинные темные волосы разметались по подушке вокруг смертельно бледного несчастного лица. Мэтти боялась за госпожу: ребенок отбирал у нее все силы, а воли к жизни у Кейт словно бы совсем не осталось. Что и неудивительно. Но она должна была собраться с последними силами, чтобы благополучно родить. И Мэтти, подавляя собственные страхи за Гая, делала что могла, чтобы приободрить Кейт: говорила с ней о будущем младенце, готовила вкусную еду и укрепляющее питье… Каждый день она приносила свежие цветы и ставила их в маленькую оловянную вазочку на окне.

Горничная сидела у кровати, показывая Кейт новомодный чепчик, который шила для нее, когда дверь вдруг распахнулась и вошел Уильям. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

— Ты что наделала?! — закричал он на жену. — Ты что это такое опять натворила, черт бы тебя побрал?! — Кейт несколько мгновений в недоумении смотрела на мужа, а потом внезапно все поняла, и ужас охватил ее: она не сомневалась, что сейчас придут в действие все силы ада.

Ее испуг невольно передался и Мэтти.

— Вы позволите? — раздался энергичный голос, и Уильям, красный от гнева, отошел в сторону, пропуская королевских чиновников.

— Вы леди Катерина, графиня Хантингдон? — спросил у Кейт один из них, молодой и темноволосый.

— Да, — ответила она чуть хрипло.

— Скажите, это вы написали? — Он показал ей помятый, в пятнах крови клочок бумаги.

Увидев его, Кейт побледнела еще больше. Это было ее письмо Джону. Она не могла прикоснуться к бумаге — на ней была кровь Джона. Неужели письмо было у него на груди, когда его убили?

Она приподнялась на локте, спокойно посмотрела на своих обвинителей и кивнула:

— Да, я.

— Интересно, и о чем ты только думала? — прорычал Уильям. — Я клянусь вам, господа, что и понятия не имел об этом письме.

— Королю это известно, милорд, — заверил его второй чиновник, — это ясно из содержания письма. Но, мадам, — продолжил он, поворачиваясь к Кейт, — его величество отметил, что из послания сего недвусмысленно явствует: вы поддерживали предателя Линкольна. Это равносильно измене. Вы признаете, что именно таковы были ваши намерения?

— Да, признаю, — сказала Кейт. — И абсолютно ни о чем не жалею. — Ей теперь было все равно, что с ней сделают. Она не собиралась отрекаться от любви к Джону. Воспоминания о нем — это все, что у нее осталось.

— Тогда, мадам, ваше дело принимает весьма серьезный оборот. Мне было приказано арестовать вас и препроводить для допроса в замок Кенилуорт, где находится король, но, как я вижу, вы на сносях. В таком случае вы должны оставаться здесь под арестом вплоть до рождения ребенка. Вам может прислуживать ваша горничная.

Он обратился к Уильяму:

— Милорд, сумеете ли вы под страхом королевского наказания обеспечить, чтобы ваша супруга неотлучно находилась в этой комнате и чтобы никто не имел к ней доступа?

— Клянусь Господом, я сделаю все, что требуется! — выкрикнул граф и набросился на жену: — Ты мне изменила! Шлюха, гнусная предательница! Просто уму непостижимо, что ты натворила!

Кейт отвернулась от него. Мэтти, прижав руки ко рту, в ужасе плакала, ведь это она предложила Кейт отправить послание Джону. Правда, она не несла ответственности за его содержание. Что же касается Кейт, то сама она нисколько не раскаивалась в том, что написала письмо.

— Господа! — сказала она, когда чиновники собрались уходить. — Вы можете мне сообщить, где было найдено это письмо?

— На теле изменника Линкольна, — ответил темноволосый.

Значит, Джон успел перед смертью прочитать ее прощальные слова любви. Это все, что Кейт хотела знать. Она слабо улыбнулась:

— Спасибо. Вы меня очень порадовали. — И она почувствовала, как на нее нисходит благодатное умиротворение.