— Об Игре. Думаю, это название со временем станет предпочтительным.
Живой огонь в опоясывающих зал хрустальных трубках плясал, играя на Золотой Маске Императора. Тысячи и десятки тысяч по всей Империи погибли безвинно. Ценой невероятных жертв был стерт с чела земли Дараг, эта обитель науки и технического прогресса. Неудивительно, что я, Тримнак ат’Хир, особо уполномоченный при Императоре, жаждал узнать причины столь безжалостного приказа. И это не укрылось от Единого:
— Верно, мы должны открыть тебе истинные наши мотивы. Если, конечно, не хотим потерять столь ценного исполнителя, – улыбка тронула Уста Праведного Глагола: – Пусть будет тебе известно сокровенное… Гнев и злоба Черных Звезд обрушились на наш мир, еще до того, как он был завершен. То была эпоха великих битв между Светом и Тьмой. Верховный Ангел и его метаархитекторы решили создать нечто особенное, способное спасти молодой мир, вырвав из объятий Тьмы. Так появилось Великое Заклинание – сила способная в один момент вернуть Вел–Ихкар в руки верховного. Оно было разделено на мельчайшие частички и отправлено на землю. Из этих частей и родилась магия. Создавая все более могущественные чародейства, люди могли бы приближать свое освобождение. Но сила Великого Заклинания такова, что ни один, пусть даже самый могущественный маг не способен сотворить его. Но маг–манипулятор сможет собрать его, из отдельных частей…
Единый умолк. Я стоял не в силах вместить стольких великих откровений и связать их с тысячами обезглавленных тел. Потом Император заговорил снова:
— Шло время. Война Тени затягивалась. Повелители тьмы уже предвидели свое неминуемое поражение. И тогда Хозяин Лжи наложил порчу на Великое Заклинание. Тайна ее воздействия не разгадана, но известно, что теперь Великая Магия Спасения при определенных условиях сможет совершить противоположное своему первому назначению – ввергнуть землю во тьму Багровых Глубин, – Единый сверкнул глазами из‑под Золотой Маски и продолжил: – Сейчас, когда длань Священной Империи простирается н ад большей частью Руна, а демоны загнаны в мертвые горы Шандор–ала, опасность замутненного Тьмой Великого Заклинания должна быть устранена.
Теперь я знал причину многих смертей, но судить о ней не мог. И вряд ли смогу в будущем. Но все‑таки посмел сказать:
— А если когда‑нибудь расклад сил снова изменится, и Свету опять понадобятся механики заклинаний?
— Уверен. Великая мудрость светлых ангелов сможет возродить их…
— Великая мудрость присуща не только светлым, – я осекся, понимая, что вольностью своего языка мог заслужить справедливую кару…
Приписка на обороте: «Предполагаемый отрывок из книги Тримнака Одноглазого ценных науке сведений не содержит. Подлинность сомнительна. Профессор кафедры Особых Магических Проявлений, Г. Уорток».
Часть первая: Узелки на память
Из революционных листовок 3013 года: «…Заправлявший в Дасии режим магической аристократии повинен в бесчисленных преступлениях, самое страшное из которых неумелое и своекорыстное управление страной. И поэтому он уничтожен»!
Глава 1. (День первый)
Абсолютные контролеры Нармрота. Кто‑то почитал их за новых святых. Кто‑то шептал по общим кухням многоквартирных домов об их зловещих разрушительных планах или хитроумных финансовых комбинациях. Но, в общем, об этих величественных политических фигурах известно было крайне мало. Даже в З013 году, когда толпы шли на смерть во имя Аверона, Нааргаля, Ардженди и других, лишь самый узкий круг революционеров знал их в лицо и мог похвастаться посвящением в сокровенное нового порядка и методов водворения оного. Годы шли, и круг все сужался. Служба Контроля Справедливости, созданная как орган законодательной, политической, судебной и правоохранительной власти, росла, вбирая в себя все больше людей. Новые контролеры воспитывались на Постулатах Справедливости, и одни только напыщенные речи с высоких трибун да лаконичные документы связывали их с высшим руководством. Многие поддавались искушению вообразить себе сияющие высоты добра и благородства и облачиться в этот свет. Другие предпочитали отдавать все мысли конкретным делам.
Один из великих, абсолютный контролер и член Совета, Илимар Ардженди полностью разделял все сомнения простого народа. Нет, во время революции, когда его клеймящие тиранию магов пламенные стихи поднимали на баррикады обыкновенно расчетливых и миролюбивых горожан, он думал, что отлично все понимает. Но теперь истина открылась ему. Отстраненный от дел Нааргаль и все еще заправляющий страной Аверон – фигуры крайне сомнительные, а Постулаты Справедливости – учение хоть и завораживающее отточенностью, но странное и непредсказуемое.
Прозрение настигло его в личных рабочих покоях одной из новых башен Нармрота. Тоскливые и холодные призраки завели вокруг Ардженди медленный хоровод. Припомнили все. И как сгинул в четырнадцатом году блистательный Зевартон, гениальный поэт и учитель. И как нечто злое и настороженное закралось в глаза прекрасной Адалины. И как год за годом его издаваемые под самыми разными псевдонимами сборники оплевывались критиками и не трогали читателей. Все от неуверенности и самообмана – теперь‑то он это понял!
— Революция опасна. Она грозит катастрофой. Все еще грозит после стольких лет, – пробормотал Ардженди, не до конца понимая, что же он сказал.
Круглая комната, пестрящая дорогими статуэтками и коврами, больше не успокаивала абсолютного контролера. Парчово–шелковые объятия диванов отталкивали, не давая расслабиться. Что‑то могучее и скрытое заворочалось в глубинах его души. Ардженди пнул ногой резной столик, небольшой и полностью укрытый документами. Ворох бумаг взметнулся в воздух и множеством угловатых планирований рассыпался по полу. Странная скребущаяся судорожность вырвалась за пределы ожидаемого горьковато–сладкого покаяния. Растревоженная прозрением темная и хищная тварь впилась в слабое сознание множеством жадных крючковатых клыков. А может, именно она и вытащила на Свет Создателя это самое прозрение? Ардженди отчетливо осознал – если эта странная глубинная дрожь не пройдет или не разрешится, он просто сойдет с ума. Абсолютный контролер заметался по комнате, круша и сшибая изысканную роскошь. Источник! Что‑то дразнящее и чужеродное, совсем рядом. Ардженди оцарапал себе лицо и разодрал шелковую рубашку. Медальон Нааргаля! Он же ключ к тайному могуществу Службы. То, что дает жизнь оружию контролеров. Этот артефакт Ардженди постоянно носил с собой. С того самого дня, в катакомбах под Нармротом. Медальон заключал в себе некую силу, которой абсолютный контролер так и не научился управлять. Теперь она убивала его.
Ардженди потянулся к истязающему его душу предмету. С далеким ехидным смешком рухнул последний барьер сознания. Яркая холодная и зла я сила заполнила душу абсолютного контролера. Насмешливым взмахом открыла далекие горизонты. Потом отринула и ушла, оставив лишь легкий шепоток презрения.
Повинуясь еще не облачившемуся в мысли страстному стремлению, Ардженди шагнул к окну, рванул на себя раму и полетел вниз с высоты в добрых четверть имгамма. Он умер в первые же мгновения от разрыва сердца, а тело его наткнулось на один из магических канатов, удерживающих тонкую каменную иглу башни, чуть проскользило и отлетело прочь, исторгнув в воздух кровавую пелену распоротого живота. Затем оно несколько раз перевернулось в полете и рухнуло в каменный садик скрюченное и изломанное.
* * *Строительство башен, сдерживаемое до революции строгими правилами магической иерархии, при новой власти приняло угрожающие масштабы. К тому же появление гномских фабрик с их дешевым и быстрым производством материалов сбило цены на поднебесные здания. Теперь все чуть высунувшиеся из‑под подола Службы и хоть сколько‑нибудь успешные чародейские фирмы стремились обосноваться в башнях. В подножье каменного леса разбивались парки, иногда изобилующие скульптурами и игномерийскими садами камней – такова была утвержденная абсолютным контролером Ардженди строительная норма. Впрочем, редко кто прогуливался по этим лежбищам гигантских теней. Даже очень и очень редко. Но парки продолжали строить. Теперь же останки Илимара Ардженди валялись на одном из благоустроенных с его подачи участков. Среди мусора, так часто вылетающего из высоких окон.