горы. Они при этом не понесли никакого урона, но заставили Агесилая перенести лагерь на открытую равнину, несмотря на то что войско как раз в 8 это время уже садилось за ужин. С наступлением ночи акарнанцы ушли, а воины, оставив гарнизон, легли спать. На следующий день Агесилай с войском вышел из этого места. Равнина и пастбище, примыкавшие к озеру, были со всех сторон окружены горами, через которые вел узкий выход. Акарнан-цы заняли вершины гор, метали сверху копья и дротики, временами нападали на войско, сбегая к подошве гор, и не 9 давали войску никакой возможности пройти. Гоплиты и всадники, выбегая из строя, преследовали их при каждом нападении, но не могли причинить им никакого ущерба, так как акарнанцам достаточно было самого короткого времени, чтобы успеть отступить на неприступные позиции. Агесилай, считая затруднительным пройти через ущелье при таком положении вещей, решил преследовать ахейцев, нападавших на него с левого фланга, хотя они и были очень многочисленны, — в этом месте подъем на гору был легче как 10 для гоплитов, так и для всадников. В то время как он приносил жертву, акарнанцы усиленно наступали, бросая стрелы и дротики, подошли совсем близко и нанесли много ран. Когда было дано приказание взбираться на гору, впереди побежали из числа гоплитов призывные последних пятнадцати лет, за ними всадники, сам же Агесилай со своим войском следо-н вал сзади. Спустившиеся вниз акарнанцы, осыпаемые градом стрел, быстро были обращены в бегство и погибли, подымаясь на гору. На вершине были выстроены акарнанские гоплиты и большая часть из пелтастов; они сохранили за собой позиции, пока не выпустили всех снарядов, в том числе и копий146, при этом они нанесли раны всадникам и убили несколько лошадей. Однако, когда им предстояло уже схватиться с лакедемонскими гоплитами врукопашную, они обратились в бегство; всего их погибло в этот день около 12 трехсот. После этого Агесилай поставил трофей. Затем он обошел всю страну, предавая ее огню и мечу. На некоторые города он шел также приступом, понуждаемый к тому ахейцами, но не взял ни одного. С наступлением осени он удалил-13 ся из Акарнании. Ахейцы считали его поход совершенно безрезультатным, так как он не взял ни одного города ни силой, ни увещанием, и просили его по крайней мере хоть подождать до тех пор, пока не придет время посева, и он помешает акарнанцам совершить его. Агесилай же ответил ахейцам, что их совет противоположен тому, что действительно полезно. «Я, — сказал он, — снова приду сюда с наступлением следующего лета; что же касается акарнанцев, то чем больше они посеют, тем больше они будут желать мира». Сказав это, и он отправился по суше через Этолию по таким путям, по которым невозможно против воли этолийцев пройти не только большому войску, но даже небольшому отряду. Агесилаю же они предоставили возможность пройти, надеясь, что при его содействии им удастся захватить Навпакт. Дойдя до Рийского хребта, он перевалил через него и пошел домой по суше, так как при переправе из Калидона в Пелопоннес по морю угрожала опасность подвергнуться нападению афинских триэр, имевших базу в Эниадах.
7 1 После того как прошла зима, Агесилай, верный своему обещанию, данному ахейцам, с наступлением весны снова объявил поход на Акарнанию. Акарнанцы, узнав об этом и считая, что для них истребление хлеба равносильно блокаде, так как их города расположены вдали от морского берега, отправили послов в Лакедемон и заключили мир с ахейцами и союз с лакедемонянами. Так окончилось столкновение с акарнанцами.
После этого лакедемоняне объявили поход на Аргос, так 2 как они считали рискованным делом отправиться походом на Афины и Беотию, оставив позади враждебное Лакедемону соседнее с ним и столь крупное государство как Аргос. Агесиполид, узнав, что ему вверено начальствование в этом походе, после того как диабатерии дали хорошие предзнаменования, отправился в Олимпию к оракулу и вопросил бога147, благочестиво ли он поступит, если не примет перемирия, предложенного аргивянами, которые ссылались на наступление праздничных месяцев. По мнению Агесиполида, этот месяц наступал у них не тогда, когда он должен был наступить по календарю, а всякий раз, как148 они слышали, что лакедемоняне собираются идти на них войной. Божество изъявило ему через свои знамения, что вполне благочестиво не принимать перемирия, если оно является только придиркой, выставленной без всякого законного основания. Оттуда он немедленно отправился в Дельфы и вопросил Аполлона, держится ли и он по поводу перемирия такого же мнения, как его отец149. Аполлон в самой решительной форме одоб-3 рил поведение Агесиполида. Агесиполид, получив такие ответы от богов, вывел войско из Флиунта, где оно у него собиралось, пока он путешествовал по святыням, и вторгся в Арголиду через Немею. Аргивяне, увидев, что они не в состоянии будут воспрепятствовать вторжению, послали к нему по своему обыкновению двух вестников в венках с заявлением о перемирии. Агесиполид ответил, что боги признали это заявление несправедливым; поэтому он отказался принять перемирие и совершил вторжение, произведя страшный 4 переполох и панику в деревнях и городе. Когда он ужинал в первый вечер своего пребывания в Арголиде, во время возлияния, совершаемого после ужина, произошло землетрясение. Тогда «обедающие в царской палатке»150 запели пэан Посейдону151, а все прочие вторили им. Воины полагали, что следует уйти из Арголиды, так как и Агис после землетрясения удалился из Элиды152. Агесиполид возразил на это, что, если бы землетрясение произошло тогда, когда он собирался вторгнуться в Арголиду, он бы считал, что божество против похода; если же землетрясение произошло уже после 5 вторжения, то оно только знак божеского одобрения. Поэтому он на следующий же день принес жертву Посейдону и 6 продвинулся на некоторое расстояние в глубь страны. Ввиду того, что Агесилай за короткое время153 перед тем также совершил поход на Аргос, Агесиполид, разузнав у солдат, как близко Агесилай подходил к стенам Аргоса и до каких мест он опустошал страну, во всем старался его превзойти, точно они состязались во всех пяти видах борьбы154. Ему случалось, уже перейдя через ров, отступать через него назад под градом стрел, бросаемых с укреплений; зато однажды, когда большинство аргивян отправилось опустошать Лаконию, он подошел так близко к городским воротам, что воины, приставленные аргивянами для охраны ворот, заперли ворота и не дали войти в город беотийским всадникам, боясь, чтобы вместе с ними не вторглись через ворота и лакедемоняне. Поэтому эти всадники были принуждены стоять под земляной насыпью, прижавшись, подобно