Ну и ладно, взял Мурзика и мы с ним пошли играть. Он прятался, а я искал.
Чаще не находил, – он оказался еще тем партизаном. Среди песка и камей, особенно, после того как вывозился в пыли и замирал, был абсолютно неотличим от остальных булыжников. Но надолго его не хватало. Буквально десяток секунд, и снова носился вокруг как угорелый.
Но тут неожиданно пропал – я искал, и не мог найти. Даже спросил у дочки, но и она не видела, вздохнув, добавила, что может быть это и хорошо… здесь его дом…
В итоге я его все же отыскал: – тот нашел себе живую игрушку – змею песочного цвета и сейчас её планомерно доводил до истерики. Та, шипя уже что-то совсем непристойное, каждый раз бросалась на зверька, а тот, шутя, уклонялся от её ядовитых зубов, изредка специально задевая ту за хвост, что её злило все сильнее. Я не встревал, боясь отвлечь Мурзика, как бы он в этот момент не пропустит удар.
Где-то через минуту я уже понимал, что котенку, скорее всего ничего не угрожает. Он двигался в несколько раз быстрее противника, и воспринимал её как обычную игрушка.
Кажется, и до змеи это стало доходить – её движения теперь стали более медлительные, реагировала уже не так нервно, а потом вообще свернулась тряпочкой притворившись дохлой.
Пару раз пнув её и разочаровавшись, зверек отпрыгнул в сторону и поплелся ко мне заметно уставший. Змея, заметив, что про неё забыли, тихонько исчезла в ближайших камнях.
А мы вернулись к эльфийкам.
В тот день мы все-таки собрались и немного прошли.
Но энтузиазма в девушках уже не было – сейчас они были какие-то опустошенные, без уверенности что идем в правильном направлении, с сильной жаждой – на каждого осталось не больше чем по глотку…
Да и Мурзик окреп – и лез ко всем с тем, чтобы с ним игрались, а кроме меня остальные его побаивались. Что скрывать, я и сам опасался, но в голове крутилось банальное – "мы в ответе…" да что уж там – я в ответе.
Хотя наш котенок был самым счастливым – уже наловчился добывать себе еду, поэтому к нашему передвижению относился философски – высунув моську из мешка обозревал окрестности или если ничего не интересовало – просто дрых.
Кстати первую добычу приволок мне, чем как мне показалось, слегка обидел девочку. Это что-то имело плотную серую шерсть, напоминало хомяка, но размером было с большую крысу. Куда она в итоге делась, не спрашивал.
Следующий день прошел без воды. Почти. К концу перехода когда я бросив поклажу без сил валялся на каком-то подобии сухой травы, заметил в руках Нинэль свою бутыль с выпивкой.
Пить хотелось ужасно, но сил встать и отнять, уже не было.
А та, как будто издеваясь, медленно открутила пробочку, несколько раз понюхала из бутылки, и не отпив ни одного глотка, передала её Сильмэ, со словами:
– На, – допивай. Тут на всех все равно не хватит.
Темная сделала глоток, и вернула светлой:
– Всем хватит! Твоя очередь… и оставь Алексэю.
В итоге ко мне она вернулась почти опустевшей. Тянуть не стал, и допил все, что досталось, и сунул в рюкзак.
Жидкости у нас не осталось совсем.
Утром всех разбудил – еще звезды светили – было холодно, и не так мучила жажда. Был уверен – сегодня наш последний день.
Эльфийки собирались вяло – никто из них ничего не хотел, но все ж всех поднял, вселив искру надежды, что может быть, через километр пустыня кончится, и мы возможно практически дошли. Мол, глупо будет умереть на краю леса.
До полдня шли кучей. Какой там строй, или обследование окрестностей – тупо перебирали ногами в сторону мною указанною.
Теперь нас охранял Мурзик. Мы плелись очень неспешно, и он умудрялся не только забегать вперед и возвращаться, но подчас и обегать все в округе, правда, иногда заигрываясь или мимоходом подкрепляясь всякой мелочью.
Вот он нас считай и спас – очень далеко, наверно метрах пятистах что-то привлекло его внимание, и он туда унесся. Прискакал возбужденный, но все настолько были безразличные – что только я один как-то слегка заинтересовался тем, что он там нашел. Не ожидая ничего хорошего, сообщив, что приду через пару минут, извлек лезвие и направился за котом.
Опасности найденное не представляло, – из песка, почти полностью занесенная, на ветру моталась тряпка, от времени и солнца совершено выбеленная и протертая сверху насквозь.
А из-под неё торчала человеческая кость.
Ничего интересного, я уже собирался уходить, но тут заметил: – какая-то кожаная лямка торчит недалеко от мертвого. Дернув – тут же оборвал, при этом откинув пласт скрывавшей грязи – котомка. Но не это главное – там явно что-то булькнуло!
С откуда-то возникшими силами начал разрывать все вокруг, – очень боялся, что сосуд лопнет или прохудится, и все содержимое выльется на землю.
Когда достал – оказалось что бурдюк почти такой – же, как у нас, только от времени и жара половина задубела, да и весь он внушал опасения. Как же мне хотелось напиться, но пересилил себя – только стоит открыть – потом уже и не закрою…
Осторожно опустил обратно, а сам метнулся к эльфийкам. Те, заметив мое возбуждение, теперь заметно живее на все отреагировали и вернулись мы уже втроем.
Сначала хотел слить часть в бутыль, но, используя кружку глянув на внешний вид, решил, что лучше этого не видеть, да все и не войдет – аккуратно через платочек перелили в один из пустых бурдюков, предварительно напившись. Она была горьковатая, с жутким привкусом, но все равно, даже такая была за счастье. Этой жидкости было конечно мало, но последние несколько суток экономии давали о себе знать.
Спутницы слегка ожив, решили осмотреть скелет, чтобы хоть как-то понять, кто это был. Светлая предполагала, что это может быть кто-то из пропавших её соотечественников, и на случай, если мы всё-таки выживем, сообщить родным о судьбе их родича.
А я в это время, чтобы им не мешать, да и настроения ворошить чужие кости как-то не было, рылся в драной сумке. Все было забито песком и пылью, непонятные гнилые тряпки, труха, вдруг наткнулся на что-то жесткое, оказался кристалл. Емкость когда-то очень приличная, но сейчас почти пустой. Сунул в карман. Больше ничего интересного.
А тут и девушки закончили: Сильмэ держала достаточно округлый кожаный кошель, уже задубевший настолько, что выглядел скорее камнем, а светлая нашла эльфийский лук, с пятью стрелами и мифриловый меч без ножен и рукоятки. Все темноэльфийское.
Всё оружие было откопано Нинэль, и она пребывала в очень серьезных раздумьях:
– То, что раньше ей принадлежало – она легкомысленно успела подарить мне, и сейчас по правилам обратно взять не имела права. Но и пользоваться предметами темных – своих врагов… Среди эльфов такое совершенно не принято.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});