Но явились не только легионеры. Были тут и смертные — те, кого Лунные Волки забрали в ходе Великого крестового похода. Странствующие поэты, хронисты-любители и промульгаторы Имперской Истины. Узреть Повелителя Человечества воплоти было возможностью, которая более не представится, и какой смертный упустит шанс увидеть человека, который придавал галактике новый облик?
Он взошел на борт вместе с тремя сотнями членов Легио Кустодес — богоподобными воинами, сотворенными по подобию Императора. Закованные в золотую броню с красными плюмажами, они были вооружены щитами и длинными алебардами с фотонными лезвиями. Воины, единственной целью которых было отдать свои жизни, дабы защитить его.
Морниваль следовал за Гором во главе всей Первой роты, которая маршировала длинной колонной вместе с воинами Легио Кустодес.
Как и остальные воины Сеян сравнивал их с собой, но не мог сформировать определенное впечатление об их силе.
Возможно, все дело именно в этом.
— Этому меня научил Джагатай, — сказал Гор в ответ на вопрос Императора. — Он называл это «цзао». Я не способен провести маневр с той же скоростью, что Ястреб Войны, но и так сойдет.
Сеян понял, что Гор старается вести себя скромно. Недостаточно, чтобы скрыть гордость в голосе, но не становясь откровенно высокомерным.
— Вы с Джагатаем всегда были близки, — сказал Император, пока они проходили мимо рядов Лунных Волков. — Все мы, даже я, считаем, что ты знаешь его лучше прочих.
— А я едва знаю его, — согласился Гор.
— Он таким создан, — ответил Император, и Сеяну почудилась в его голосе нотка искреннего сожаления.
Они шагали между тысячами радующихся легионеров по величайшим коридорам на борту «Мстительного духа». Чем дальше они проходили, тем меньше становилось рот Лунных Волков, пока в итоге не остались только юстаеринская элита Эзекиля и Морниваль.
Они дошли до Проспекта Славы и Скорби — восходящему коридору с рельефными колоннами, поддерживавшими мерцающий кристаллический купол, сквозь который можно было любоваться плазменными судорогами флота зеленокожих. Рамочные щиты, тянущиеся ровно на половину длины Проспекта, были исписаны именами и номерами, и поход к мостику остановился, когда Император преклонил колени перед последней панелью.
— Мертвые? — спросил Император, и в том простом вопросе Сеян услышал тяжесть бессчетных лет.
— Там, где побывал «Дух», — ответил Гор.
— Так много, и их будет еще больше, — произнес Император. — Мы должны сделать так, чтобы оно стоило того. Мы должны построить галактику, приличествующую героям.
— Мы можем наполнить этот зал еще сотню раз, и все равно это будет оправданная цена, чтобы увидеть победу Крестового похода.
— Надеюсь, до этого не дойдет, — сказал Император.
— Звезды наши по праву рождения, — произнес Гор. — Не так ли ты сам говорил? Если мы не будем допускать ошибок, они станут нашими.
— Я так говорил?
— Да. На Хтонии, когда меня только нашли.
Император поднялся и положил бронированную перчатку на плечо Луперкаля, как гордый отец.
— Тогда я должен оправдать твое доверие, — сказал Император.
Позже, когда по всему «Мстительному духу» зазвучал приказ готовиться войне, они встретились. Предстояло еще многое сделать, организовать боевые группы, приготовиться к грядущему штурму и тысячи прочих заданий, стоило заняться, прежде чем начинать атаку на Горро.
Но сначала это.
— У меня нет времени для твоих бессмысленных ритуалов, Хастур, — заявил Эзекиль. — Мне еще нужно подготовить роту.
— Как и всем нам, — ответил Сеян. — Но ты останешься.
Эзекиль вздохнул и согласно кивнул.
— Ладно, только быстрее.
Для их встречи Сеян выбрал редко посещаемую наблюдательную палубу в задней секции корабля. За кристафлексовым куполом полыхали яркие остаточные следы плазменных штормов, а на полированном полу террацо плясали ветвящиеся отблески молний. На стенах отсека не было украшений, хотя на них были выцарапаны хтонийские гексы убийств, не самые лучшие примеры стихов и ужасные изображения поверженных пришельцев.
В сердце зала звездным светом блестело глубокое озерцо со свежей водой, казавшееся кроваво-красным из-за раздувшегося красного солнца системы.
— Даже луна не в той фазе, — изрек Эзекиль, глядя на темное отражение Горро в зеркально-гладких водах.
— Да, но и так сойдет, — ответил Сеян.
— Юстаеринцы будут сражаться вместе с Императором, — сказал Эзекиль, найдя последнее возражение против церемонии, в которой не особо любил участвовать. — И я не хочу, чтобы нас затмила та золотая солдатня.
— После Ордони мы регулярно проводим этот ритуал, — заметил Тарик, преклоняя колени, чтобы положить свой сверкающий серебром знак серповидной луны возле медальона Аксиманда в форме половины луны. — Он помогает нам оставаться честными. Помните Терентия.
— Мне не нужно напоминать о честности, — отрезал Эзекиль, но также опустился на колени и положил свой медальон ложи. — Терентий был изменником. Мы не такие, как он.
— И только благодаря постоянной бдительности мы таковыми и останемся, — сказал Сеян, тем самым оборвав споры. Он положил свой знак полумесяца рядом с символами братьев. — Легион смотрит на нас. Куда мы, туда и он. Вот наше предназначение.
Сеян вместе с братьями из Морниваля достали мечи. XIII легион предпочитал короткие колющие гладии, но сыны Луперкаля носили боевые клинки с длинными рукоятями, которыми можно было управляться одной рукой или беспощадно рубить с двух.
— Кто мы? — спросил Сеян.
— Мы — Лунные Волки, — хором ответили остальные.
— Кроме этого, — произнес Сеян, едва не сорвавшись на рык.
— Мы — Морниваль.
— Связанные светом луны, — проревел Сеян. — Скованные узами, разорвать которые может лишь смерть.
— Мы убиваем за живых, — выкрикнул Эзекиль.
— Мы убиваем за мертвых! — прокричали они в унисон.
Опустив мечи, каждый воин приставил острие меча к горжету стоявшего слева воина.
Сеян почувствовал меч Эзекиля у шеи, приложив свой клинок к горлу Аксиманда, который в свою очередь поднес свое оружие к шее Тарика. Наконец, Тарик опустил меч на Эзекиля, ухмыльнувшись от того, что обнажает оружие против Первого капитана.
— У вас есть Наказания?
Воины протянули сложенные листки клятвенной бумаги, обычно использовавшейся для записи целей, которые предстояло выполнить в бою. Подобные клятвы крепились к доспехам воинов — открытое заявление об их боевых намерениях.
Каждый брат Морниваля написал на своей бумажке, но вместо деяний чести они выбрали наказание за неудачу. Это были Клятвы Наказания, которые Сеян ввел после войны в скоплении Ордони против изменника Ватала Геррона Терентия.
Вначале братья воспротивились идее, заявив, что угрозы наказания претят их гордости, но Сеян настоял, сказав: «Мы придерживаемся сущностной и неизменной добродетели легионов в их рациональной оценке и порицании зла. Мы наделяем примархов божественными качествами, а также моральными и рациональными чертами, делающими их справедливыми и мудрыми. Мы упрощаем сущность галактики, веря в то, что существует нерушимая стена между добром и злом. Урок Терентия состоит в том, что граница между добром и злом слишком тонкая. Любой может пересечь ее в исключительных обстоятельствах, включая нас самих. Считая, будто мы не можем пасть перед злом, мы тем самым делаем себя более уязвимыми к тому, что может привести к подобному исходу».
Поэтому они нехотя согласились.
Сеян протянул свой шлем, поперечным гребнем вниз. Его листок с наказанием был уже внутри, три других воина бросили свои наказания туда же. Затем каждый брат потянулся внутрь и выбрал случайную бумажку. Аксиманд и Эзекиль закрепили свои на поясах. Тарик вложил бумажку в кожаную петлю на ножнах.
В одном из древних текстов времен Объединения Сеян прочел о традиции, когда выкрашенные охрой воины Сарапиона перед сражением придумывали наказания и бросали их в большое железное горнило. Каждый воин проходил мимо него и вытягивал наказание, которому его подвергнут, если он подведет короля. Никто не знал, какое наказание ему досталось, поэтому не один воин не придумывал более легкого наказания, не боясь получить такое же для себя.
К тому времени, как будут запущены десантные капсулы, все братья Морниваля скрепят воском свои Клятвы Наказания в потайных местах доспехов.
За все те годы, что прошли после написания первого наказания, их ни разу не читали.
И никто не прочтет, подумал Сеян.
Клятвы Момента были даны, «Грозовые птицы» покинули взлетные палубы. Лунные Волки летели к Горро. Десятки тысяч десантных капсул и боевых кораблей неслись к поверхности, готовые выдолбить мусорный мир изнутри.