— Но, сэр, мы потратили столько сил и средств на создание этого фильма…
Александр холодно улыбнулся.
— Крайне неразумно с вашей стороны, Робертс, напоминать мне о бессмысленной растрате принадлежащих корпорации финансов, — в его голосе зазвенел металл. — Предлагаю вам незамедлительно приступить к новой компании.
Чуть поколебавшись, Робертс кивнул.
— Хорошо, сэр.
Джереми Робертс и его подчиненные молча проводили взглядами
Александра и Джорджа. Все они видели, какие изменения происходили в «Корпорации Киракиса» за последний год, и прекрасно понимали, что Александру сейчас трудно, как никогда — нагрузка на его плечи и впрямь выпадала просто неимоверная. Нечеловеческая. Разумеется, все они также знали, насколько честолюбив и целеустремлен председатель Совета директоров, человек, который всегда и во всем стремился к совершенству, однако ни один из них ещё никогда не видел Александра в таком состоянии. Покидая просмотровый зал, он, казалось, готов был всех в куски разорвать.
— Я должен поговорить с тобой, — негромко обратился Александр к Джорджу, когда они вошли в лифт. — В моем кабинете.
— Когда?
— Прямо сейчас. — Чуть помолчав, он добавил: — Я придумал, как нам избежать этого кризиса в Юго-Восточной Азии.
У Джорджа глаза на лоб полезли. Он уже хотел было спросить, не шутит ли его друг, но в последний миг удержался. Любой другой на месте Александра смирился бы с неизбежным и лишь выбирал: занять ли выжидательную, но крайне рискованную позицию, или распродавать свою собственность по дешевке.
Александр же был не таков. Никто как он во всем деловом мире не умел так ловко выкручиваться из самой сложной и головоломной ситуации. Только Александру удавалось, погнавшись за двумя зайцами, поймать обоих.
Остаток пути до кабинета Александра оба хранили торжественное молчание. Войдя, Александр попросил секретаршу:
— Стейси, ни с кем меня не соединяйте. — Он прикрыл за собой дверь и занял свое место за столом.
Усевшись напротив, Джордж поднял голову и, посмотрев на своего друга, к своему изумлению увидел, что тот улыбается. — Я тут немножко подумал, — сказал Александр, — и решил вот что. «Хэммонд-Транскон», «Баркли-Ховард», «Паттерсон Холдингз Лимитед», «Лоун Стар Ойл» — все они хотели войти к нам в долю. Едва ли не с первого дня, когда мы приступили к бурению в Яванском море. — Он замолчал и загадочно посмотрел на Джорджа. Тот терпеливо ждал. — Так вот, я решил взять в долю их всех — продать каждому новому партнеру по двадцать пять процентов наших акций.
— Что? — Джорджу показалось, что он ослышался. — Ты хочешь взять в долю всех четверых? Но двадцать пять процентов каждому — это ведь весь пирог! Целый…
— Не совсем, — перебил его Александр. — Я собираюсь обтяпать это дело иначе. Да, я предложу каждому из них двадцать пять процентов, но — строго конфиденциально. Свяжу их по рукам и ногам договором, по которому, разглашение условий сделки будет строжайше запрещено. Причем каждый из них будет выплачивать мне пятнадцать процентов прибыли в порядке отступных.
— И никто из них не узнает, что в сделке участвуют и другие партнеры, — медленно произнес Джордж.
— Вот именно!
— Ты же не только вернешь вложенные капиталы, но ещё и получишь прибыль, если из скважин начнут качать нефть, а азиаты не успеют их национализировать, — добавил Джордж, закуривая.
— Совершенно верно, — кивнул Александр.
С минуту Джордж думал. — Итак, ты извлекаешь прибыль, сведя риск к нулю, — заключил он наконец.
Александр пригнулся, положив на стол руки со сцепленными пальцами. — Можно ли, на твой взгляд, лучше «унести ноги, пока ещё есть время», как выразился наш друг Кафир? — удовлетворенно спросил он.
Джордж отрицательно покачал головой.
— Нет, конечно, — сказал он. — Только ты способен на такие фокусы. — Однако есть все же опасность, что даже столь блестящая схема при определенном стечении обстоятельств может не выгореть. Я имею в виду утечку информации из наших рядов, которая в последнее время случалась с завидной регулярностью. Стоит лишь кому-то в стане врагов пронюхать…
— Я это предусмотрел, — прервал его Александр. — Именно поэтому в мой замысел будут посвящены всего двое: я и ты. А любые денежные отчисления будут направляться в Швейцарию на специальный кодированный счет.
Джордж возвел глаза к потолку.
— Да, похоже, ты и в самом деле здорово подготовился, — промолвил он. — Поздравляю.
— У меня не было выхода, — вздохнул Александр и, взяв со стола телеграмму, протянул её Джорджу. — Консорциум вдруг забеспокоился, насколько мы платежеспособны, — процедил он. — Настолько, что грозят отозвать свои займы. Причем — единовременно!
Выйдя из своего кабинета в Лозаннской клинике, доктор Анри Гудрон поднялся по лестнице и медленно двинулся в конец коридора, к палате Элизабет Райан. Он застал женщину точно в той же позе, в какой и оставил в последний раз: сидя в обитом бархатом кресле у окна, она смотрела перед собой невидящим взором. Прислуживавшая бывшей актрисе горничная прилежно расчесывала её роскошные волосы. Да, теперь Элизабет осталась одна-одинешенька. Впрочем, по большому счету, она была одна с той самой минуты, как узнала о смерти сына.
Нью-Йорк.
В течение последних недель Мередит стала вести поиски уже в другом направлении. Она принялась копать прошлое Александра, глубже изучать жизнь Константина и Мелины Киракис. Она тщательно рассмотрела все фотографии в семейных альбомах Киракисов, которые привезла с собой из Греции. И ещё Мередит вдоволь наговорилась по телефону с Еленой, осторожно задавая ей тщательно продуманные вопросы, но никак не объясняя причин своего любопытства. Она намеренно не упоминала об Иоаннине, не желая будить у старой женщины подозрения. Но даже действуя таким образом ей удалось выяснить очень многое.
В процессе поиска Мередит столкнулась с совершенно поразительным фактом: в семейных альбомах Киракисов было огромное количество фотографий Дэмиана Киракиса в младенческом возрасте — буквально сотни. И ни одной — Александра! Странным показалось Мередит также, что первая фотография Александра была сделана, когда мальчику исполнилось уже пять лет. Почему родители не фотографировали его раньше? Как это объяснить?
Она задала этот вопрос Елене, однако та ничего вразумительного сказать ей не смогла; лишь выдвинула предположение, что фотографии могли случайно уничтожить. Или выбросить.
— Это пустяки, — заверила она Мередит. Однако Мередит не спешила с ней соглашаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});