Читать интересную книгу Вторая мировая война. (Часть III, тома 5-6) - Уинстон Черчилль

Подготовка к этому смелому удару — безусловно, самой крупной из всех когда-либо предпринимавшихся операций такого рода — была сложной и проводилась в спешном порядке, ибо противник с каждым днем накапливал все больше сил. Знаменательно, что эта подготовка была закончена к намеченной дате — 17 сентября. Самолетов было недостаточно, чтобы переправить все воздушно-десантные войска одновременно, и их переброску пришлось растянуть на три дня. Однако к 17-му передовые отряды трех дивизий были благополучно доставлены к месту своего назначения благодаря прекрасной работе авиации союзников. Наибольшая тяжесть выпала на американскую 101-ю дивизию: на ее пути на Эйндховен мост через канал был взорван, и она захватила город лишь 18 сентября. Американская 82-я дивизия также действовала хорошо, но не могла захватить главный мост в Неймегене.

Из Арнема поступали скудные сведения, но казалось, что часть нашего парашютного полка закрепилась на северном конце моста. Во второй половине дня гвардейская бронетанковая дивизия 30-го корпуса начала наступление по эйндховенской дороге, которому предшествовал заградительный огонь артиллерии и самолетов, вооруженных ракетами, 8-й корпус справа и 12-й корпус слева защищали фланги 30-го корпуса. Дорогу упорно обороняли, и гвардейцы подошли к американцам лишь во второй половине дня 18-го. Атаки немцев на узкий выступ, охватывающий Эйндховен и Неймеген, начались на следующий день и постепенно усиливались. 101-й дивизии было крайне трудно, удерживать эту открытую дорогу. Временами приходилось останавливать движение, чтобы отбить атаку противника. Из Арнема стали поступать плохие вести. Наши парашютисты все еще удерживали северный конец моста, однако город оставался в руках противника, причем подразделения 1-й воздушно-десантной дивизии, высадившиеся западнее, не могли прорваться к ним и поддержать их.

Мост через канал был построен 18 сентября, и рано утром на следующий день гвардейцы могли беспрепятственно дойти до Граве, где они встретились с американской 82-й воздушно-десантной дивизией. Ночью они приблизились к сильно оборонявшемуся неймегенскому мосту, и 20-го разыгрался ожесточенный бой за этот мост. Американцы перешли реку западнее города, повернули вправо и вышли к железнодорожному мосту. Гвардейцы двинулись на шоссейный мост. Сопротивление защитников было преодолено, и оба моста удалось захватить в полной сохранности.

Оставалось преодолеть последний этап на пути к Арнему, но плохая погода мешала переброске по воздуху подкреплений, продовольствия и боеприпасов, и 1-я воздушно-десантная дивизия оказалась в чрезвычайно тяжелом положении. Остальная часть дивизии, лишенная возможности добраться до моста, находилась на небольшом участке на северном берегу и отражала ожесточенные атаки противника. На южном берегу принимались меры к тому, чтобы спасти ее, но противник был слишком силен. Смелые попытки спасти ее, предпринимавшиеся гвардейцами, 43-й дивизией и польской парашютной бригадой, высадившейся близ дороги, потерпели неудачу. Напрасная борьба продолжалась в течение следующих четырех дней. 25 сентября Монтгомери приказал оставшимся в живых из храброй 1-й воздушно-десантной дивизии повернуть обратно. Им пришлось переправляться через быструю реку ночью на лодках и небольших судах под обстрелом врага с близкой дистанции. На рассвете около 2400 человек из первоначальных 10 тысяч благополучно добрались до нашего берега.

Даже после того как у Арнема все было кончено, примерно еще в течение двух недель пришлось вести бои, чтобы удержать завоеванные нами позиции. Немцы считали, что наш выступ угрожает всему западному берегу нижнего течения Рейна, и последующие события оправдали их опасения. Они предприняли мною сильных контратак, чтобы вернуть Неймеген. Авиация бомбардировала мост, но он не был ею поврежден: он был подорван пловцами взрывчаткой. Постепенно три корпуса 2-й армии расширяли 50-мильный выступ, пока он не достиг 20 миль в ширину. Он все еще был слишком узок, но для начала этого было достаточно.

Очистка устья Шельды и открытие Антверпенского порта были отложены ради американского наступления. С этого времени ему уделялось основное внимание. На протяжении второй половины сентября был предпринят ряд предварительных боев. Канадский 2-й корпус оттеснил противника назад от линии Антверпен, Гент, Брюгге. Восточнее Антверпена 1-й корпус, также подчинявшийся канадскому армейскому командованию, подошел к каналу Антверпен-Тюрнхаут и пересек его.

Остров Валхерен имеет форму блюдца и окаймлен по краям песчаными дюнами, преграждающими морю путь в центральную равнину. На западной оконечности острова, близ Весткапелле, в дюнах имеется брешь, и море сдерживается там большой плотиной, имеющей 30 футов в высоту и свыше 100 ярдов в ширину у основания. За прочными искусственными оборонительными сооружениями находился гарнизон численностью почти 10 тысяч человек и около 30 артиллерийских батарей, включавших крупнокалиберные орудия на бетонированных площадках. Противотанковые и проволочные заграждения и мины были установлены в изобилии, так как противник имел возможность в течение четырех лет укреплять ворота в Антверпен.

В начале октября английская авиация нанесла первый удар. После нескольких блестящих налетов в плотине Весткапелле образовалась брешь шириною почти в 400 ярдов. Через эту брешь хлынула вода, заливая весь центр «блюдца» и затапливая находившиеся внутри оборонительные сооружения и артиллерийские батареи. Но по краям этого «блюдца» находились орудия большого калибра и инженерные препятствия.

Атака была концентрической. Через несколько дней весь остров оказался в наших руках. В плен было взято восемь тысяч человек.

В течение следующих трех недель для очистки 70-мильного канала от мин использовались 100 судов. 28 ноября прибыл первый конвой, и Антверпен был открыт для английской и американской армий. Американская 1-я армия в начале октября прорвала линию Зигфрида к северу от Ахена. Город был атакован с трех сторон и капитулировал 21 октября. На фланге этой армии, в 20 милях к востоку от Мозеля, находилась 3-я армия. 7-я армия и французская 1-я армия выровнялись и устремились к Верхним Вогезам и Бельфорскому ущелью. Американцы почти полностью израсходовали свои ресурсы во время молниеносного продвижения в сентябре, и необходима была остановка, чтобы пополнить запасы и подготовиться к широким операциям в ноябре.

Глава четырнадцатая ПРЕЛЮДИЯ К ВИЗИТУ В МОСКВУ

С глубоким интересом и растущей надеждой мы наблюдали за развитием гигантского наступления русских. Немецкие гарнизоны в северных прибалтийских государствах были почти что отрезаны в результате продвижения русских армий далеко на юг и были вызволены с трудом. Первые атаки против них были предприняты в середине сентября с обеих сторон Чудского озера. Наступление быстро развернулось, и за три недели наступающие войска вышли на Балтийское побережье севернее Риги.

24 сентября возобновились активные действия на Южном фронте. Наступление началось с продвижения войск южнее Дуная на югославскую территорию. На левом фланге русских поддерживала болгарская армия, которая охотно перешла на их сторону. Совместно они установили контакт с партизанскими войсками Тито и помогали им преследовать немцев во время тяжелого, но искусного отступления их из Греции. Несмотря на очевидную опасность, создавшуюся в Польше, Гитлер придавал большое значение кампании в Венгрии и настойчиво подбрасывал туда подкрепления. Основное наступление русских при поддержке румынской армии началось 6 октября. Оно было направлено на Будапешт с юго-востока, дополнительный удар был нанесен с Карпат на севере, Белград, обойденный по обоим берегам Дуная, был освобожден 20 октября, а находившийся в нем немецкий гарнизон уничтожен.

В соответствии с соглашением, достигнутым летом между мною и президентом, в течение трех месяцев действовала договоренность относительно раздела ответственности за различные страны, захваченные продвигающимися вперед армиями. Однако с наступлением осени положение во всей Восточной Европе становилось все более напряженным. Мне хотелось снова лично встретиться со Сталиным, с которым я не виделся со времени Тегерана. Несмотря на варшавскую трагедию, я чувствовал, что после успешного начала операции «Оверлорд» меня с ним связывают новые узы. Русские армии оказывали сильный нажим на Балканском театре военных действий, а Румыния и Болгария находились в их власти. Поскольку победа Великого союза становилась лишь делом времени, естественно, что устремления русских возрастали. Коммунизм поднимал голову за победоносным русским фронтом. Россия была спасительницей, а коммунизм — евангелием, которое она с собой несла[103] .

Я никогда не считал, что наши отношения с Румынией и Болгарией в прошлом требовали от нас каких-то особых жертв. Однако судьба Польши и Греции нас касалась непосредственно: из-за Польши мы вступили в войну; ради Греции мы предпринимали мучительные усилия. Правительства обеих этих стран нашли убежище в Лондоне, и мы считали себя ответственными за их возвращение, если народы этих стран действительно этого захотят. Соединенные Штаты в основном разделяли эти чувства, но до их сознания очень медленно доходило резкое усиление коммунистического влияния, которое предшествовало и следовало за продвижением мощных армий, управлявшихся из Кремля. Я надеялся воспользоваться улучшением отношений с Советами, чтобы добиться удовлетворительного решения этих новых проблем, возникавших между Востоком и Западом.