Однако я ожидала, что мои усилия обуздать произвол в Нале завоюют поддержку Сети. Я, как-никак, гилдрин, Хранительница Камня. Как таковая, я считала, что гилдрины Брагор-Наля примут меня в качестве союзника. Я первая среди них, кому удалось подняться так высоко в иерархии Наля; безусловно, я первая, кто добился этого, не скрывая своей родословной. Тем не менее они презрительно отвергали все мои попытки наладить с ними отношения, без всяких объяснений. Я дала ясно понять каждому изгою и лорду в Брагор-Нале, что притеснения гилдринов больше терпеть не буду. Действуя согласно моим приказам, Джибб положил конец преследованию Сети Службой Безопасности. И все-таки они относятся ко мне как к врагу. Понятно, что их поведение приводит меня в замешательство. Но самое главное, оно меня обижает.
от Мелиор И Лакин, Правительницы Брагор-Наля, магу Оррису, день 6, неделя 12, зима, год 3067
Несколько дней подряд Мелиор провела во сне. Каждые несколько часов врачи будили ее, чтобы дать ей болеутоляющее, а затем снова позволяли заснуть. Кое-что она смутно осознавала: тупую боль в правом бедре, Джибба, склонившегося над ней, докторов, входящих и выходящих из ее спальни. Из разговоров Джибба с врачами ей удалось понять, что, хотя ее рана была глубокой, она не была слишком серьезна. За это время у Мелиор было несколько ярких снов, и почти все они — о недавней перестрелке, в которую им пришлось вступить. Но ей также снились сны о том, как она убивает Марара, а в одном, особенно ясном сне она увидела, как ней приходит Оррис и кладет руки ей на ногу, чтобы лечить ее.
Прошлой ночью она, наконец, пришла в себя. Конечно, Джибб был здесь и сидел рядом с ее кроватью с обеспокоенным выражением на круглом лице.
— Я уж стал было сомневаться, проснетесь ли вы когда-нибудь, — сказал он, улыбаясь ей с таким облегчением, что она покраснела от смущения.
— Сколько я была в забытьи?
— Три дня. Им пришлось восстанавливать кость хирургическим путем, — добавил он, заметив ее реакцию. — И вы потеряли много крови.
— Три дня, — пробормотала она. Она покачала головой и обнаружила, что от этого у нее начинает кружиться голова. — От Вирсии какие-нибудь известия были? — спросила она, снова закрывая глаза.
— Нет.
— А что Марар? Он пытался связаться с кем-нибудь во дворце?
— Насколько нам известно, нет. — Он взял ее за руку. — Вам не следует беспокоиться обо всем этом. Пока — не стоит. Вам нужно еще немного отдохнуть.
— Отдохнуть? — спросила она, снова открывая глаза. — Я потеряла три дня! Трудно сказать, как он теперь поступит. Насколько нам известно, он уже завербовал кого-то вместо моего водителя и Премеля. — Она села и оглядела комнату, испытав еще одну волну головокружения. — А где Премель, кстати?
Он сделал кислое лицо.
— Я еще не посадил его в тюрьму, если вы спрашиваете об этом.
— Вообще-то, мне было интересно, не убил ли ты его.
Он издал короткий смешок:
— Нет, отнюдь нет.
— Ты говорил с Вианом?
Лицо Джибба внезапно побледнело.
— Да.
— Почему он это сделал? Кем был Селим?
Тот сглотнул. У него был такой вид, словно ему вот-вот станет плохо.
— Селим был изгоем, которого я убил в Восемнадцатом квартале в прошлом году во время перестрелки. По всей видимости, Селим и Виан были единоутробными братьями. Одна мать, разные отцы.
— Вот почему мы никогда об этом не знали, — сказала Мелиор, доводя до конца его мысль. — У них были разные фамилии.
Он кивнул, но ничего не ответил. Вместо этого он уставился на свои руки. По выражению его темных глаз она видела, насколько он зол на себя, и она положила свою ладонь на его запястье.
— Ты не виноват, Джибб. Ведь это я доверяла ему.
— Он говорит, что даже и не собирался убивать вас. Ему нужен был я. Но этого едва не хватило, чтобы и вас чуть не убили.
— Ты не мог этого знать. И никто не мог.
Он перевел дух, и его взгляд на миг метнулся в ее сторону. Он промолчал.
Послышался стук в дверь, и в комнату вошел один из врачей.
— Вы уже проснулись! — сказал он с улыбкой на квадратном лице. — Замечательно.
Он сел рядом с ней и мягко снял повязку, открывая незажившую рану.
Мелиор сглотнула и отвела взгляд.
— Вы думаете, что она ужасно выглядит, — сказал врач. — Видели бы вы ее несколько дней назад.
— Когда я снова смогу ходить? — спросила она, глядя на стену рядом с кроватью, когда он менял бинты.
— Я хотел бы, чтобы вы через день или два начали ходить на костылях. Однако должно пройти некоторое время, прежде чем вы снова сможете бегать по туннелям.
— Что значит «некоторое»?
Он перестал заниматься ее ногой и перевел дух.
— Я бы сказал, что вы не сможете ходить раньше чем в ближайшие четыре недели, — ответил он, наконец, снова переключая внимание на повязку. — Полное выздоровление наступит через шесть, а может быть, через семь недель.
— Шесть недель?
— Может быть, семь.
Она снова покачала головой. Головокружение прекратилось.
— Но это недопустимо! У меня есть дела! Места, в которые необходимо отправиться! И я должна убить Марара.
Врач ничего не ответил, когда заканчивал заниматься ее ногой, но затем он повернулся и посмотрел на нее:
— Я не ремонтирую мобиль, Правительница. Я не чиню на скорую руку лучемет. И я не прошу вас ждать так долго ради какого-нибудь особенного лечения. Я просто говорю вам о том, что нужно вашему телу для выздоровления. — Он встал. — Я, конечно, не могу заставить вас слушаться. И, — добавил он, бросая на нее неодобрительный взгляд, — я уверен, что вам не терпится рассчитаться с тем, кто сделал с вами такое. Но я высказал вам свое мнение. Если вы поспешите, то, возможно, никогда не сможете ходить, как раньше.
Он кивнул Джиббу и ушел, закрыв за собой дверь.
— Ну, так вы его послушаетесь?
— Я еще не решила, — сердито ответила она тихим голосом.
— Мелиор…
— Я слышала его, Джибб. Я не глухая и не тупая. Мне просто нужно найти способ последовать его совету, не давая Марару времени приобрести за деньги нового союзника в моем дворце.
— Я могу взять людей, поймать его и привести сюда, к вам.
— Чтобы он увидел, как я лежу здесь в постели, как инвалид? Он умрет, думая, что победил. Нет, должен найтись другой выход.
— Не думаю. Если только вы не хотите рискнуть потерять возможность ходить, как прежде.
И в следующее мгновение она уже знала ответ.
— Но мне и не нужно рисковать, — сказала она, широко улыбаясь.
— Но врач сказал…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});