— В самом прямом! Видела я его в неуравновешенном, как выразился Лешка, состоянии! Ты с кем связалась, твою мать? — выругалась Марина.
Вампира она испугалась до дрожи в коленках. Понтифик вихрем пролетел по квартире, отбросив в сторону марининого мужа, ища следы пропавшего инициала. И когда ничего не нашел, заставил поклясться под страхом смерти, что как только Лина объявится, сразу же с ним связаться.
— Марин, я… — девушка тщетно пыталась придумать, что сказать. Понтифика она знала хорошо, тот в бешенстве действительно мог показать себя во всей красе. И эта «краса» мало кому нравилась.
— И это вот с ним тогда гуляла моя Лялька? — женщина не умолкала, — Вот с этим чудовищем?
— Он не чудовище! — возмутилась Алина.
— Он монстр! — припечатала подруга, — Монстр, пьющий людскую кровь, убивающий ради пары капель!
Лина опустила голову.
— И давно ты знаешь о нем всю правду? — Марина выделила слово «всю».
— С самого начала, — тихо ответила девушка.
Женщина встала со стула и заходила по кухне.
— И он пьет твою кровь?
Лина замотала головой.
— Нет, он просто любит меня.
Марина перевела тяжелый взгляд на подругу.
— А ты его?
Лина промолчала.
— Ох, подруга, во что ж ты вляпалась-то! — вздохнула женщина.
— А ты… ты сама — то как… — начала было спрашивать у подруги Лина, но окончательно сконфузилась под ее жестким взглядом.
Марина еще раз вздохнула, уже с какой-то ноткой обреченности.
— Он приезжал к нам в день твоего побега. Твой любовник был очень зол и думал, что я тебя скрываю.
— Он вам не навредил хоть? — испугалась за подругу Лина.
Та в ответ лишь подняла одну бровь. Действительно, если бы навредил, вряд ли они сейчас разговаривали.
— Марин, поверь мне, я бы ни за что не допустила его к Ляльке, если бы думала, что он хоть как-то может…
— Лин, тебе я верю! — отрезала Марина, — А вот твоему… в общем, ему — нет! Поэтому давай договоримся так: пока ты с ним, с Лялькой ты не общаешься!
— Марин!
— Нет, я сказала! Лялька еще ребенок!
— Марин, он никогда не тронет Ляльку, я обещаю тебе!
— Он — может быть, а его окружение? Откуда я знаю, с кем он там водится?
Марина была непоколебима. Пока Лина живет с вампиром, про крестницу она может забыть.
Уехала девушка от подруги совсем не такая радостная, как приезжала. Ляльке они объяснили, что крестная надолго уезжает из города и встречаться, и даже звонить у нее вряд ли будет возможность. Ребенок разревелся, Лина тоже едва сдерживалась. Одна только Марина была непреклонна в своем решении.
Домой девушка вернулась понурая. Рустам, бывший сегодня ее водителем и телохранителем, пару раз пытался узнать, что такого неприятного произошло в доме подруги, но Лина не спешила делиться с ним переживаниями.
Марку же она все рассказала, когда тот приехал из офиса вечером.
— Может мне поговорить с твоей подругой и убедить ее, что я Ляльке не опасен? — предложил он расстроенной девушке.
— Да нет, один раз ты уже с ней поговорил, — отмахнулась от него Лина, — Не думаю, что она готова еще раз с тобой пообщаться.
Марк вздохнул. Чем еще помочь девушке он не знал.
— С другой стороны, — вытерла она слезы, — Может это и к лучшему.
— Что ты имеешь ввиду?
— Знаешь, я только сейчас поняла, от чего мне придется в ближайшее время отказаться. Я же теперь долго еще буду выглядеть как молодая. Лет пятьсот точно, — загрустила девушка, — Пусть уж лучше сейчас я расстанусь с Мариной и ее семьей, чем потом им объяснять, почему я на восемнадцатилетии их дочери выгляжу как ее старшая сестра.
…
После того, как Фил выгнал ее из дома, Мила вернулась к бабушке. Она долго не говорила причину своего ухода, либо просто отмалчивалась, либо парой слов отговаривалась, что поссорилась с парнем, но бабушка свою внучку знала хорошо. Как следует надавить на совесть, напомнить про честность с близкими, и вот уже Мила, сидя на кухне, все рассказывает Вере Павловне, обильно поливая свой рассказ слезами.
Вера Павловна отреагировала на это просто и жестко.
— Дура!
Мила залилась ревом пуще прежнего.
— Ты хоть сама понимаешь, чего ты лишилась? — продолжала отчитывать ее бабушка, — Ты хоть понимаешь, какой шанс у тебя был? А что сделала ты? Вместо того, чтобы схватить его и держать в своих хилых ручонках, ты, как безмозглая пустышка, побежала за другим мужиком!
Вера Павловна была все себя от гнева.
Нет, ну надо ж быть такой пустоголовой! Мила могла войти в элиту вампирского клана! За ней как на поводке бегал не кто-то, а ученик самого верховного понтифика! Кто знает, может ее даже обратили бы?!
А теперь что?
— Бабуль, — всхлипывала девушка, — что мне делать, а? Ну подскажи, пожалуйста!
— А ничего! — старуха в ярости ударила себя по колену, — Ты уже тут ничего не сделаешь, если только тот твой, второй, не появиться на горизонте. Он-то хоть знает, что ты ушла от Филиппа?
Мила закивала головой.
Да, Дитриху она позвонила сразу же, как смогла. Он снова повторил свое предложение насчет квартиры, но девушке так хотелось видеть рядом родное лицо, которому можно выплакаться на свою несчастную судьбу, что она в очередной раз отказала. Хотя и дала адрес, где теперь будет жить. Адрес Веры Павловны.
— Этот твой второй, он-то хоть кто? — смягчилась бабушка, видя внучкино горе.
— Он работает вместе с понтификом.
— А имя то есть у твоего соблазнителя? — ворчливо спросила Вера Павловна. Она встала с табурета и стала заваривать чай. Слезами горю не поможешь, а вот успокоится надо бы.
Мила закивала. Она уже давно была в курсе бабушкиной истории жизни и не удивлялась больше, когда та начинала рассказывать что-то о своих бурных молодых годах и упоминала при этом известных девушке вампиров.
— Дитрих.
— Высший? Высокий, с темными волосами, вечно растрепанными, хмурый и молчаливый? — ахнула Вера Павловна.
— Он не хмурый, — досадливо проговорила Мила, недовольная такой характеристикам своего обаятельнейшего вампира, — Он очень милый и добрый, и очень интересный.
— Мать моя женщина, — упала обратно на табурет бабушка, — Ты умудрилась связаться с Палачом клана?!
Мила коротко пожала плечами. Сейчас ей было абсолютно все равно, как называют этого вампира, главное понять, что делать.
Старуха на долгое время замолчала, обдумывая ситуацию, в которую попала ее неразумная внучка.
— А с Алиной Ветровой ты общаешься? — осторожно поинтересовалась она.
— Это с любовницей понтифика? Да, иногда. С ней тут история приключилась…