class="p1">Двое парней поспешили прочь, увидев, как помощник режиссера начал расставлять персонажей второго плана.
Затем подошел режиссер Френкель, дал Мэтью несколько советов, и съемки начались.
Сцена здесь должна была быть хорошо рассчитана: Рональд Спирс, везущий коллекцию серебряных изделий и других ценных трофеев для отправки домой, выходит на улицу и сталкивается с джипом, в котором ехал капитан Луис Никсон.
По сценарию сцена несколько опасна, но она была снята с минимальным риском; джип едет медленно, а на большой скорости движется камера, установленная на вершине горки, от которой Мэтью может легко увернуться.
Как мы все знаем, кино — это искусство обмана.
Однако во время съемок у Мэтью не было правильного баланса в руках, и два раза подряд он позволил столовому серебру на подносе упасть на землю, и этот кадр не прошел до третьей полосы.
Больше сцен с участием Мэтью не было, и съемочная группа не работала до позднего вечера. Мэтью вернулся в отель со снятым гримом, переоделся в более свободную одежду и отправился в бар «Кронай» вместе с Джеймсом и Майклом.
Глава 89
Войдя в бар, Майкл позвал Мэтью, указал на блондинку и спросил: «Это она?».
Актриса была в гриме во время съемок, и теперь, когда бар не был ярко освещен, он не был уверен.
Мэтью посмотрел в ту сторону: «Да».
Он нашел столик на четверых и сел, а Джеймс попросил напитки и налил каждому.
Затем Джеймс огляделся: «Тома, кажется, еще нет».
«Хороший шанс для Майка». — Мэтью улыбнулся и сказал Майклу: «Разве ты не называешь себя мастером по соблазнению? Посмотрим, на что ты способен».
Майкл бросил взгляд на блондинку: «Максимум десять минут и она будет моей».
С этими словами он встал.
«Давайте выпьем». — Джеймс поднял бокал, наблюдая за Майклом.
Мэтью сделал небольшой глоток из своего бокала, его глаза то и дело бросали взгляд на столик блондинки, две стороны находились довольно далеко друг от друга, и в баре было немного шумно, поэтому он не мог слышать разговор там, но он увидел Майкла, который после нескольких слов сел напротив блондинки.
На это Мэтью не мог не покачать головой.
Они с Джеймсом едва успели допить бокалы вина, как к ним подошел Майкл со светловолосой женщиной на буксире.
«Изабелла, я хотел бы тебя представить». — Он указал на Мэттью и Джеймса: «Эти двое — мои друзья и актеры из актерского состава. Это Мэтью Хорнер, а это Джеймс МакЭвой».
Майкл представил светловолосую женщину: «Это Изабелла Сейберт».
Трое обменялись приветствиями, и блондинка села за стол по радушному приглашению Майкла.
«Его я знаю». — Она посмотрела на Мэтью, который кивнул: «Сегодня днем мы вместе снимали сцену».
Изабелла подняла вино, которое налил для нее Джеймс.
Атмосфера становилась все более теплой, когда бокал вина был допит, и Майкл, явно «старый мастер» в этом деле, так обрадовал Изабеллу, что казалось сегодня вечером что-то произойдет.
За пределами бара Том Харди только что вышел из своей машины с мрачным выражением лица, которое свидетельствовало об очень плохом настроении.
Причина его опоздания заключалась в том, что он позвонил своему агенту, который, поговорив со съемочной группой, сообщил ему крайне неприятную новость, что, кроме уже отснятой сцены, ему осталось снять только одну сцену — смерть в автокатастрофе.
Другими словами, остальные его сцены были отменены, ему придется лежать на носилках в виде жалкого трупа в следующий раз, когда он выйдет на съемочную площадку!
Это раздражает, нет, приводит в ярость Харди, но он ничего не может с этим поделать.
Хорошо, что есть красивая женщина, которую можно подцепить и выпустить «пар» сегодня вечером.
Войдя в бар, Харди огляделся в поисках своей цели, прежде чем его взгляд остановился на столике, за которым сидели трое мужчин и одна женщина.
Первым, кого он увидел, был Майкл Фассбендер, ублюдок, который всегда крал у него главную роль в спектакле колледжа, когда он учился, причем несколько раз.
Харди не скрывал своего отвращения, потом он увидел двух других, особенно парня, с которым он снимался днем, который в конце дубля качал головой, явно издеваясь над ним.
Наконец, его взгляд упал на Изабеллу, и, увидев, как близко она общается и смеется с Майклом, он мгновенно «воспрянул» духом и сделал шаг вперед.
Поскольку его место находилось прямо напротив двери бара, Мэтью первым увидел Тома Харди, подмигнул Майклу и встал, чтобы поприветствовать его: «Том, присоединяйся к нам и выпей!».
Изабелла оглянулась, как будто не узнала Харди, и продолжила разговор с Майклом.
Том Харди скорчил гримасу и подошел.
Понимая, к чему все идёт, Джеймс подозвал официанта и добавил стул к столу.
Мэтью, Майкл и Джеймс улыбнулись Тому, а Изабелла посмотрела на него с любопытством.
Но её глаза и улыбка остальных показывали насмешку по мнению Тома.
Он подошел к столу, но не сел, только его мрачное выражение лица усилилось.
Том сначала бросил злобный взгляд на Изабеллу и заявил: «Не думай, что я не знаю, что ты задумала!».
Он со стуком ударил по столу, и его голос резко повысился: «Ты ведь хочешь просто посмеяться надо мной? Да? Смеяться надо мной за то, что съемочная группа отменила большинство моих сцен?»
Мэтью и Джеймс переглянулись.
«И вы тоже, три идиота». — У Тома было свирепое выражение лица.
Он протянул палец и указал им поочередно на Майкла, Мэтью и Джеймса: «Вы же пришли сюда, в этот грязный бар, только чтобы посмеяться! Смейтесь вдоволь, давайте!».
Возможно, не ожидая от Тома таких слов, а возможно, будучи на мгновение шокированными, Джеймс и Майкл замерли.
Из-за громкости голоса Тома Харди многие люди вокруг обернулись и удивленно посмотрели на Мэтью и остальных.
Том снова стукнул по столу и открыл рот, готовый снова заговорить.
«Ха-ха». — однако внезапный короткий смех Мэтью прервал его.
Смех сопровождался саркастическим выражением Мэтью.
«Ты!». — Том указал на Мэтью и спросил: «Над чем ты смеешься?».
Мэтью увидел, что окружающие обратили внимание и намеренно повысил голос: «А что, идиоту нельзя смеяться? И ты сказал мне смеяться над тобой».
Он оглянулся и спросил: «Разве не так?».
Его вопрос «разбудил» Джеймса и Майкла, которые одновременно улыбнулись, причем сарказм на их лицах был очевиден любому.
Затем вокруг них раздался рев смеха, и казалось, что смеется весь бар.
Над Томом еще никогда не смеялось столько люде, его красивое лицо покраснело, когда он снова поднял руку, указывая на Мэтью: