— Однако… — только и смог сказать комиссар, восторженно осматривая внут-ренность аппарата, в котором он был один лишь только раз несколько дней назад, но тогда все внутри было, на первый взгляд, мертво и безжизненно.
— Проходите, Иван Ильич, присаживайтесь, — гостеприимно сказала Лана, на-жимая кнопку на пульте. Из стены "отпочковался" мягкий кожаный табурет. Изум-ленный Дашевский прислонил к стене трофейный автомат и, осторожно ощупав сидение, наконец, уселся.
— Послушайте, товарищи, — сказал он, оглядев присутствующих. — Кто-нибудь когда-нибудь объяснит мне, наконец, что это за штука, обороняя которую уже по-легло две трети моих ребят?..
— Может — это сделаете вы, Дмитрий Сергеевич, — попросила Лана майора. — Услышать подобные вещи из уст своего современника товарищу Дашевскому будет как-то, на мой взгляд, полегче…
— Постойте, постойте!.. — остановил ее комиссар. — Какие современники, Ирина Васильевна?.. — Тут он еще раз огляделся по сторонам, а затем взялся рукой за свою пышную, чуть седую шевелюру и, посмотрев на Бердышева, тихо спросил: — Дмит-рий… Ты тогда, у тебя в палатке, именно это имел в виду?..
— Успокойся, Иван… Не совсем то, но близко к тому, о чем ты подумал. Нет, они не с Венеры или с Марса, они — земляне… Только они — наши отдаленные по-томки. У них, там, в будущем, открыт принцип перемещения во времени. Помнишь, Уэллса с тобой читали… в молодые годы…
Дашевский рассеянно кивнул, задумчиво осматривая рубку хронолета.
— С подробностями все это долго рассказывать, и у нас для этого нет возмож-ности, — продолжал Бердышев, — но вот эта машина, в которой мы все находимся, потерпела аварию в двухтысячном году. И там, в лесу под Брянском, в нее случайно попал хорошо знакомый тебе Андрей. Потом эта штука переместилась в наше время… ну, а дальше ты, в общем-то, все сам знаешь! Показания, которые Андрей давал на допросе Листратову, были сущей правдой, только никто этому не верил…
— В такое поверишь… — покачав головой, заметил Дашевский. — В жизни б не поверил… если бы не ты, чертяка старый. Зная твои чудачества…
— Так вот, — продолжал Бердышев. — Пропажа Андрея из его времени может вы-звать крайне нежелательные последствия, поэтому для его спасения и эвакуации аппарата, который мы тут называли "Чернышом" или просто "черной полусферой", были направлены специально подготовленные люди, — он показал рукой на спасателей. — Роберт и Лана…
— Мы — сотрудники особого подразделения "Эпсилон", предназначенного для действий в экстремальных ситуациях. Работаем в Институте хронофизики, в два-дцать третьем веке, — пояснил Роберт. — Разумеется, в обычных условиях нам ни в коем случае было бы нельзя раскрывать свое инкогнито, но в сложившейся ситуа-ции иного выбора не было. Все дело в том, что фашистской разведке стало известно о нашем аппарате. Разумеется, они не знают о его истинном предназначении, считая, что это какое-то новое секретное советское оружие. Отсюда и попытки не-мецкой разведгруппы взять в плен Андрея, и это неторопливое, осторожное много-часовое продвижение вперед, с целью захвата хронолета, причем — любой ценой.
— Я обратил на это внимание, — кивнул комиссар. — Атаки противника действи-тельно крайне осторожны. Они сравняли с землей позиции прикрывавшей нас в первом эшелоне пехоты, но тут они действуют крайне нерешительно. Артиллерия практически не применяется, авиация работает исключительно по опушке леса, где расположены наши основные позиции. Моя минометная батарея бьет прямо с по-ляны — это в пятидесяти метрах от вашего аппарата, причиняя фрицам немалый урон, и она до сих пор цела.
— Боятся повредить хронолет, — сказала Лана. — В обычном бою они, со всей своей техникой, давно уже с вами покончили б. Но сейчас ситуация несколько иная… Действиями наступающих кто-то очень и очень жестко руководит, ставя перед ними определенные ограничительные рамки. После того, как на нас чуть бы-ло не рухнул подбитый "юнкерс", они даже авиацию больше выпускать не рискуют.
— Да, это так, — согласился Дашевский. — Только танки, которые ведут исключи-тельно прицельный огонь по нашим огневым точкам, и пехота. Медленно этак вы-бивают нас одного за другим. А с потерями они не считаются, это точно… Так я бы еще дня три держался, будь у меня роты две в резерве да побольше боеприпасов…
— Аппарат не должен, ни при каких обстоятельствах, попасть немцам в лапы, Иван, — сказал Бердышев. — И он к ним не попадет, ибо его уничтожат раньше, чем эти гады до него дотронутся, но…
— Я все понял, Дмитрий… От меня требуется одно: держаться до конца, чтобы дать нашим гостям из будущего возможность улететь отсюда.
Майор кивнул.
— Сколько вам нужно времени? — быстро спросил комиссар. — Да сумерек еще часа четыре… Успеете?
Роберт подошел к пульту и бегло считал показания приборов.
— Час двадцать… Максимум — полтора…
— Сделаем… — Дашевский поднялся и, подхватив автомат за ремень, кинул его себе на плечо. — Боеприпасов, правда, маловато, но до этого времени точно, дотя-нем… — Он, было, уже пошел к выходу, но передумал и, повернувшись к спасателям, неожиданно спросил: — Ведь мы победили, да?
— Конечно, — ответил Роберт. — Но борьба была очень тяжелой и долгой. Еще пока только начало, но светлый день еще придет… теплым майским днем, через че-тыре года…
— Четыре года… — Дашевский грустно улыбнулся. — Ну, нам до них точно не дожить… А так хотелось бы…
— Подождите… несколько минут!.. — Лана кинулась к пульту, задавая програм-му компьютеру. Роберт понял, что она задумала, одобрительно кивнув головой.
— Молодец, — сказал он. — Покажи нашим друзьям, что все то, что было, — у нас было не напрасно…
Вспыхнул экран, и на нем замелькали кадры старой земной хроники. Битва за Москву… Сталинград… Курская дуга; вот уже фашистские орды отступают на за-пад под сокрушительными ударами Красной Армии; вот тысячи орудий и миноме-тов бьют по центру Берлина, и, наконец, над поверженным Рейхстагом поднимается красное знамя. Чеканными шагами проходят по Красной площади колонны уча-стников Парада Победы, и сотни трофейных знамен, украшенных свастикой, падают у подножия Мавзолея…
— Спасибо, — тихо сказал комиссар. — За такое не жалко отдать свою жизнь… И я рад, что вы — наши потомки, сможете по праву гордиться нами — своими предками. Ну, а мы свой короткий остаток жизни постараемся прожить достойно… Когда вы стартуете, можно считать нашу задачу выполненной?
— Конечно… — ответила Лана. — Продолжать вести бой вам уже будет бессмыс-ленно. И позаботьтесь тогда о тех, кто к тому времени еще останется в живых. Мо-жет еще удастся прорваться в Могилев, к нашим войскам или уйти в леса…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});