— Однако у меня есть и хорошая новость, — Журслав быстрым шагом направился к двери, за которой стоял его помощник Лоу. — Сообщи госпоже Розат, что мы ждем ее, — приказал Бин и Лоу не заставил себя долго ждать.
Вскоре в зал вошла высокая статная женщина, старость пробежала временем по ее лицу, оставляя морщинки, и окрасила, некогда черные, как вороново крыло, волосы, снежной порошей.
— Велиса?! — Лекс с радостью повернулся к ней, — как давно мы не виделись, дорогая, как твои дела?
— Доброго тебе времени суток, магистр Лекс, — Велиса склонилась в глубоком поклоне, — сейчас не время для церемоний. Как только я вернулась сюда, то сразу отправилась к вам. Что здесь происходит, армии, монтикоры, огонь и дым, я не узнала Мелендорф, дорогой Германус. Дело в том, что я видела Натали, сияющую, она… спасла меня, после того, как выкормыш Тэлля решил закусить мною.
Ее лицо побледнело от воспоминаний:
— Я хотела поговорить с Аркадом, воззвать к его прошлым чувствам, к памяти о его любимой Герде, но вместо понимания, он приказал своему оборотню, убрать меня. Если бы не Натали, я бы не стояла с вами здесь…
— Довольно, Велиса, — прервал ее Лекс, — у нас слишком мало времени на сантименты, — где ты ее видела?!
— В лабиринте снов, — пробормотала Велиса, пораженная тоном Германуса, — я не понимаю, Лекс, почему ты так говоришь со мной, той, которая столько лет отдавала тебе лучших дочерей…
— Молчи, несчастная! — Германус, сверкнув глазами, в упор посмотрел на нее, — ты не понимаешь, ЧТО здесь происходит и ЧТО поставлено на карту.
Он взмахнул рукой, набросив на нее заклятие Тимбус, и приказал увести Велису Розат и закрыть в зеркальной комнате.
— Магистр Лекс, это не похоже на предосторожность, — Журслав опустив глаза, отошел к камину, где играл искрящийся теплом огонь, угли то вспыхивали, то гасли, подчиняясь танцу огня, и эта картина завораживала. — Германус, я не понимаю, что происходит, я отказываюсь выполнять ваши приказы, если вы не объясните, что происходит. Арест Велисы, что это, я не…
— Журслав Бин, — Лекс положил свои руки ему на плечи, — вы знаете, что такое управлять государством? В какой-то степени, конечно, вы представляете это, но вы никогда не были верховным магом. Тысячу лет я держал их на коротком поводке, всех врагов человечества и что получаю взамен, ропот и предательство, а эти разговоры за моей спиной, я это заслужил, думаешь?
— Германус, мне нужна ясность, я начинаю… сомневаться в ваших действиях, — Журслав продолжал смотреть на огонь, — почему войска Тэлля в который раз разбивают наши центурии, почему в городе не хватает провизии, и пожары съедают квартал за кварталом? Я не верю в то, что мы не способны остановить воинов тьмы.
— Ты слишком мало понимаешь, Журслав, — Лекс похлопал его по плечу. — Но сейчас времени нет на объяснения, ты слышал, что сказала Велиса, Натали в лабиринте снов.
— Но это территория Философа, если Натали попала туда…
— То что, думаешь, она не справится с вервольфом Тэлля, если она спокойно ушла отсюда, ее видели на улицах города, — Лекс поплотнее запахнул теплую мантию, — я отправляюсь туда немедленно!
— Но что делать мне здесь, магистр? — Журславу все это очень не нравилось, — вы меня простите, но мне кажется, что вы ведете какую-то свою игру, Германус.
Лекс устал слушать своего канцлера и, повернувшись, бросил ему.
— Твое дело ждать моих приказов, а не указывать мне!
Затем он, мгновенно открыв портал, выкрикнул «лабиринт снов» и скрылся, в причудливых изгибах пространственной дыры.
Журслав грустно посмотрел на то место, где стоял Лекс, и, не понимая, чем не угодил магистру, решил поговорить с Велисой сам.
Идя по темному коридору, он кожей чувствовал, что что-то должно произойти, что-то страшное и то чего ни кто не сможет понять и ожидать. У всех магов существует шестое чувство, это чувство предвестник чаще всего беды, а не добрых вестей. И вот сейчас интуиция Журслава била тревогу.
Он спустился в подвал, где держали заключенных, и приказал привести к нему на допрос Велису Розат. Пламя от факелов окрашивало его лицо в красный цвет, Журслав стоял у большого зеркала в кованой раме и думал, что же затеял Лекс, что хочет узнать Натали, почему Тэлль не появляется, а просто отдал на разграбление полчищам нечисти города некогда прекрасной и богатой страны. Ему не пришлось ждать долго, вскоре Лоу привел волшебницу.
Журслав прочитал на ее лице непонимание и обиду, она резко села на предложенный им стул и, выпив воды из стакана, с грохотом поставила его на стол. Журслав не стал ничего ей объяснять, а решил перейти сразу к делу.
— Мадам Розат, я прошу ответить на несколько вопросов, — она с негодованием посмотрела на него. — Пока я ваш друг, но если вы не перестанете «метать молнии», я велю отправить вас обратно в зеркальную комнату. И вам известно, Велиса, что оттуда выбраться невозможно. Я не хочу ссориться и вообще не понимаю, что происходит. Однако чтобы понять мотивы Германуса Лекса, мне необходимо получить от вас кое-какие ответы.
— Хорошо, Журслав, я понимаю, что ты просто марионетка в руках Лекса, — она горько усмехнулась, — но мне бы очень не хотелось возвращаться в камеру, — она опустила глаза и ее губы дрогнули, — ведь я ничего не совершила. Единственное мое преступление, это то, что я осталась жива, и прихвостень Тэлля не сожрал меня? — она с вызовом посмотрела на канцлера. — А ведь я пыталась все исправить и вразумить Аркада, но… увы, его разумом и сердцем полностью завладела тьма.
— Я знаю вашу историю, Велиса, мне очень жаль, что ваша дочь бесследно исчезла…
— Моя дочь не исчезла, Журслав, она просто потеряла рассудок и умерла… в одном из сумасшедших домов мира Несбывшихся надежд, откуда пришел дек Андрей, и где мне пришлось, мою внучку Натали, оставить возле дверей родильного дома. Она была слишком беззащитной и не перенесла бы перемещение в свой родной мир, а Лекс взывал ко мне, и я торопилась вернуться.
— Хорошо, Велиса, это для меня совсем новая информация, — Журслав медленно расхаживал по комнате, — мне известно, что на место Герды вы отправили в храм Мерлина свою вторую дочь — Лимену. Давно вы общались с ней?
В глазах Велисы застыл немой вопрос, и слезы набежав, покатились по морщинистым слезам.
— У меня больше нет детей, Журслав, я все отдала во имя Государства. Герда стала жертвой юношеской страсти, а Лимена стала жрицей света в храме Мерлина. Естественно, я ее никогда больше не видела. В нашем роду было принято, отдавать служению храма каждого третьего или второго ребенка, обычно способности валькирии передаются по женской линии, моя сестра так же ушла в храм, когда ей исполнилось шестнадцать лет. Я очень переживала и завидовала чести, которую ей оказал Германус. И теперь на всем белом свете нет ни одной сияющей, поэтому идет такая бойня за мою девочку, — она опустила голову на руки и ее плечи сотряслись от нахлынувших рыданий.