холма, откуда доносились голоса солдат, опустилось, сверкающее тысячами молний, грозовое торнадо. Крики людей не были слышны из за воя ветра, но Лана успела почувствовать страх, прежде чем их разумы, почти мгновенно, погасли. Ветер стих так же быстро как и поднялся, выглянув из за дерева, Лана удивленно уставилась на опаленную проглядину среди вековой дубравы, заполненную тлеющими стволами деревьев. Их как будто титан смахнул своей дланью, переломав в труху. До нее только сейчас начали доходить последние слова подруги, но прежде чем сереброволосая успела ей задать очередной вопрос, харгранка схватила ее за руку и Лану подхватила заботливая волна воздуха, помогая бежать.
В деревню они пробрались пробежав по замороженной Ульмой кромке озера, к которому примыкал частокол. Прежде чем их кто-то заметил, Лана схватила ведьмочку и прижала к стене одного из домов в тени.
— Какую еще “замену”? — прорычала она рассерженно вглядываясь в изумрудные глаза любимой.
— При обычных обстоятельствах, чтобы существовать в мире смертных на постоянной основе, после того как ты отпустила харгранцев, тебе бы потребовалась подпитка, — начала задумчиво объяснять Ульма загибая пальцы.
— Я не буду мучать наших друзей ради того чтобы оставаться в живых! — без капли сомнений отрезала Лана, ситуация ей нравилась все меньше и меньше.
— Да послушай ты блин! Вечно меня никто не слушает и все перебивают… — обиженно надулась Ульма и дождавшись кивка сребровласки продолжила, — Ты сейчас демон? Нет? Вот и не веди себя как демон, никого мучать и пытать не придется. Они верят в тебя, в те невероятные вещи что ты уже сотворила, вот и пользуйся этим, никому хуже не станет! Это во первых. — воздев указательный палец к небу произнесла хитрюга и затем выставила вверх средний палец:
— А во вторых, то что ты устроила сломав врата и выпустив души… Ух я даже не знаю как это описать! Но теперь все эндорим существуют в мире смертных, кошмара и грез больше нет, точнее они есть, но слились с реальностью, мир стал таким каким был до Энима, судя по легендам. Так что… — заметив осоловевший взгляд подруги, Ульма сжалилась и прекратила свою словесную бомбардировку.
— Солнышко, я все поняла, правда-правда! А сейчас пойдем, меня все здесь жутко заждались. А еще нам надо дать по шапке ларийцам и идти на помощь мужу. Как же я соскучилась по его крепким рукам! — мечтательно протянула Лана, прищурив глаза.
— Ага. Крепким. Рукам. — ехидно прокомментировала ее томный взгляд Ульма, а потом они взялись за руки и направились на главную площадь.
Первым ее заметил Чарли, который вместе с Брамтом забрался на козырек крыши их двухэтажного дома и разглядывал как Ларийцы строят укрепления вдали. Когда Лана и Ульма вышли из за сарая, Чар покачнулся и едва не ухнул со свого насеста, но его поддержал друг. Брамт приподнял одну бровь, заметив выражение безмерного удивления, на лице Чарли, у которого из эмоций на нем, обычно проглядывал лишь пофигизм на грани с фатализмом.
— Брамт, дай мне в ухо. — задумчиво произнес маленький убийца, прежде чем друг успел проследить его взгляд.
— Запросто! — воскликнул сын Рыси, легким замахом отвесив затрещину товарищу, тот зашипел, потер горящую мочку и флегматично заключил, вернув свою обычную невозмутимость:
— Вон Лана идет…
Быстро обернувшись, Брамт увидел направляющуюся к центре деревни среброволосую, на которую уже благоговейно начинали оборачиваться деревенские и оглушающе громко завопил, начав ловко скатываться по пологой крыше:
— Лана вернулаааась!!!
Глава 16. Том 2
Задернув плотные, бархатные шторы, Сэра оглядела комнату и не обращая внимания на столпившиеся вокруг силуэты людей подошла к дорогой, мягкой кровати стоящей напротив высокого, в рост человека, зеркала в серебрянной раме. Спящая на ложе женщина тихо застонала и приоткрыла глаза. Разглядев служанку, она мягко, по-матерински ей улыбнулась. У седой фрейлины защемило сердце, присев на стул неподалеку, она осторожно взяла, заболевшую два месяца назад, Королеву за руку:
— Ваше Величество, вы хорошо отдохнули? Я опять отменила на ближайшую неделю все ваши встречи, а так же приготовила ваш любимый суп… — горько произнесла Сэра, с тревогой разглядывая высохшее, постаревшее лет на двадцать, лицо.
Его кожа выцвела и была почти прозрачной, можно было разглядеть синюю вязь сосудов под ней, а сильный и решительный взгляд поблек и потускнел. За последние два месяца Ее Величество лишь дважды выходила на люди, а совсем недавно и вовсе запретила появляться в своем крыле всем кроме Сэры. Как кошка, чувствуя приближение близкой смерти, Элеанор спряталась от мира в золотой клетке своего замка. Стараясь не смотреть по сторонам Сэра вздохнула, у этого решения была и еще одна причина.
— Глупый, непутевый мальчишка… — едва слышно прошептала Ее Величество, с трудом разомкнув уста, — Совсем как моя младшая сестренка… Мечтатель.
— Вы о герцоге Лейнарде, мама? — радуясь что королева ей ответила, тихо спросила Сэра, крепче сжав холодную ладонь.
— Да, девочка… Знаешь, он моя самая большая гордость и разочарование. А так же мой самый страшный грех. — ответу Элеанор вторил треск сгорающих в камине дров, а так же звонкий шепот доносящийся вокруг.
— Не говорите так. Вы делали то что вам велел Долг правителя и королевская Воля. — грустно ответила ей фрейлина, — Вы ведь заботились о нем после смерти его матери? Любили его. Так же как заботились последний год обо мне.
Элеанор прикрыла глаза, погружаясь в воспоминания, ее губы озарила светлая, грустная улыбка:
— Я не могла спасти Софию, а Лейни, был так мал и напуган. А еще очень силен, он даже не проливал слез. Лежа в собственной крови, рядом с телом убитой матери, он безразлично смотрел в небеса, в ожидании смерти. Я тогда взяла его за руку, совсем как ты сейчас держишь мою, желая проводить в последний путь… — призрачный крик прямо над ухом, едва не заставил Сэру дернутся, но девушка всегда славилась своим спокойствием и хладнокровием и не отвела взгляд.
— А потом ваш Долг вас заставил вселить в его тело одного из младших эндорим? Зачем вы это сделали матушка? Не лучше ли было дать ему умереть? — как можно мягче спросила фрейлина у своей госпожи. Та едва кивнула ей в ответ головой:
— Вечный правитель. Идеальный золотой король, бессмертный и незыблемый, как закон наших земель. Не призрачная подделка вроде меня, а тот кто всегда будет нести долг хранителя, гордости и воли, наших земель… Он мог им стать. В отличии от моих бездарных детей. О Лейни, мой маленький, непутевый и глупый племянник… — Элеанор судорожно вдохнула воздух, недолгий разговор ее утомил, Сэра покачала