Для «вброса» информации было создано промежуточное подразделение — Бюро перспективных разработок НАМИ. Для авиаторов аналогичное бюро было создано в ЦАГИ, для авиадвигателистов — в ЦИАМ, и т. д. С начала 1957 года разработка перспективного БТР шла совместными силами, с учётом всех недостатков, о которых было сказано в присылаемых из НАМИ документах.
Техническое задание на новый БТР, сформулированное военными совместно со специалистами НАМИ, предусматривало создание БТР с расположением двигателя спереди, со смещением, чтобы обеспечить возможность высадки десанта сзади, через люк или аппарель в корме.
Первая проблема, которую пришлось решать вновь созданному МНПО — отсутствие двигателя. Чехи предложили решить вопрос радикально — вместо тяжёлого двухтактного дизеля ЯАЗ-М206 поставить более лёгкий мотор от грузовика «Татра-138». Он имел алюминиевую головку блока цилиндров, что, в сравнении с ярославским двухтактным чудом техники давало солидный выигрыш по массе.
С начала 1957 года проектирование БТР велось под чешский двигатель, производство которого было налажено на Заволжском моторном заводе (АИ). Чехи, подписав лицензионный договор на двигатель, ходили, задрав нос. На официальных совещаниях это никак не проявлялось, но в повседневной работе чувствовалось.
Однако в 1958 году на ЗМЗ была освоена технология алюминиевого литья. Чтобы сбить спесь с чехов, была специально проведена опытная конструкторско-технологическая работа, в результате которой чешский двигатель стал полностью алюминиевым — не только головка блока цилиндров, но и сам блок, и картер. Двигатель полегчал более чем вдвое, с учётом некоторого утолщения стенок блока для сохранения прочности.
Когда чехи увидели свой собственный двигатель в алюминиевом исполнении, они тут же перестали выпендриваться, и первыми предложили вести совместную работу по дальнейшему совершенствованию всей линейки моторов «Татры».
Более лёгкий двигатель позволил разместить его в передней части БТР, со смещением вправо, при этом усилив бронезащиту, с 7-11 мм в первоначальной ГАЗовской версии корпуса, до 13 мм на лобовой. При этом за счёт дифференцирования толщины брони массу БТР удалось удержать в пределах 10,5 тонн.
Отделение управления расположили слева от двигателя. Десантное отделение разместили сзади, над его передней частью, на крыше корпуса установили дистанционно управляемую башенку с 14,5 мм пулемётом КПВТ и спаренным с ним 7,62 мм пулемётом СГМБ, позже заменённым на ПКТ. Были предусмотрены инфракрасные приборы обзора у водителя, и у наводчика. В разработке корпуса участвовали в равной степени Академия танковых и механизированных войск, ГАЗ и польское предприятие FSC. Для движения по воде БТР был оборудован водомётом.
Опытный образец БТР-60 был готов летом 1958 года. Тогда же его показали Хрущёву. Первый секретарь долго ходил вокруг машины, стоявшей с открытым кормовым и верхними люками, придирчиво рассматривая её и задавая вопросы. Перед показом он ознакомился с переданной в КБ информацией, и теперь видел, что конструкторы по максимуму учли переданные им замечания. Теперь бронетранспортёр был больше похож на чешско-польский OT-64, чем на исходный БТР-60.
— А проехать на нём можно? — спросил Никита Сергеевич.
Получив утвердительный ответ, он, кряхтя, забрался в десантное отделение. Следом за Хрущёвым в БТР залезли Жуков и Устинов.
Первый секретарь ЦК высоко оценил удобство посадки в новый БТР:
— Хорошие ворота, большие,
Все надели шлемофоны. Машина, взревев мотором, сдвинулась с места. БТР сделал круг по полигону и вернулся к точке старта. Высокие гости осторожно выбрались из десантного отделения.
— Машина хороша, — поделился впечатлениями Никита Сергеевич. — Но трясёт изрядно. На ходу из автомата фиг куда попадёшь. Нельзя ли на неё гидравлическую подвеску поставить, как на лицензионных «Ситроенах» ? За счёт этого машина идёт мягче. Подумайте насчёт такого решения.
Подвеску БТР доработали, поставили газогидравлические рессоры с наполнением маслом и азотом, разработанные на Кутаисском автозаводе для «Объекта 1015». За счёт этого появилась возможность регулировки клиренса и ход стал заметно более плавным.
Новый БТР-60 выпускался сразу на многих предприятиях в СССР, Чехословакии, Польше, Китае, Индии, став стандартным бронетранспортёром ВЭС и ОВД. Индия и Китай полный цикл производства не освоили, они только варили корпуса и собирали в них БТР из агрегатов, поставляемых из СССР, Польши и Чехословакии.
Сервисное обслуживание БТР по всему миру взяла на себя совместная советско-чешско-индийская компания «Бронесервис», позже она же обеспечивала ремонт танков для зарубежных партнёров. (АИ)
Поскольку плавающий БТР требовался далеко не всем и не везде, было решено модернизировать выпускающийся с 1950 г БТР-152, переведя его на агрегаты нового грузовика ЗиС-157. Однако «Бюро перспективных разработок» НАМИ совместно с КБ Завода им. Сталина провели такой объём работ, что впору было говорить о проектировании нового БТР.
Машина получила 132-сильный двигатель ЗИС-375, противоминную защиту днища в виде корытообразного экрана, примерно как БТР «Сарацин», фактически совершенно новую среднюю и заднюю часть бронекорпуса, с наклонными бортовыми листами брони и стрелковыми амбразурами. Корпус закрыли крышей, выход оборудовали, как и на новом БТР-60 — сзади. Обновлённый БТР-152М2 получил фильтровентиляционную установку противоатомной защиты, унифицированную по агрегатам с БТР-60 и танками, и верхнюю башенку с пулемётами КПВТ и СГМБ. Были также варианты усиленного вооружения, с двумя КПВТ или с 4-мя ДШКМ. Из-за изменившегося наклона листов корпуса число десантников сократили с 17 до 10, освободившееся место использовали для размещения боекомплекта или носилок с ранеными.
В 1958 году высшему руководству был представлен не только новый БТР. В сентябре 1958 года на полигоне Капустин Яр были устроены показательные пуски ракет. Пользуясь случаем, Устинов предложил Жукову и Соколовскому не ограничиваться только ракетными стрельбами, а показать руководству в Кап-Яре все последние достижения, как в области техники, так и в части боевой подготовки. Перечитав полученные из 2012 года документы, Дмитрий Федорович отметил, что именно в результате этого показа Хрущёв в «той истории» окончательно уверовал, что ракетами можно заменить все остальные рода войск и системы вооружений. Сейчас Никита Сергеевич вёл себя куда более адекватно, но Устинов решил всё же подстраховаться.
Первоначально показ назначили на июль. На полигоне начался переполох, один за другим прибывали эшелоны с изделиями, боекомплектом для всех видов техники, различным оборудованием. Площадки полигона были распределены по тематике между главными конструкторами.
Жёстко спорили, кто будет докладывать о каждом образце — военные или представители промышленности. Победили военные, теперь им приходилось учить сложные и непривычные пока ещё технические описания. Офицеры бегали за инженерами, приставали с вопросами.
Постоянно шли репетиции показа, в роли высшего руководства выступал начальник полигона, генерал-полковник Василий Иванович Вознюк. Ему приходилось множество раз выслушивать одни и те же доклады. Вознюк ездил с одной площадки полигона на другую, а после его отъезда солдаты полигонной обслуги, погоняемые офицерами, спешно заделывали незамеченные ранее ямки и выбоины, и красили пульверизаторами в зеленый цвет сохнущую на жарком южном солнце полынь.
Сергей Хрущёв в это время находился на полигоне, на отведённой морским ракетам Челомея площадке, лично участвуя в лихорадочной подготовке. Там его и застал особист, принёсший секретную телеграмму от Серова:
«К вам собирается с инспекцией Неделин. Лужу уберите, Вознюка жалко»
Задёрганный подготовительной беготнёй Сергей не сразу сообразил, о чём речь.
— Какую лужу? При чём тут Неделин?
И только потом, оглядевшись по сторонам, сообразил, что имел в виду Серов. Накануне прилёта Неделина на полигоне прошёл единственный за лето дождь, и перед воротами площадки образовалась опять-таки единственная в ближайшей округе лужа.
— Нехорошо, маршал всё же, а тут лужа перед воротами. Надо бы убрать, а то чёрт его знает, что высокому начальству в голову взбредёт. Вознюку неприятность может быть.
Мигом сориентировавшийся особист кликнул двух бойцов с совковыми лопатами, лужу моментально вычерпали и засыпали щебнем.
(В реальной истории маршал Неделин, увидев лужу, потребовал лопату, собственноручно вычерпал воду, развернулся и уехал на аэродром, после чего улетел в Москву. Маршалу размяться не вредно, но вот генерал-полковника Вознюка из-за этой истории с лужей хватил инфаркт.)