растаможена и поставлена на учёт. Проблема в другом. Ты и так уже много всего получил на своё имя. Вернее, в данном случае на имя своей компании. Если помнишь, дед Михей упоминал, что ты не можешь злоупотреблять возможностями, данными тебе, для личного обогащения. А ты, получается, уже превысил свой лимит. Я бы с радостью помог тебе получить то, что ты просишь, но мне только что дали запрет свыше. Так что, парень, видимо, придётся тебе дальше обойтись без волшебства.
— Но я же не для личного обогащения, — попробовал возразить Виктор. — У меня в планах всё это продать людям, любому, кто изъявит желание здесь жить. Возможно, тем же строителям. Я не решил ещё. И это будет далеко не рыночная цена.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, но ничем не могу помочь, — так же дружелюбно ответил енот. — Если тебе понадобится какая-нибудь мелочь, скажем, коробок спичек, молоток или лопата, ты только свистни — сделаю мгновенно. С техникой же стоимостью под сотню миллионов рублей ищи другие варианты.
«Вот как, оказывается, оно работает», — думал Виктор по дороге домой. Видимо, он был ограничен в своих возможностях, и получалось, что на сегодня он уже выбрал свой кредитный лимит. Это ставило под большой вопрос его план на всё строительство. Ну да ладно. Если енот сказал, что он не может сделать это для себя, то придётся сделать для кого-то другого. Собственно, это и так было в планах. Просто хотелось по завершении строительства распределить всю эту материальную собственность между людьми, кто будет принимать непосредственное участие. Распределить в виде бонусов, раздав им доли в компании, либо, реорганизовав в закрытую акционерку, продать акции по номиналу. Теперь же приходилось менять коней на переправе. Первое, что он сделает, это разделит компанию с Сиплым, если, конечно, Саня захочет. Это надо было выяснить.
2 сентября 2009
Сиплый приехал на утреннем поезде. Виктор встретил друга на вокзале, и сразу решили прокатиться до места. По пути было достаточно времени, чтобы поговорить. Маршрут проходил по Белозерской дороге, не доезжая до города — налево, и километров сорок — вдоль озера на северо-запад. Рассказать о своих планах, не затрагивая темы Нуо, оказалось труднее, чем предполагал Виктор. Саня задавал прямые, чёткие вопросы, на которые не было ответов. Он слушал, не перебивая, пока Виктор с азартом рассказывал ему о своих планах на первых порах отсыпать дорогу за свой счёт, провести электричество, построить первый десяток домов, параллельно подтягивая новых людей и трудоустраивая их на места по обслуживанию нового поселения. Время от времени Виктор останавливался, замолкал на несколько секунд и потом продолжал. У Сани даже возникло впечатление, что его друг не просто рассказывает ему свои мысли, а делает доклад, пересказывая информацию, читая её на каком-то невидимом экране.
— И потом, когда мы закончим со всеми юридическими вопросами, мы подумаем, как можно сделать, чтобы каждый житель нашей деревни, — Виктор на мгновение отпустил руль, показывая воображаемые кавычки, — был защищён нашим внутренним законом или уставом. Чтобы ни у кого не возникало желания переехать в другое место. Люди будут работать с полной отдачей, потому что это всё своё. Каждый будет радеть за качество производимых товаров и услуг. Это будет такой, как бы местечковый, коммунизм, который не смогли построить ни в одной стране. Всё будет чисто, вкусно, экологично и, в конце концов, честно.
— А кто за все эти твои мультики заплатит? — с нескрываемой иронией спросил Саня. — Ты сказал, что у тебя всего десять миллионов. Это то же самое, что и ноль. Здесь понадобятся, не знаю, миллиарды, если не десятки миллиардов. И самый главный вопрос, — Сиплый посмотрел в упор на Виктора, — а нафига тебе это всё надо? Тебе чего, больше некуда свою энергию девать?
— Сань, у нас есть ресурсы, — Виктор решил немного схитрить, придумав несуществующих влиятельных друзей. — Через неполных три года — выборы. Медведев по-любому уйдёт, и мы с тобой можем предположить, кто опять займёт президентское кресло. Если мы всё сделаем правильно, мы сможем стать частью предвыборной кампании. Думаю, не надо объяснять, что вовремя сказанные правильные слова могут быть щедро оплачены.
— Надо объяснять, Зевс! — сказал Саня. — Я ни хера не понял из того, что ты сейчас сказал. Нам типа Путин зашлёт пару ярдов за то, что мы местным пьяницам будем впаривать, что он типа молодец?
— Если совсем кратко, то да, — улыбнулся Виктор. — Но оставь эту часть мне. Твоей заботой будет безопасность. У нас будет херова туча недругов, я в этом уверен. Сань, я всегда хотел, чтобы у нас с тобой было что-то общее, а здесь как раз прекрасная возможность поработать в одном направлении. В конце концов, тебя никто силой держать не станет. Не покатит — уедешь. Да не ссы, брат, тебе понравится! — Виктор посмотрел на задумчивого друга, засмеялся. — Сейчас с человечком побеседуем, он здесь глава местной администрации. Надо познакомиться.
Свернули с бетонки, и «крузак», поднимая пыль, мягко помчался вдоль нескошенного поля в сторону их новой обители. Поля, перелески, редкие деревни с множеством покосившихся от времени, заброшенных домиков — словом, депрессивная российская глубинка. Остановились у добротного дома управления, возле которого стоял грязный, но свеженький «Уаз-Патриот». Виктор усмехнулся, заметив, что слово Patriot написано по-английски. Такой вот отечественный каламбурчик. С головой Буровского поселения Великановым Иваном Ивановичем Виктор говорил только по телефону. Мужчина предпенсионного возраста, прямой и суровый, был из списка Нуо, и Виктору он понравился с первой фразы разговора. Ни слова лишнего, всё по делу, вдумчиво и лаконично. Согласился встретиться и поговорить, обозначил время и попросил не опаздывать. Виктор с Сиплым приехали чуть раньше, но глава был у себя в кабинете. Грузный мужик со здоровыми ручищами, взгляд исподлобья. Виктору сразу вспомнился Собакевич, персонаж из Мертвых душ. Поздоровались.
— Слушаю вас, молодые люди, — без предисловий пробасил Иван Иванович, сев за большой деревянный стол, вероятно, стоявший здесь не одно десятилетие.
Парни уселись на стульях напротив, и Виктор в двух словах изложил, что они в процессе покупки трёхсот гектаров сельхозугодий с дальнейшими намерениями заняться сельским хозяйством. Один из кусков земли, предположительно, участок в двадцать пять гектаров, планировали перевести в ИЖС с дальнейшим использованием под строительство жилья. Остальная земля будет обрабатываться по назначению. Великанов молча выслушал Виктора, говорившего чётко, внятно, как по писаному, что-то записал в блокнот и сказал:
— Я двумя руками за подобные проекты, но есть одна проблема, — он выдержал короткую паузу, затем спокойно добавил: — К сожалению, я вам