Надо сказать, что перешагнувший сорокалетний рубеж Людовик ничуть не утратил своего темперамента. Но чувственность его теперь пробуждалась только при виде молоденьких девушек. Их-то и стали поставлять ему услужливые придворные, а многие, как говорят, были «сосватаны» самой маркизой. Впрочем, ни одна из них никогда не переступала порога Версаля. Все эти кратковременные любовницы жили в Парк-о-Серф («Оленьем парке») — парижском квартале, где король имел несколько небольших домиков, построенных специально для любовных утех.
Этих девочек Помпадур не боялась. Своей камеристке она говорила: «Я хочу только одного, чтобы его [короля] сердце принадлежало мне, а всем этим малышкам никогда не удастся отнять его у меня». И действительно, когда одна из них, по имени Луизон Морфиль, подученная придворной дамой, после любовных утех спросила короля: «А как поживает старая кокетка?» — Людовик очень рассердился и навсегда изгнал ее из Парк-о-Серф. И все же мук ревности Жанна Антуанетта избежать не смогла. На некоторое время ее соперницей стала дочь адвоката из Гренобля, мадмуазель Ромэн. Король привязался к ней. Когда красавица отказалась поселиться в Парк-о-Серф, он купил ей домик, где ее и навестила Помпадур. Увидев молодую женщину с сыном на руках, она опечалилась, но никак не проявила этого в присутствии короля. Через некоторое время ребенок умер, и Людовик забыл и эту привязанность. Маркиза, не доставлявшая ему физического наслаждения, по-прежнему первенствовала в его сердце.
Однако Жанна Антуанетта, всегда отличавшаяся слабым здоровьем, уже давно чувствовала себя скверно. Она страдала бессонницей, несварением желудка и одышкой. Последняя, очевидно, была связана с постепенным развитием туберкулеза. Весной 1764 г. она почувствовала себя совсем плохо. Стало ясно, что долго маркиза не проживет. Ее перевезли в Версаль, хотя, согласно правилам, умирать в королевском дворце никому не полагалось. Людовик нарушил этот обычай для Помпадур. Однако не присутствовал в момент ее смерти. После исповеди, как полагалось в таких случаях, он оставил ее. Мертвое тело не должно было находиться во дворце, и вечером его украдкой перенесли в траурный зал особняка Эрмитаж.
Всегда любивший ее Вольтер писал: «Вот и кончилась греза», «Рожденная искренней, она любила короля ради него самого; она обладала ясным умом и справедливым сердцем, а эти качества встречаются не каждый день». А плачущий Людовик, стоявший на холодном ветру без камзола и шляпы и наблюдавший за похоронной процессией с балкона, произнес: «Вот единственная дань, которую я могу ей воздать». Положение не позволило ему проводить в последний путь женщину, которая была ему очень дорога. Впрочем, место блистательной маркизы вскоре заняла госпожа Дюбарри, далеко уступавшая ей в интеллекте и обаянии, но заставившая короля забыть о том, что ему перевалило за шестьдесят.
Сапфо
(род. ок. 612 г. до н. э. — ум. ок. 572 г. до н. э.)
Великая древнегреческая поэтесса, глава музыкальной и поэтической школы.
«…Те, кому яотдаю так много, всего мне больше мук причиняют».
Эти строки написаны еще две с половиной тысячи лет назад. Но как много наших современников могут сказать: «Да, и я ощущаю то же самое». А все потому, что любовь — это бессмертное чувство. Бессмертны и люди, его воспевающие.
В истории мировой литературы вряд ли можно найти поэтессу более страстную и более загадочную, чем Сапфо. Что мы знаем о ее жизни? Только то, что родилась она на острове Лесбос. Что мы знаем об острове Лесбос? Только то, что когда-то здесь жила Сапфо. Круг замкнулся. Потому всякому биографу волей-неволей приходится использовать непроверенные сведения, взятые из легенд. Их о великой Сапфо сложили великое множество. Вот пример: по сей день немало людей считают поэтессу первой женщиной, вкусившей плод нетрадиционной любви. Подобное заблуждение бытовало еще в древнем мире. Но вот что написал по этому поводу Лукиан: «Женщины Лесбоса действительно были подвержены этой страсти, но Сапфо нашла ее уже в обычаях и нравах своей страны, а вовсе не изобрела сама».
Лесбос — один из множества небольших островков, которыми щедро усеяно Эгейское море. Греки называли этот остров «блаженным», «счастливым», ведь земля Лесбоса плодородна, а его народ талантлив. И подтверждение этому — Сапфо. Она родилась в небольшом приморском городе Эрес в богатой аристократической семье, но рано осталась без родителей. У нее было три брата — Харакс, Ларих и Эвриг. Скорее всего, Сапфо воспитывалась в школе гетер. В этом заведении девушкам с юного возраста прививали умение держаться в обществе, поддерживать светский разговор и… сочинять. Здесь Сапфо изучила основы стихосложения, освоила декламацию. Но конечно, самое лучшее образование было бы бесполезно, не имей Сапфо врожденного таланта, божественного дара. Представьте себе эту хрупкую невысокую женщину, которая перед собранием сограждан поет-декламирует, играя на лире, пронизанные страстью строки:
«Словно ветер, с горы на дубы налетающий,Эрос души потряс нам…»
В 595 году до нашей эры на Лесбосе начались политические волнения, и юной Сапфо, как представительнице высшего класса, пришлось бежать на Сицилию. Здесь, судя по всему, она познакомилась с Алкеем, таким же, как она, лесбийским изгнанником. Поэт он был не менее известный и почитаемый, чем Сапфо. Их и по сей день можно увидеть изображенными вместе на уцелевших в вихре столетий древнегреческих вазах. Но если Сапфо была поэтессой, воспевающей любовь, то Алкей был известен прежде всего своей смелой гражданской лирикой — «песнями мятежа». Встретив Сапфо, этот неустрашимый человек стал писать и о чувствах…
Трудно представить внешность Сапфо. Вообще, лесбиянки славились своей притягательностью. Еще Гомер говорил, что женщины Лесбоса «красотой победили всех жен земнородных». Сапфо в одних источниках — златокудрая красавица, в других — черноволосая смуглянка, что далеко от античных канонов красоты. Вот как описывал Сапфо влюбленный в нее поэт Алкей:
«Сапфо святая! С улыбкой нежной, чистой,С кудрями чудными цвета фиалки темной!»
Восторженный отзыв, не так ли? А вот Овидий вовсе не считал ее такой уж красавицей. В одном из его произведений Сапфо сама говорит о себе: «Если безжалостная природа отказала мне в красоте, ее ущерб я возмещаю умом. Я невелика ростом, но своим именем могу наполнить все страны. Я не белолица, но дочь Кефая (Андромеда) нравилась Персею».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});