Читать интересную книгу Застава - Ирина Крупеникова

Вкрадчивый голос тёк плавно и нежно. Страх перед женщиной в стекле пропал, однако Оля использовала установившееся равновесие иначе, чем предполагала вещавшая.

– Я вас не знаю и не хочу знать. Уходите, пожалуйста.

Ты будешь требовать, а не просить. Ты будешь брать себе всё, что тебе нравится. Ведь ты хочешь жить благополучно, не правда ли?

– Не правда. Я хочу жить честно, а благополучие сделаю сама, – проговорила девушка.

Ты упрямое дитя.

– Я дочь своего отца, – заявила Оля. – Уходите.

А как же твоя мама? Ты не дочь своей мамы? Ты затаила на неё обиду, – в голосе за стеклом появились грустные нотки. – Она обманывает тебя. Она обманывала твоего отца.

– Не лезьте в наши семейные дела! – воскликнула девушка. – Это бестактно.

Я хочу помочь тебе, девочка. Ты должна понять, как устроен этот мир. Он создан не для тебя такой, какая ты есть. А я научу тебя переделать его. Я научу тебя управлять им. Ты накажешь людей, которые причинили тебе боль. Посмотри, посмотри, кого предпочла твоя мама твоему любимому отцу…

На стекле перед Олей, как на экране телевизора, возникла картина захламлённой убогой комнаты. Девушка чуть было не подалась вперёд. На постели, прикрытой мятым несвежим бельём, сидела женщина, удивительно похожая на её мать.

Это она, – подсказало видение в окне. – А это он…

Небритый нагой мужчина приблизился к сидящей, обхватил её обеими руками и властно отбросил простыню. Женщина обвила его талию, он засмеялся…

Оля сделала попытку отвернуться, но не тут-то было. Движение осталось за границей острова, на который её втолкнул страх.

Смотри. Это твоя мать, – повторила призрак в чёрном платке. – Вот уже пять лет она приезжает к нему каждый месяц, и они заходятся в животном удовольствии.

– Вы лжёте, – выдавила Оля, пунцовая от стыда.

Ты знаешь, на моей стороне не умеют лгать. Твой отец не давал ей и сотой доли того, что она испытывает с этим мужчиной. Он предлагал ей нежность и никчёмное джентльменство, а она хотела силы и удовлетворения. Это она подсказала отцу отправиться на войну, где ему заплатят деньги за его труд и риск. На войне он погиб.

– Прекратите. Уберите это!

Смотри, девочка. Ты никогда не любила мать так, как любила отца. И правильно. Она подло предала его. Тебе есть за что её ненавидеть.

Проекция интимной сцены расползлась на всё окно и стену. Любовная игра в смятой постели достигла апогея. Женщина сладостно кричала, мужчина вторил ей глухим вожделенным стоном.

– Я люблю мою маму! Я от всей души желаю ей счастья! – Оля выпрямилась и почувствовала, что опасные оковы падают с плеч. – Пусть ей будет всегда хорошо, пусть она испытает радость плоти. Это её жизнь, её выбор и её любовь. Я уважаю её, значит, я уважаю её нового избранника. Я хочу, чтобы к ней вернулся душевный покой и смелость духа. А у вас мне нечему учиться. Потому что вы сами не умеете главного, что должна уметь женщина: вы не умеете прощать. Мне очень вас жаль. И хотя я вас не знаю, мне кажется, что вы просто заблудились в своих чувствах. Нельзя же ненавидеть целый мир. Вы сами себе делаете больно!

На окне неподвижно висели плотные шторы, гасившие свет автомобильных фар, снующих во дворе. Звон стекла, азартные вопли, тарахтение моторов и грохот железа прорвались сквозь завесу безмолвия.

– Лис! – Оля в потёмках метнулась к юноше.

– Оля!

– Ты видел её? Ты… видел, что здесь было?

Она нашла его руку, он подтянул девушку к себе и оба прижались к стене, подальше от оконного проёма.

– Нас атаковал призрак. Но он почему-то вдруг исчез.

– Ты видел женщину за окном?

– Женщину?.. – Лис похолодел. – Оля, ты в порядке?

– Она говорила со мной! Она… Нет. Можно, я не буду тебе это рассказывать? Кто она? Почему в ней столько злости? Зачем она хотела заставить меня ненавидеть мать?

– Оля, успокойся, пожалуйста! – Лис изо всех сил прижал взволнованную девушку к своей груди. – Она ушла. Ты сказала ей что-то такое, что заставило её уйти.

– Да. Наверное, – Оля расслабилась и прошептала. – Прости, мне не следовало пугаться. Лис, я всегда буду рядом с тобой. Я больше не позволю страху нас разделить.

Лис осторожно приподнял её голову и заглянул в бледное лицо.

– Страх не разделит нас, – тихо ответил он.

Во дворе что-то гулко бахнуло, и на стене тёмной комнаты вспыхнул огненный блик, прорвавшийся сквозь гардины.

– Но если что, бояться будем вместе. Ладно? – скороговоркой добавил Лис, испуганно следя за отражением разгоравшегося пожара.

– Как сейчас, например? – пробормотала Оля.

– Ага. По-моему, пора вызывать милицию.

Однако приводить план в исполнение он не торопился, ибо внимание разрывалось между Олей, поиском следов вроде бы ушедшей Пятницы, отчётливым запахом гари со двора и новым звуком, примешавшимся к фонящему рёву моторов.

– Лис, где твой мобильник? – Оля решила взять инициативу на себя.

– Минутку. Кажется, кто-то уже едет сюда. Две машины… Нет, три! Одна похожа по рёву на УАЗ. Может быть, милиция?

– А где сирены?

Потеряв пятерых диверсантов, канувших в недрах тёмного дома, компания заволновалась. На имя обитателей особняка опять посыпались угрозы, продиктованные на сей раз страхом, а не сомнительной жаждой справедливости при распределении государственных доходов. Боевой дух банды подогрели издали. Кто-то выплюнул пару призывных лозунгов, обозвал мальчишек «салагами» и чем-то подобным, а для пущей убедительности зашвырнул на крыльцо бутылку с горящей тряпкой. Метальный снаряд вспыхнул, и под парадной дверью образовался жидкий костёр.

– Дед, сможешь потушить? – шёпотом спросил Ворон.

– Могу, могу, – болотник раздулся до состояния влажного тумана. – Ща, сынки, ща задую!.. Опаньки! Да к нам ещё компания!

Дорогу, проложенную от шоссе к особняку, озарил дальний свет фар приближавшихся автомашин. В рядах молодёжной банды возникло замешательство. Взревели моторы легковушек. Одна из них, оставленная за воротами, лихо развернулась и понеслась прочь. Туда же ринулись два мотоцикла. Пацаны, позабыв про штурм и своих приятелей, оставшихся в доме, кинулись врассыпную. Но из подкативших автомобилей им навстречу выскочили пять или шесть мужиков. Хлопнул ружейный выстрел. Во дворе и за воротами началась отчаянная драка.

– Ки, врубай генератор! – скомандовал Ворон. – Дед, сигнализация!

Тёмное здание, молча пожиравшее разнузданных визитёров, мгновенно вспыхнуло электрическим светом. Фонари озарили помятый двор, а чуть запоздавшая громогласная сирена заставила вздрогнуть всех участников свалки.

Тур и Ворон выскочили из дома через разбитые окна гостиной. Ворон налетел на пригвождённого к месту паренька и без зазрения совести свалил его с ног ударом в солнечное сплетение. Тур ворвался в центр потасовки, уклонился от кулака огромного мужчины, перехватил руку второго, вооружённую охотничьим ножом, и громко крикнул:

– Здесь не место для разборок. Это частная собственность!

Он не рассчитывал быть понятым дословно, но его возглас услышали, более того, восприняли довольно точно.

– Ты хозяин?

– Да.

– Ментов вызывай!.. Эй! Ловите ублюдков!

* * *

На рассвете ситуация прояснилась окончательно, хотя и не без помощи усиленного наряда милиции. Оказалось, что молодёжную банду, вдруг завернувшую к одинокому особняку, хорошо знают в окрестных деревнях. Несколько раз за последний месяц группа юнцов в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет возмущала покой жителей. Однако до сих пор деяния подростков ограничивались шумными мотоциклетными налётами на улицы селений, битьём окон в закрытых магазинах и поджогом пустых сараев. Накануне компания сделала попытку ограбить дом в коттеджном посёлке на берегу Тверцы, но получила достойный отпор личной охраны владельца. По словам оперативника, заводилами в банде были двое взрослых парней с уголовным прошлым. К огромному сожалению милиции, именно эти двое успели скрыться от самодеятельных стражей деревенского порядка. Мужики из пострадавших деревень собрались своими силами проучить хулиганов. Они-то и приехали к Полозовым после того, как жители Жорновки услышали шум на сельском кладбище, обнаружили пропажу трактора, увидали изуродованные могилы и разрытое свежее захоронение.

– Дальше Изворотени эти гады раньше не лазили, – объяснял оперативнику негласный руководитель «добровольных дружинников». – А теперь гляньте, обнаглели! Над мёртвыми надругались. Ну вы, власти, делайте что-нибудь, наконец! Вот они вам все. Тёпленькие! А вот и состав преступления! – он взмахом показал на выбитые ворота, застрявший в парке трактор, на покойника, закрытого простынёй, и на дом Полозовых, весь первый этаж которого зиял пустыми оконными проёмами.