Тихий шёпот проникал в самую глубину. Там, где клубились смутные картины чудовищных сражений, армии людей и чудовищ, демонов из древних сказаний сталкивались в кровавом противоборстве; десятки и сотни тысяч бойцов сходились на смертном поле, сражаясь – во имя чего? Кто защищал свой дом и родной очаг, а кто был пришельцем и разрушителем? И какой ещё цены потребует от него, Императора, защита его Империи?
Впрочем, какой бы эта цена ни оказалась, он готов заплатить её. Уже покончено с Радугой, к добру ли, к худу – но покончено. Никто внутри Империи не дерзает оспаривать его власть. Даже мятежные бароны – подняться-то они поднялись, но выдвинуть иного претендента на престол так и не смогли. Оно и понятно – скорее ворона с кошкой договорятся, чем мельинские бароны, да ещё на тему возможной смены династии.
Вопрос цены. Вечный вопрос правителя.
Короткие зимние дни падали бледными слезами. Новые легионы сколачивались медленно и плохо. Император ждал, всё больше и больше теряя терпение. Радовало лишь то, что гномы, что называется, приняли договор сердцем. Получив обратно оружие, хирд не терял времени даром.
Семандра наверняка сильно удивится этому сюрпризу.
Глава четвёртая
МЕЖДУМИРЬЕ
В то, что Сильвия-сова погибла, никто, конечно же, не поверил. Эта проклятая девчонка слишком хитра для подобного. Да и куда б делся тогда её знаменитый Чёрный Меч?
Однако факт оставался фактом – след Сильвии, ослабевший, но всё-таки различимый для опытной Ниакрис, обрывался над грудой перьев.
– Что за трюк? – бормотал Кицум, бродя кругами около странного места. Ниакрис, мрачная, как сама смерть, сидела поодаль, на камне, поджав колени к груди и положив на них подбородок. Вид у неё был такой, что с самого её возвращения все невольно старались держаться подальше, даже бесстрашная Раина. Отец Лейт, упрямо настаивавший, чтобы его именовали каким-то дурацким Бельтом, в немом изумлении взирал на Кицума, словно поражаясь тому, что он, Кицум, может чего-то не знать.
Хотя откуда всеведение у старого циркового клоуна? Клара и Тави уже сами держались на ногах, но, как бы ни рвались они обе отправиться с остальными, Кицум (который как-то исподволь оказался во главе всего отряда) только покачал головой.
– Мы вскоре вернёмся, кирия. Не думаю, что там всё будет так просто.
Он не ошибся. Клара Хюммель и Тави остались в лагере, и Раина вызвалась их охранять, как ни уверяла чародейка Долины всех остальных, что ей лично никакой защиты не требуется. Но невдалеке появились какие-то крылатые существа, похожие на гарпий, и Ниакрис сумрачно уронила несколько слов об их подлом характере, но Раина только отмахнулась от возражений своей кирии Клары.
Остальные – Кицум, Лейт и её отец – двинулись по следу.
Преследование не принесло успокоения. След дальше не ведёт. И она, Лейт, не чувствует ничего, никакого подвоха, «скидки» или ещё какой-то хитрости. Сильвия словно бы растворилась в воздухе, сбросив ненужное ей более оперение. Что-то – или кто-то – словно бы выдернуло (или выдернул) Сильвию прочь отсюда. Ниакрис не сомневалась – её соперницы уже нет на Дне Миров. Оставался один-единственный, очень простенький вопрос: даже не как именно, а куда она могла исчезнуть?
Дно Миров – громадный отстойник, болото, куда попадают, похоже, те, кого не смогли носить их миры. Выкрутасы со временем, его лихо взбаламученные волны несут выброшенных так, что те словно бы «притягиваются» друг к другу. Иначе какая вероятность, только что оказавшись здесь, после невесть сколь долгого блуждания по призрачным лабиринтам встретить столь яркую компанию, как леди Клара Хюммель со товарищи?
Сова, сова, сова… Ниакрис закрывала глаза и вновь видела её. Гордый размах широких крыльев, яростный огонь в круглых нечеловеческих глазах. Какое затмение нашло тогда на неё, выученицу Храма Мечей, что проклятая сова сорвала чёрный фламберг у неё с плеча?
Фламберг. Очень странное оружие. Ниакрис совсем недолго носила его за плечом, но успела ощутить горячую, истовую ненависть, переполнявшую словно бы одушевлённый клинок. Неведомо, кто его сотворил, неведомо, почему он повинуется Сильвии, но зато его след… это след.
Губы Ниакрис сжались в тонкую, почти что белую полоску. Никогда уже перед ней не будет такой цели, чем когда она шла убивать Врага в его битком набитом скелетами и зомби замке. Всё, что осталось, – это горе и гордость. Горе неизбывно. Она пожалела отца, но смириться?.. Лейт не знала. Во всяком случае, сейчас она упорно старалась не смотреть в его сторону. И оставшееся последнее её достояние оказалось чувствительно задето.
Лейт усмехнулась. Когда нет настоящей цели, сойдёт и такая. Верно, она уже не может жить без врага. Враг нужен, как воздух, как бегущая по жилам кровь. Иначе получается, что и жить-то незачем.
Ниакрис мягким движением соскользнула с камня. Чёрный меч. Попробовать проследить его? Отец здесь не поможет, только она носила зловещее оружие, пусть даже и недолго.
– …Её чёрный меч, – услыхала она задумчивое бормотание Кицума.
– Господин, но зачем вам?.. – начал было отец.
– Иначе всё было б совершенно бессмысленно.
– Н-не понимаю…
– И не надо. Ты человек, будь счастлив этим.
Конечно, ведь он – не человек, вновь напомнила себе Ниакрис. И в который уже раз поразилась своему спокойствию. Столкнувшись с такой силой, простой смертный должен самое меньшее немедля падать ниц и лишаться чувств. Но, может, принявший облик Кицума именно этого и хотел избегнуть?
Чёрный меч. Само собой, хорошие мысли приходят в умные головы одновременно. Неведомый «кто-то» (неведомый Лейт архимаг Игнациус, о котором говорил Кицум по пути сюда?) выдернул Сильвию из тупика, указал ей дорогу… куда? Очевидно, туда, где она могла понадобиться. А где ещё она могла понадобиться, как не в Эвиале? О первом, самой Сильвией высказанном плане – помешать Кларе Хюммель добыть какие-то не слишком понятные магические мечи и передать их кому-то ещё, кому – этого Ниакрис тоже не слишком поняла, рассказ Кицума поневоле страдал лапидарностью, – об этом самом первом плане, похоже, можно было забыть.
– Её оружие, господин? Но оно не оставляет такого следа, как живая душа…
– Конечно. Но вот умная девочка Лейт наверняка…
– Само собой. Я держала его в руках. Носила за плечами. Я его почувствовала, – резко вступила Ниакрис, не тратя время на формальные фразы. – Только я могу проследить.
Кицум пристально взглянул в глаза Лейт – и та ощутила, как мороз пробирает до самых костей. Она-то знала, кто на неё сейчас смотрит.
Откуда? Откуда она это знала?.. Странствия по призрачным мирам, длившиеся невесть сколько мгновений, лет или веков по счёту Эвиала. Смутные образы, один сменялся другим, но память Ниакрис цепко впитала в себя один исполинский, распластавшийся по всей бесконечности миров, и услыхала имя. Тогда она содрогнулась, едва удержала в себе сознание, – но отчего-то не слишком удивилась, мгновенно ощутив тот же самый образ под человеческой плотью Кицума.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});