— Кому из вас принадлежит это знамя?
Эккехард и лорды упорно молчали. Вендиец сплюнул на снег.
— Во имя любви к блаженному Дайсану, неужели вы хотите, чтобы вас изувечили, а они не будут сомневаться ни минуты, если вы не ответите на их вопросы. Не думайте, что возможно заключить какую-то сделку с его великолепием. — Произнеся этот титул, он угодливо поклонился человеку с роскошными волосами. — Позвольте сказать, вам просто повезло, что вы все еще живы. Он хочет знать, кому из вас принадлежит это знамя и есть ли у кого-то из вас право на него.
Несмотря на ужасный внешний вид — грязные волосы, ободранное лицо, грязную, в пятнах одежду и то, что веревка больно врезалась в запястья, принц Эккехард смело шагнул вперед.
— Я Эккехард, сын короля Генриха, принц королевств Вендара и Варре. На мне золотое ожерелье, указывающее на мое родство с королевским домом. Сохраните нам жизнь, и я уверен, мой отец заплатит щедрый выкуп.
Переводчик перестал слушать после слов «золотое ожерелье» и что-то быстро начал говорить, обращаясь к своему господину.
Принц куманов внимательно слушал его. Казалось, он забыл про Ханну или просто был человеком, способным делать что-то одно. Осторожно поднимаясь, она рискнула сесть на землю.
Лагерь куманов состоял из одной большой круглой палатки-шатра, неудачно замаскированной снегом, и двенадцати маленьких круглых палаток, в которые помещалось по четыре человека. Над каждой палаткой возвышалось укрепленное знамя, белое полотно с тремя пересекающими его полосами. Минутой позже Ханна поняла, что это такое: след от когтей, символ клана печанеков. Госпожа Удача действительно насмехалась сегодня над Ханной: она попала в лапы армии налетчиков из племени самого Булкезу, главы армии куманов.
Принц шагнул вперед, расстегнул плащ Эккехарда, отодвинул ворот туники и провел пальцем по блестящим бусинкам его золотого ожерелья. На мгновение Ханне показалось, что он сейчас сорвет его с шеи Эккехарда, ведь именно так делают дикари, желая обладать золотом. Но он только ухмыльнулся и отступил назад, больше не досаждая Эккехарду. Величественно взмахнув рукой, он продолжил говорить, прерываясь, чтобы дать возможность вендийцу перевести его слова.
— Его великолепие передает следующее: вы скрылись от сына моей сестры на поле боя, но теперь ваши жизни в моих руках, брат.
— Он тот, с кем вы сражались? — воскликнул Бенедикт. — Он почти убил вас!
— Нет, я боролся с другим из них, тот тоже был с этими чертовыми крыльями, — нервно ответил Эккехард. — Он просто назвал себя так. Но почему он сказал мне «брат»?
Трудно было оставаться спокойной, когда у всех с поясов свисали эти ужасные сморщенные головы, раскачивающиеся из стороны в сторону. Ханна поднялась на колени. Странно, что у них нет походных костров. Как же они собирались готовить трех убитых оленей, привязанных к ветвям дерева? И что там виднелось за деревьями, окаймлявшими расчищенную поляну? Меловые утесы? Горные хребты, покрытые снегом? Она никак не могла понять.
— Все принцы — братья, разве не так? — ответил переводчик, иронически улыбаясь. — В отличие от нас, несчастных рабов, что страдают от всевозможных прихотей принцев и отчаянно молятся о том, чтобы увидеть рассвет нового дня.
— Вы всегда такой дерзкий? — не выдержал Фритурик. — Разве вы не боитесь гнева своего господина?
Казалось, переводчик искренне улыбался, но какое-то неуловимое движение подбородка выдавало его негодование и ярость.
— Только глупец не боялся бы гнева князя Булкезу, поскольку он почти никогда не выходит из себя, что делает его самым страшным тираном. — Он продолжал что-то говорить, озлобленное существо, готовое с радостью поиздеваться над людьми, еще более беспомощными, но Ханна почувствовала головокружение, а Эккехард и его товарищи в страхе отшатнулись, изменившись в лице.
Булкезу.
О Боже, этот великолепный мужчина был Булкезу? А она думала, что удача не может сыграть с ними еще более злую шутку.
Но это было так.
— В любом случае, — продолжал переводчик, — ни один из этих жалких куманов не понимает нашего языка, поэтому я могу говорить, что хочу. Я могу сказать его высокомерию, что вы оскорбили его мать, и тогда вы увидите то, на что никогда не хотели бы смотреть: то, как ваши кишки упадут на землю, прежде чем вы будете мертвы. — Он самодовольно повернулся к Булкезу и сказал ему несколько коротких фраз.
Эккехард громко выдохнул, но попытался сдержаться, поскольку хорошо помнил, что в эпических поэмах главный герой всегда умирает достойно. Выпрямившись, он сделал серьезное выражение лица, готовый с честью встретить свою смерть.
Булкезу снова рассмеялся. Он положил руку на плечо Эккехарда, показывая в сторону большой палатки.
Переводчик насмешливо произнес:
— Князь Булкезу желает выпить вина со своим вендийским братом, в знак их родства.
— Он собирается отравить меня? — прошептал Эккехард, стараясь выглядеть мужественно.
— Нет, мой принц. Он собирается сделать только то, что сказал — выпить с вами по кубку вина, за то что убил нескольких богобоязненных людей, теперь они мертвы и остались непогребенными на корм воронам. Надеюсь, вам понравится.
Ханне показалось, что никто не обращает на нее совершенно никакого внимания. Поблизости не видно было даже часовых. Около двадцати человек обступили кругом своего владыку и его пленников, увлеченно наблюдая за их беседой. Справа за палатками семеро воинов чистили лошадей. Эти коренастые существа выглядели неуклюжими по сравнению с высокими, благородными животными, схваченными вместе с Эккехардом. Старик с разукрашенным лицом и в странных одеждах, сшитых из кусочков разных тканей, стоял с одной стороны, указывая на раны на крупе лошадей от стрел призрачных эльфов. Улыбаясь, словно сумасшедший, он намазал раны желтоватой мазью, тогда как другой человек держал лошадь за голову.
Ханна отползла немного в сторону, когда Эккехард со связанными руками направился в сторону палатки князя с тем достоинством, на какое хватило сил. Поскольку все были увлечены этой маленькой процессией, она надеялась незаметно исчезнуть.
Но для чего? А если ее побег обратится смертью для Эккехарда? Могла ли она действительно надеяться на то, что ей удастся скрыться, ведь у них были лошади, а она пешая? Скрывались ли призрачные эльфы до сих пор в лесу?
Все же, несмотря на возможный риск и неожиданные обстоятельства, она должна попробовать добраться до короля. Необходимо донести до него сведения о том, что варварские племена куманов совершают набеги на восточных границах его королевства.
Ханна поджала ноги, оттолкнулась… и увидела тонкую, словно игла, стрелу, упавшую прямо перед ней. Стрела зашипела и превратилась в дым, растопив вокруг себя снежный покров земли. Облачко пара, вырвавшееся изо рта и носа, на мгновение затуманило ей взор, но тени Исчезнувших ни с чем нельзя было перепутать, если вы однажды повстречались с ними — старые враги вернулись, чтобы поймать ее. Она втянула воздух, и дымка рассеялась. Двенадцать заряженных луков было направленно в сторону лагеря, призрачные эльфы собрались на краю леса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});