Лайза рассмеялась.
— В данный момент бастует, а вообще работает подрядчиком.
В дверь снова позвонили.
«Прошу тебя. Господи! — взмолилась Джесс. — Сделай так, чтобы это была Джинни».
Дверь открыла мисс Тейлор и вернулась с молодым человеком. Он показался Джесс еще красивее, чем при первой встрече. Одет он был в серый костюм, бледно-серую шелковую рубашку и галстук в голубую и серую полосочку.
Круглое, добродушное лицо, на щеках здоровый румянец, Глаза полны нетерпения. В общем, милый, приятный юноша. В руке он держал красную розу.
При виде его Сьюзен встрепенулась было, но каким-то чутьем поняла, что это не ее сын, отвернулась, потеряв к нему всякий интерес.
Джесс, поздоровавшись с сыном Пи Джей, повернулась к собравшимся.
— Познакомьтесь, — представила она юношу. — Это сын Пи Джей.
Джесс увидела, как он обвел глазами комнату с выжидательной улыбкой на губах. «Он ищет свою мать, — с грустью подумала она, — а ее здесь нет…»
Повертев кольцо, она вскочила, сердце ее разрывалось от боли. «Боже милостивый! Что же я наделала!»
— Филип, — попросила она. — Давай выйдем на минутку в другую комнату, я хочу с тобой поговорить.
Он прошел вслед за ней в гостиную. Джесс на секунду замешкалась в дверях: тот же стол из красного дерева, в тон ему буфет, те же серебряные подсвечники… Она помотала головой, пытаясь отогнать от себя воспоминания.
— Садись, — тихонько предложила она и сама села на стул, на свой стул, на котором всегда сидела во время завтраков, обедов и ужинов много лет назад.
На секунду ее охватило странное чувство, будто Пи Джей сидит вместе с ними за столом напротив.
Положив руку на стол, Филип уселся рядом. Джесс взглянула на изящные красные лепестки. «Скоро они завянут, — подумала она, — умрут…» И она не спеша стала рассказывать ему о матери и ее страшной болезни.
— Поверь мне, я никогда бы к тебе не приехала, если бы знала, что она больна, — закончила она.
В глазах Филипа — изумрудных, как и у его матери, — появилось недоумение и боль.
— А какая разница, больна она или здорова? — дрожащим голосом спросил он.
Джесс, покачав головой, коснулась его руки.
— Не знаю, — ответила она. — Наверное, для нее какая-то есть. Очевидно, она считает, что было бы нечестно сначала познакомиться с тобой, а потом…
— А потом умереть? — Щеки молодого человека вновь залил яркий румянец. — А я считаю, — храбро выпалил он, — именно поэтому она должна со мной познакомиться.
Но внезапно выдержка изменила ему, и по щекам его покатились слезы.
Джесс порывисто обняла его. Он был такой большой, даже больше, чем Чак. Она рядом с ним казалась такой маленькой и хрупкой. Но какая же тонкая и ранимая оказалась у него душа! Каким добрым и отзывчивым сердце!
— Два года назад у меня умер отец, — с трудом проговорил Филип, — от болезни Ходкинса. Ему было всего пятьдесят шесть лет.
Джесс вздрогнула и, отстранившись, взглянула ему в глаза.
— Ты, должно быть, ужасно переживал.
— Да, мы с ним были довольно близки.
Джесс хотела было сказать ему, что отец Пи Джей — его дедушка — тоже умер молодым, но потом передумала, решив, что Пи Джей должна сама рассказать об этом своему сыну.
— А мама? — спросила она.
— Мама тоже очень переживала, да и сейчас еще не отошла, но у нее остались мы со старшим братом. Мы стараемся как-то ее поддержать.
Джесс подумала о Пи Джей: одна, больная, ни детей, ни родных…
— Значит, ты учишься в юридическом институте? — сменила она тему разговора.
— Да, на последнем курсе. Практика моего отца теперь перешла к моему брату Джо. После окончания института мы станем работать с ним вместе.
— В Файерфилде?
Филип покачал головой.
— Нет, в Нью-Йорке. Мама хочет, чтобы мы купили там квартиру, но я не представляю, как можно продать наш уютный дом и поселиться в большом городе. Поэтому мы с братом не решаем этого вопроса. — Облокотившись о стол, он положил подбородок на руки. — Я люблю свою маму, — тихо сказал он. — Но мне всегда хотелось встретиться и с той, что меня родила.
Джесс сидела не шелохнувшись, ожидая, что он скажет еще. Секунду поколебавшись, Филип добавил:
— Я всегда хотел узнать, кто она, кто мой отец. — Он убрал руки со стола и выпрямился. — Я не сказал маме, что собираюсь поехать на встречу, откладывал до подходящего момента. — Глаза его вновь затуманились слезами. — А теперь, наверное, он уже никогда не наступит.
Внезапно Джесс, повинуясь безотчетному порыву, проговорила:
— Хочешь, я отвезу тебя к ней?
Филип коснулся пальцем колючего стебля цветка, дотрагиваясь поочередно до каждого шипа.
— Да, очень хочу.
Джесс смущенно кашлянула.
— Только учти, вполне вероятно, что она не захочет тебя видеть, — предупредила она. — Так что будь готов ко всему.
— Хорошо.
В глазах его засветилась такая благодарность, что Джесс, на секунду усомнившись в своем поступке, тут же отбросила всякие сомнения.
— Но сначала, — продолжала она, — мне хотелось бы вернуться в библиотеку и немного посидеть со своими подругами.
Филип согласно кивнул.
— А можно мне остаться здесь? — спросил он.
— Конечно, я зайду за тобой перед отъездом.
Она вышла из столовой и вернулась в библиотеку. Мисс Тейлор о чем-то оживленно беседовала с Лайзой. Сьюзен смотрела прямо перед собой. Джесс взглянула на часы: пятнадцать минут четвертого.
— Он не приедет, — сказала Сьюзен.
— Еще рано, — отозвалась Джесс, но в голосе ее не было уверенности.
В комнате воцарилась тишина, тикали часы. Джесс оглядела собравшихся. Мисс Тейлор сидела, сложив руки на коленях и закрыв глаза. Лайза не сводила глаз со старенького, потертого ковра, словно ожидая от него рассказа о матери. Сьюзен… Сьюзен просто сидела.
Джесс вдруг вспомнилась встреча с Дэвидом, ее сыном.
На подъездной аллее рядом с домом его родителей Джесс представилась ему — подруга его родной матери, а потом рассказала о цели своего приезда. Нахмурившись, он продолжал мыть машину, а потом спросил: «А какого черта ей от меня понадобилось?»
Такого вопроса Джесс не ожидала, а посему продолжала молчать.
А он, подняв с земли похожий на змею шланг, включил воду на полную мощность. Тугая струя ударила в покрытую мыльной пеной машину с такой силой, что Дэвида окатило с ног до головы — мокрыми стали и его футболка цвета хаки, и поношенные шорты из джинсовой ткани, и стройные, по-мальчишечьи худые ноги. Избегая смотреть Джесс в глаза, он добавил: «И на кой черт она сдалась мне?»
Джесс что-то пробормотала, потом стала расспрашивать молодого человека, задавая ему вопросы по существу.