В Иркутске я встретился с моими вышеуказанными помощниками, приехавшими туда прямо из Петербурга, и далее на Ленские прииски мы ехали вместе. По р. Лене весной пароходы доходили уже до ст. Жигалово, что избавило нас от плавания в лодках и ускорило проезд на несколько дней. В самом конце мая мы прибыли уже в резиденцию Бодайбо. За десять лет, истекших со времени моей работы на приисках, здесь произошли большие изменения. От Бодайбо до устья р. Накатами была проложена узкоколейная железная дорога, и мы проехали в вагончике ее почти до Успенского прииска. Все прииски в бассейне р. Бодайбо, принадлежавшие Компании промышленности, перешли во владение Ленского товарищества, главноуправляющий которого, горный инженер Л. Ф. Грауман, знакомый мне по лету 1891 г., развил энергичную деятельность и сделал Ленское товарищество первым в России по добыче золота. Прииски Ратькова-Рожнова, Базилевского и другие по верхнему течению р. Бодайбо также работались Ленским товариществом, и во всем этом бассейне у других владельцев остались только отводы по некоторым мелким притокам, а из самых крупных отводов – Прокопьевский прииск в среднем течении реки, который по-прежнему работался Бодайбинской компанией. Со стороны Л. Ф. Граумана мы встретили самый радушный прием и всестороннюю помощь в отношении изучения бассейна, значение которого для него было ясно.
Работу мы начали с бассейна р. Накатами; на Успенском прииске получили комнату в доме, где жили приисковый доктор Браун и механик Николин. Я начал осмотр всех подземных и открытых работ на этом и соседнем приисках, а мои помощники П. И. Преображенский и Л. Я. Лурье выполняли маршруты по склонам и водоразделам долин этого бассейна для изучения выходов коренных горных пород в качестве материала для составления геологической карты. Основа для последней уже имелась в виде хорошей карты в масштабе 1:42 000, снятой топографами по всему бассейну р. Бодайбо на 10 листах, что избавляло нас от маршрутной съемки. Опыт 1890 и 1891 гг. показал мне, что в Ленском районе вообще наибольшее количество выходов коренных пород можно найти на гребне всех водоразделов, хотя бы в разрушенном на обломки виде, тогда как склоны и дно долин были покрыты мощной толщей четвертичных рыхлых отложений, скрывающих коренные породы. Поэтому и маршруты геологической съемки следовало вести по водоразделам, конечно не пропуская те редкие скалы, которые попадаются на склонах и на дне долин в виде исключения и бросаются в глаза. Каждый из помощников ежедневно получал свои маршруты и ходил пешком или ездил верхом, если расстояние было большое, в сопровождении рабочего, который нес в наплечной сетке собираемые образчики пород. На работы мы выходили или выезжали с восьми часов утра и возвращались часа в три или четыре, обедали и затем занимались разбором собранных материалов.
Я писал дневник своих наблюдений в шахтах и разрезах, этикетируя взятые в них образцы коренных пород из плотика и рыхлых отложений из золотоносного пласта и торфов. В это время помощники приводили в порядок свои записи и образцы, и потом я, под их диктовку, писал дневник их наблюдений по маршрутам, что давало возможность полного руководства, контроля и, в случае надобности, разъяснения недоумений. Так мы работали изо дня в день, и только проливной дождь мешал маршрутным наблюдениям и давал дни отдыха. Этот метод разделения труда и дал возможность кончить за одно лето картирование всего бассейна р. Бодайбо посредством густой сети маршрутов и осмотра подземных и открытых работ для выяснения состава, строения и генезиса россыпных месторождений золота.
Отмечу некоторые интересные достижения первого месяца исследований. В бассейне р. Накатами подземные работы на одном из приисков обнаружили две россыпи, расположенные рядом: одну – по самому глубокому коренному дну долины, т. е. русловую, и вторую – на террасе размыва, менее глубокую и более древнюю, чем первая, так как она частично уцелела от размыва при последнем врезании русла речки в дно долины. Это открытие, сделанное при подземных работах случайно, заставило снова поставить вопрос о систематических поисках в бассейне р. Бодайбо террасовых россыпей на дне долин и в нижней части их склонов, т. е. именно о поисках, вместо предоставления открытия их случаю, как было до сих пор.
В большом старом, давно уже оставленном открытом разрезе на левом склоне долины р. Накатами, в устье ее левого притока Аканак-Накатами, на отводе, называвшемся Кавказ, при изучении больших обнажений бортов я обнаружил основную морену второй и последней эпохи оледенения в виде типичной валунной глины, залегавшей вверху на мощной толще слоистых межледниковых песков и илов, подстилаемых мореной первой эпохи оледенения. Ниже последней в бортах кое-где были видны остатки орт, которыми добывали еще одну террасовую россыпь, залегавшую на более высоком уровне, чем та, которая была открыта также случайно в отводе по устью этой речки ниже Кавказа. Эти наблюдения подтвердили вывод, сделанный в 1890 г., о двукратном оледенении района и наличии межледниковых отложений. Ряд странных холмиков на нижней части левого склона долины р. Накатами выше устья р. Аканак можно было считать остатками оза последней эпохи оледенения, т. е. материалом, отложенным подледниковой речкой в то время, когда в долине лежал еще ледник.
Подземные работы выше Успенского прииска по долине р. Накатами обнаружили большой перерыв в глубокой россыпи, сменивший богатый пласт, выработанный ниже по течению. Несколько шахт, доведенных на протяжении этого перерыва до плотика, не обнаружили золотоносного пласта, достаточно выгодного для отработки. Даже старатели, которых пустили в эти шахты, пробовавшие копаться в разных местах, добывали мало. Я объяснил этот перерыв тем, что на его протяжении коренные породы дна долины были очень бедны вкраплениями серного колчедана, которым я приписывал большое значение в качестве первоисточника россыпного золота, согласно предложенной мной в 1890 г. элювиальной гипотезы генезиса глубоких россыпей этого района. Этому перерыву в долине р. Накатами соответствовал и перерыв в долине ее левого притока р. Аканак-Накатами, который обнаружили подземные работы последнего времени. Оба перерыва, как показала наша геологическая съемка, приходились на одну и ту же полосу коренных пород, которая по своему простиранию протягивалась из долины р. Накатами на восток-юго-восток в долину р. Аканак. Выше перерыва подземные работы опять обнаружили глубокую россыпь, достаточно богатую для разработки, которая и велась по двум вершинам р. Накатами; только каждая из россыпей была не так широка, как россыпь ниже слияния вершин и перерыва, что было понятно – выше разделения реки на две вершины каждая могла иметь только менее широкую россыпь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});