— В смысле, стал Праймэйлом? Я…
— Нет, наркотики. В ванной. Ты чуть не умер. — Когда Фьюри ничего не ответил, она посмотрела на него. — Я хочу знать причину.
Наступила длинная пауза. И потом он сказал:
— Потому что я — зависимый.
— Зависимый?
— Да. Я безусловное доказательство того, что можно выйти из аристократии, иметь деньги и положение в обществе, и при этом оставаться наркоманом. — Его желтый взгляд был невероятно ясным. — И по правде, я хочу быть достойным мужчиной, сказать, что брошу, но я не знаю. Я и раньше многое обещал себе и остальным. Мои слова… они больше не стоят и гроша, ни для кого, включая меня самого.
Его обещание…
Она подумала о Лейле, об Избранных, обо всей расе ожидающей Праймэйла. Они ждали его.
— Фьюри… мой дорогой, любимый Фьюри, выполни одно из своих обещаний сейчас. Иди и возьми Лейлу, привяжи себя к нам. Подари нам историю, которую мы запишем, проживем и будем преуспевать в ней. — Когда он открыл рот, она подняла руку, останавливая его. — Ты знаешь, что это — правильно. Знаешь, что я права.
После напряженного мгновения, Фьюри поднялся на ноги. Он был бледен и дрожал, расправляя свои одежды.
— Я хочу, чтобы ты знала… Даже если я буду с кем-то, в душе я — с тобой.
Она закрыла глаза. Всю жизнь ее учили делиться, но отпустить его сейчас к другой женщине означало бросить что-то драгоценное наземь и растоптать.
— Иди с миром, — тихо сказала она. — И возвращайся с тем же. Даже если я не смогу быть с тобой, я никогда не отвергну твое общество.
* * *
Фьюри поднялся на холм перед Храмом Праймэйла, казалось, что его ноги обвивали цепи. Цепи и колючая проволока.
Господи, наряду с гнетущим ощущением, его настоящая ступня и лодыжка горели так, будто их обмакнули в чан с аккумуляторной кислотой. Фьюри никогда бы не подумал, что будет рад, не имея полноги, но, по крайней мере, не нужно было чувствовать эту боль в стерео-эффекте.
Двойные двери в Храм Праймэйла были закрыты, и, открыв одну створку, он уловил аромат трав и цветов. Зайдя в здание, он замер в вестибюле, чувствуя Лейлу в главной комнате. Он знал что она, так же как и Кормия в тот раз, лежала на кровати, а белая занавесь спускалась с потолка, укрывая ее голову до шеи так, что было видно только тело.
Он уставился на белую лестницу, ведущую к тяжелой шторе, которую должен будет отодвинуть в сторону, чтобы войти внутрь, к Лейле. Ступеней было три. Три ступени вверх, и он попадет в отрытую комнату.
Фьюри развернулся и присел на лестницу.
В голове было как-то необычно, вероятно потому, что он не курил уже двенадцать часов. Необычно… непривычно ясно. Господи, он на самом деле, был в трезвом рассудке. И как побочный эффект этой ясности, в его голове возник новый голос, который говорил с ним. Новый и отличный от того, каким говорил колдун.
Это был… его собственный голос. Впервые за долгое время, он едва ли знал, что это было.
Это — неправильно.
Он поморщился и потер имеющуюся икру. Жжение, казалось, поднималось от лодыжки, но, по крайней мере, когда он массировал мускулы, становилось чуть легче.
Это — неправильно.
Было сложно не согласиться с собой. Всю свою жизнь он прожил ради других. Своего близнеца. Братства. Расы. И вся хренотень с Праймэйлом — из той же пьесы. Он потратил всю жизнь, пытаясь стать героем, и сейчас он жертвовал не только собой, он также приносил в жертву Кормию.
Он подумал о ней, сидящей в той комнате, наедине с теми чашами, перьями и пергаментом. Потом увидел ее, рядом со своим телом, живую и теплую.
Нет, сказал внутренний голос. Я не сделаю этого.
— Я не сделаю этого, — сказал он, потирая обе своих икры.
— Ваша Светлость? — донесся голос Лейлы по другую сторону занавеси.
Он было собрался ей ответить, когда внезапно жгучее ощущение пронеслось по всему телу, овладевая им, съедая живьем, поглощая каждый дюйм. Он вытянул дрожащие руки, чтобы не свалиться назад, когда его желудок скрутило в узел.
Задыхающийся звук зародился в его горле, и потом ему пришлось работать над тем, чтобы вдохнуть немного воздуха.
— Ваша Светлость? — голос Лейлы был взволнованным… и звучал ближе.
Но она не получила ответа. Внезапно все его тело превратилось в «снежный шар». Внутренности искрились и сотрясались о боли.
Что за х…
Детоксикация, подумал он. Это должна быть чертова детоксикация, потому что впервые за, типа, лет двести, его организм был не на красном дымке.
Он знал, что у него было два варианта: сигануть на Ту Сторону, найти другого дилера, а не Ривенджа, и вставить наркотический штекер в нужную розетку. Или стиснуть зубы.
И завязать.
Колдун замаячил в его воображении, призрак стоял на переднем плане среди пустоши. Эй, напарник, ты не сможешь сделать это. Сам знаешь, что не сможешь. Зачем вообще пытаться?
Фьюри начало тошнить. Черт, казалось, что он сейчас умрет. На самом деле.
Все, что от тебя требуется, — это вернуться в мир и достать, что тебе нужно. Чиркни зажигалкой и, тебе станет лучше. Всего-то. Ты можешь прекратить все это.
Дрожь была столь сильной, чтобы зубы Фьюри начали стучать, как кубики льда в стакане.
Ты можешь остановить это. Нужно только прикурить косяк.
— Ты уже солгал мне однажды. Ты сказал, что я смогу избавиться от тебя, но ты никуда не делся.
О, напарник, что значит маленькая ложь для друзей?
Фьюри подумал о ванной в сиреневой комнате и о том, что там сделал.
— Все.
Когда колдун начал психовать, а тело затрясло, словно молочный коктейль в шейкере, он в полный рост растянулся на мраморном полу вестибюля, и приготовился отправиться в никуда.
— Дерьмо, — сказал себе Фьюри, впадая в ломку. — Дело дрянь.
Глава 46
Приблизившись к низкому дому в современном стиле, Джон и Куин держались в паре ярдов от Зейдиста. Хата была шестой в списке «обязательно-прочесать», и они остановились в тени под деревьями на краю газона.
Джон стоял там, и на него накатывал ужас. Со всей своей размашистой элегантностью, особняк очень сильно напоминал дом, в котором он недолго жил с Тором и Велси.
Зейдист оглянулся через плечо.
— Хочешь переждать здесь, Джон?
Когда тот кивнул, Брат ответил:
— Логично. Он на меня тоже жуть наводит. Куин, останешься с ним.
Зейдист шагнул в темноту, проверяя двери и окна. Когда он исчез за домом, Куин взглянул на Джона.
— Почему он наводит на тебя жуть?
Джон пожал плечами. «Я раньше жил в похожем».