Читать интересную книгу Социальная философия - Олег Романов

Как возникновение, так и крушение СССР повлекли за собой события вселенского масштаба, оказали глубинное влияние на развитие мирового сообщества в XX – начале XXI в.

Наличие системного антикапитализма в виде Советского Союза вынудило буржуазию западных стран включить механизм перераспределения общественного продукта в пользу значительной части среднего и рабочего классов, что было явным отклонением от логики развития и природы капитализма как такового. Само существование Советского Союза, осуществившего за короткий срок индустриализацию, первым покорившего космос, первым построившего мирную атомную электростанцию, атомный ледокол и подобное, заставляло капиталистическую систему в самом ее ядре нарушить классовую логику и, в той или иной мере, отступать от принципов капитализма и даже рядиться в квазисоциалистические одежды. Отсюда триумф средних классов, этого станового хребта западноевропейской демократии. Отсюда и ориентация на становление и развитие «государства всеобщего благоденствия».

С крушением СССР, объективно выступавшего гарантом обеспеченной жизни низших слоев западноевропейского общества, ситуация стала меняться. Капитал начал разворачивать наступление на средний и рабочий классы непосредственно в самом ядре капиталистической системы. Наконец, тот курс на свертывание государства всеобщего социального обеспечения (правый реванш), к реализации которого еще ранее приступили в Англии М. Тетчер, а в США – Р. Рейган, получил широкие возможности для своего успешного развертывания. «Недаром, – пишет известный историк А. Фурсов, – там уже появилась социологическая теория «20: 80». Согласно ей в современном западном обществе меняется социальная структура: 20 % – богатые, 80 % – бедные, и никакого среднего класса – он размывается, тает вместе с нацией-государством, частной формой которого является welfare state (государство всегобщего благоденствия)»[286]. Современная статистика доходов красноречиво свидетельствует: на протяжении последних десятилетий реальная заработная плата рабочих низшей и средней квалификации неизменно снижалась, тогда как доходы высококвалифицированных работников, индивидуально занятых программистов, дизайнеров, ученых, а особенно управляющих, менеджеров постоянно росли. Например, в США средний заработок промышленного рабочего примерно в 300 (!) раз ниже, чем доходы высших менеджеров крупнейших компаний. В 1980 г. этот разрыв был почти вдвое меньше[287]. Вообще, за последние двадцать лет доля зарплаты в добавленной стоимости снизилась в США, например, с 45 до 35 %, в Германии – с 47 до 45 %[288].

Из сказанного видно, что развертывание мирового социального процесса в течение всего XX и даже в начале XXI в. протекало под исключительным влиянием Советского Союза, а точнее сказать, под влиянием его восточнославянского ядра, его проблем и решений, побед и поражений. Три русских революции, идейный взлет коммунизма и практика социалистического строительства, Первая и Вторая мировые войны, наконец, процесс постсоветской трансформации 1980—1990-х гг. прошлого века – все эти исторические события и вехи, в которых роль России обнаружила себя рельефно и выпукло, в значительной степени формировали социальный и духовный облик мира.

Стремительно захвативший во второй половине десятых годов XXI в. нашу планету глобальный финансово-экономический кризис показал, что та направленность развития мировой экономики, которая в США и Западной Европе обернулась формированием третьей модели капитализма – финансового капитализма (ей предшествовала модель классического капитализма как империализма), не может иметь длительных исторических перспектив. Скоро, как справедливо считают многие исследователи, экономизму придет конец по той простой причине, что эта модель нежизнеспособна ни социально, ни экологически. А это означает, что человечество наряду с экологическим, антропологическим и другими кризисами нашего времени вступило в полосу глобального экономического кризиса, одной из важнейших причин которого выступил экономический эгоизм западных стран.

Стало очевидным, что современный мир вступает в полосу глобального беспорядка, в ситуацию неопределенности, нарастающих рисков и новой хаотизации. В виду того что глобализация неолиберального финансового капитализма несет с собой подчинение большинства меньшинству, она ведет тем самым к неизбежным конфликтам: локальным, региональным, даже планетарным, привносит в международные отношения потенциальное «структурное насилие» (И. Галтунг). Можно даже утверждать, что навязываемый США и их союзниками новый мировой порядок, который сегодня, кстати, все чаще называют новым мировым беспорядком, становится причиной хаотизации мира и глобализации страха. Наш мир становится миром новой неизвестности, глобальных войн и глобальных катастроф. Все это, к сожалению, свидетельствует о патологизации современности.

Итак, мы видим, что человечество вступило в полосу кризисных ситуаций, которые в своей совокупности могут быть идентифицированы как глобальный цивилизационный кризис.

Что же привело мир к такому опасному состоянию?

Как у всякого сложного явления, причин, породивших современный глобальный цивилизационный кризис, великое множество. Но главная из них – техногенная предпринимательская экономика, основанная на принципе получения максимальной прибыли; всепроникающая власть закона самовоз-растания капитала.

Похоже, пришло время, когда нельзя игнорировать факт моральной усталости техноцентрической модели развития, которая, хотя и обеспечила в свое время мощный рывок Запада, сегодня ведет весь мир к тотальной экологической катастрофе. Поэтому, как бы нам ни было тяжело расставаться с привычными взглядами, мы должны согласиться с современной глобалистикой, показывающей на основе цифр и фактов, что продолжение сложившихся тенденций развития современной техногенной цивилизации уже в недалеком будущем (возможно, при жизни родившегося поколения) будет пресечено. К тому же стало ясно: проблемы, порожденные развитием техники, принципиально нельзя решить с помощью самой же техники, пусть даже еще более совершенной; новая эффективная техника очистных сооружений, энергосберегающих технологий и других достижений научно-технического разума не помогут избежать экологического коллапса; при любых сценариях технического развития планета не выдержит техногенной перегрузки, ибо глубинные корни экологического кризиса лежат в вытеснении техническим, искусственным естественного, натурального, в выхолащивании души и тела человека, в превращении его в некое подобие робото-компьютерного устройства. Технический прогресс воспроизводит на Земле процессы, к которым эволюционно не приспособлены ни окружающая природа, ни сам человек. Ведь в естественных условиях на Земле нет источников атомной энергии, термоядерных реакций, нет природных квантовых генераторов, не происходит в короткий промежуток времени массового образования материалов с новыми химическими свойствами, макротела не передвигаются со сверхзвуковой скоростью, не взлетают в космос многотонные массы и т. д. Все эти процессы являются инородными в макромире Земли, нарушают эволюционно установившееся природное равновесие, создают эколого-кризисные состояния. Поэтому ставка на либеральную программу всемирной вестернизации на деле представляет собой губительную планетарную авантюру. Такая ставка превращает людей в пассажиров «Титаника», абсолютно уверовавших в безопасность своего путешествия на чуде техники и поэтому суетно продолжающих выяснять отношения друг с другом, добиваться переселения из одной каюты в другую, хитрить и обманывать один другого.

Все сказанное означает, что сегодня, для того, чтобы выжить, человечеству необходимо реабилитировать другие, незападные стратегии, связанные с преодолением техноцентриче-ской модели развития и возрождением этикоцентричных традиций мировой культуры, среди которых свое законное место занимает и наша, восточнославянская, православная традиция. Речь идет об утверждении эпохи постэкономизма, которая будет означать смену приоритетов земной цивилизации в целом, переориентировку усилий человечества с инструментальной деятельности, направленной на удовлетворение растущих потребительских вожделений, с всепожирающего молоха экономизма и техноутилитаризма на деятельность, связанную с поддержкой экологического равновесия мира. В хозяйственном плане эта эпоха, как нам представляется, будет характеризоваться переходом от технически-деструктивных к биологически-конструктивным технологиям.

Говоря о необходимости и неизбежности изменения парадигмы современного цивилизационного развития, некоторые авторы не только предсказывают скорые вселенские потрясения, но и рассматривают их как желательные и полезные. Например, известные российские исследователи В.И. Пантин и В.В. Лапкин, базируясь на различных циклически-волновых моделях развития общества, не просто предрекли в своей книге «Философия исторического прогнозирования: ритмы истории и перспективы мирового развития» (2006 г.) глобальные финансовые, экономические, политические и военные конфликты на межцивилизационной или межэтнической основе в период с 2009 по 2017 г., но и пришли к выводу, что эти грядущие потрясения являются необходимыми для изменения нынешней тупиковой модели цивилизационного развития. С их точки зрения, только они способны разрушить или перестроить глобальные монополии, ставшие тормозом на пути дальнейшего социального и культурного развития, а также тесно связанную с ними олигархию (власть немногих) и систему манипулирования массовым сознанием через использование СМИ и информационных технологий… «Без великих потрясений, – пишут далее авторы, – по-видимому, невозможно вывес-ти большинство людей из состояния умственной спячки, апатии и нравственного разложения, заставить их мыслить и действовать во имя собственного спасения»[289].