Читать интересную книгу Око духа: Интегральное видение для слегка свихнувшегося мира - Кен Уилбер

В учении Алмазного Подхода нет указания на то, что достигается неизменность субъекта (которая характеризует стабильную адаптацию каузального уровня); а также что достигается постоянство осознаваемого сновидения (характеристика стабильной адаптации тонкого уровня). Другими словами, Алмазный Подход, похоже, остается укорененным в адаптации психического уровня, даже когда он интуитивно нащупывает более высокие сферы. Тем не менее, это исключительное достижение, и его, безусловно, можно отнести к лучшим из широко доступных на сегодняшний день преобразующих технологий.

«Бесценная жемчужина» — одна из воистину великих и революционных книг в диалоге Восток-Запад. Все высказанные выше критические замечания не умаляют моего глубокого восхищения этой работой. Конечно, будущее покажет, какая судьба уготована постформальному и пост-постконвенциональному подходу в нашей культуре. Исторически случилось так, что почти в любой стране постформальное сознание было распято. Как только группа, исповедующая этот подход, становится «популярной» и «заметной», в игру вступает буквально толпа фоновых культурных сил. Это случается даже в плюралистических, терпимых сообществах, которые придерживаются ценностей западного просвещения. Вот почему я с наилучшими пожеланиями, энтузиазмом и в то же время с некоторым беспокойством наблюдаю дальнейшее развертывание Алмазного Подхода.

148

2 Весь этот раздел посвящен изложению модели Уилбер-IV, которая представлена в «Поле, экологии, духовности», «Краткой истории всего» и в этой книге. Аспекты «Уилбера-III» в этой модели практически не изменены, но они помещены во «всесекторный, всеуровневый» контекст, который делает составляющие их элементы более ясными. Ни сознание, ни личность, ни индивидуальная деятельность, ни психопатология не могут быть просто или исключительно локализованы в индивидуальном организме. Субъективная сфера всегда уже внедрена в интерсубъективную, объективную и интеробъективную реальности, которые отчасти определяют субъективное деятельное начало и его патологии: этим обусловлен переход от Уилбера-III к Уилберу-IV.

149

3 Верно, что измерения Левой стороны— это сфера внутреннего сознания; но области Правой стороны — это внешние формы сознания, без которых внутренние формы не существуют и не могут существовать. Что же касается «локализации» сознания, то те, кто прочитал Главы 4 и 5, могут сказать — и я говорю — что явленное сознание «находится» в точности там же, где искусство.

Другими словами, Верхний Левый сектор — это просто функциональный локус распределенного феномена. Сознание не находится ни внутри, ни вне мозга — это физические границы с простым местоположением, тогда как значительная часть сознания существует не просто в физическом пространстве, а в эмоциональных пространствах, ментальных пространствах и духовных пространствах, ни одно из которых не имеет простого местоположения, но, в то же время, все они не менее (или даже более) реальны, чем простое физическое пространство.

Вот почему мы говорим, что явленное сознание распределено по всем секторам со всех их уровнями и линиями. Все сферы Правой стороны имеют простую локализацию (местоположение в физическом пространстве-времени), и на них можно «указать пальцем»; но сферы Левой стороны находятся в пространствах интенции, а не в пространствах протяженности, и потому на них пальцем указать нельзя. И в то же время сознание укоренено в этих интенциональных пространствах в той же мере, что и в экстенциональных, будь то экстенциональные пространства внешнего мира, нервной системы или чего-то между ними. Редукционисты Правой стороны (тонкие редукционисты) пытаются свести интенциональные пространства к экстенциональным пространствам, а затем «локализовать» сознание в иерархической сети физически протяженных эмерджентных объектов (атомы-молекулы-клетки-нервная система-мозг), но это никогда, никогда не будет работать. Это дает нам, более или менее, половину истории (соответствующую Правой стороне).

Дэвид Чалмерс (1995) недавно вызвал сенсацию, когда его статья «Загадка сознательного опыта» была опубликована в «Сайентифик Америкэн» — бастионе физикалистской науки. Поразительный вывод Чалмерса состоит в том, что субъективное сознание продолжает бросать вызов всем объективистским объяснениям. «В этой связи я предлагаю считать сознательный опыт фундаментальной особенностью, не сводимой ни к чему более основному. Поначалу такая идея может показаться странной, но, по-видимому, этого требует логика» (стр. 83). Никогда не перестает удивлять, какой шум поднимают англо-саксонские философы по поводу повторного изобретения колеса.

Но Чалмерс делает несколько ценных замечаний. Первое касается несводимости сознания, которое приходится «добавлять» к физическому миру, чтобы получить полное представление о вселенной. «Таким образом, полная теория будет включать в себя два компонента: физические законы, говорящие нам о поведении физических систем от бесконечно малого до космологического, и то, что мы могли бы назвать психофизическими законами, которые говорят нам о том, как некоторые из этих систем связаны с сознательным опытом. Два этих компонента будут составлять подлинную теорию всего» (стр. 83).

Эту простую попытку вновь ввести в Космос сферы Левой и Правой стороны посчитали откровенно дерзкой — что свидетельствует о власти редукционизма, на фоне которого столь очевидное утверждение выглядит радикальным. Чалмерс приходит к такой формулировке: «Возможно, у информации есть два основных аспекта: физический и эмпирический... Где бы мы ни находили сознательный опыт, он существует как один аспект состояния информации, другой аспект которого заключен в физическом процессе мозга» (стр. 85). То есть каждое состояние имеет внутренний/интенциональный и внешний/физический аспект. Я, конечно, убежден, что все холоны обладают не только этими двумя, но четырьмя фундаментальными и ни к чему не сводимыми аспектами, так что каждое «состояние информации», на самом деле, одновременно обладает интенциональным, поведенческим, культурным и социальным аспектами; и, кроме того, каждый из этих аспектов имеет, по крайней мере, десять базовых уровней — что гораздо ближе к теории всего, если она вообще имеет какой-то смысл.

Далее Чалмерс отмечает, что все физикалистские и редукционистские подходы к сознанию (включая подходы Дэниела Деннетта и Френсиса Крика) решают лишь то, что он называет «легкими проблемами» (такие как объективная интеграция в процессах мозга), оставляя нетронутой центральную тайну сознания. Разумеется, он совершенно прав. Забавно, что все ученые-физикалисты, сидящие и читающие статью Чалмерса, уже полностью соприкасаются с этой тайной: они уже находятся в прямом контакте со своим переживаемым опытом, непосредственной осведомленностью и базовым сознанием. Но вместо того, чтобы напрямую исследовать этот поток (с помощью, скажем, випассаны), они сидят, читают статью Чалмерса и пытаются понять свое собственное сознание, объективно выражая его в виде цифровых битов в нейронных сетях или функциональных проводящих путей, иерархически слагающихся в радости созерцания рассвета — и когда оказывается, что ни одна из этих концепций не способна что бы то ни было объяснить, они чешут затылки и удивляются, почему тайна сознания просто не поддается разрешению.

Чалмерс говорит, что «трудную проблему» представляет «вопрос о том, как физические процессы в мозге дают начало субъективному опыту» — то есть как взаимодействуют физическое и ментальное. Это по-прежнему картезианский вопрос, и в настоящее время он не ближе к своему разрешению, чем во времена Декарта. На то есть простая причина: это дилемма, которая разрешается лишь в постформальных сферах. (См. развернутое обсуждение этой темы в Главе 3.)

Например, в простой иерархии физической материи, ощущения, восприятия, побуждения, образа, символа... существует пробел в объяснении между материей и ощущением, который до сих пор не удалось удовлетворительным образом заполнить ни нейронауке, ни когнитивной науке, ни нейропсихологии, ни феноменологии, ни теории систем. Как пишет Дэвид Джоравски (в своем обзоре книги Ричарда Грегори «Разум в науке: история объяснений в психологии и физике»): «Процесс видения разбивается на составляющие его процессы: свет, который имеет физическую природу; возбуждение в нейронной сети глаза и мозга, также физического характера; ощущение, которое субъективно и не поддается анализу в строго физических терминах; и восприятие, которое включает когнитивное осмысление ощущения и, следовательно, еще менее доступно для строго физического анализа». Сам Грегори ставит вопрос: «Как ощущение связано с нейронной деятельностью?» — и затем подытоживает все современное точное знание в этой области: «К сожалению, мы этого не знаем». Причина, по его словам, заключается в существовании «неустранимого разрыва между физикой и ощущением, который не может заполнить физиология». Он называет это «непреодолимой пропастью между нашими двумя сферами». То есть между Левой и Правой половинами Космоса.