еще не решил и прошу вашего совета.
Удалов сел и скромно отвернулся от урагана, вызванного рукоплесканиями.
С мест раздавались возгласы, славившие Удалова, а также советы, как спасти планету Кэ. Шум стоял невообразимый, и никто не заметил, как в зал вбежала запыхавшаяся и растрепанная, уставшая от пересадок и нервного напряжения Ксения Удалова, которую поддерживал под локоть Николай Белосельский.
Ксения тут же увидела своего мужа и помахала ему рукой. Но, разумеется, в этом гаме и мелькании конечностей ее не заметили.
— Видишь? — крикнула Ксения на ухо своему спутнику. — Сидит! Нарочно меня волновал. Может, никуда и не исчезал.
— Вот и хорошо, — сказал Белосельский с облегчением. — Значит, нам можно возвращаться. Подойдем к нему в перерыве, пожелаем счастья и успехов в работе, а потом домой.
— Нет, — произнесла Ксения твердо, — не для того я его догоняла, чтобы оставить в одиночестве. Полетим домой все вместе. Так я решила.
И Белосельский с ужасом понял, что ничего поделать с этой женщиной он не может. И понял другое: хоть он и уехал от Гусляра дальше, чем расположен город Петропавловск-на-Камчатке, все равно никуда не делся от тяжелого груза прошлого.
— Погляди, Коля, — продолжала между тем Ксения, которая умела быстро успокаиваться. — Всюду портреты моего мужа, плакаты на непонятных языках — тоже в его честь. Уважают Корнелия. Приятно это. Пойду, пожалуй, скажу народу, что я его жена.
— Ты неправа, Ксюша, — остановил ее Белосельский. — Это уважение оказывается не лично Удалову, а всему населению нашей планеты. Мы же с тобой рядовые ее граждане и не должны зазнаваться.
Председатель съезда Г-Г поднялся на трибуну и постучал карандашом о графин.
— Тишина! — потребовал он.
Тишина наступала медленно, делегаты с трудом успокаивались. Наконец председателю удалось утихомирить зал, и он сказал:
— Мы тут посоветовались с уважаемым делегатом Удаловым и пришли к положительному решению, которое я выношу на голосование. Мы предлагаем всем делегатам, кто может и хочет передвигаться в кислородной атмосфере, провести, — конечно, приняв необходимые меры предосторожности, — заключительное заседание на несчастной планете Кэ, этим продемонстрировав нашу солидарность с ее населением, а также на месте найти реальные меры помощи пострадавшим.
Удалов вскочил с места и крикнул:
— Я всем сердцем поддерживаю это предложение. Да здравствует наш председатель Г-Г !
Зал взорвался шумной овацией, диссонансом в которой прозвучали лишь возмущенные протесты некислорододышащих делегатов, которые тоже хотели немедленно лететь на планету Кэ.
Ксения далеко не все поняла, так как знала только русский язык, но была горда своим мужем и громко воскликнула:
— Да здравствует мой муж Корнелий Удалов! Так держать!
Крик ее прорвался сквозь общий шум, и многие обернулись, а по залу прокатилось известие о том, что жена Удалова прилетела с Земли, чтобы присутствовать при историческом моменте.
— Проходите в президиум, — кричали делегаты, и Ксения с удовольствием последовала этому совету.
Она хотела взобраться наверх, но тут ее остановил голос Удалова:
— Ксения, опомнись! Ты меня ставишь в неловкое положение.
— Это ты меня поставил в неловкое положение, когда сбежал из дома! — огрызнулась Ксения, но в президиум не пошла, а остановилась в нерешительности на ступеньках.
— Погоди, — сказал ей Удалов. — Сейчас организуем поездку на освобожденную мною планету, и я с тобой воссоединюсь.
Председатель обратился к делегатам с предложением голосовать за идею Удалова. Делегаты единодушно подняли руки, лапы, щупальца, когти и прочие конечности.
— Предложение принято, — известил председатель. — Корабли ждут. Немедленно начинаем погрузку.
Делегаты принялись вставать со своих мест, спеша и толкаясь, чтобы скорее успеть на планету Кэ. И в этот момент от двери послышался хриплый голос:
— Остановитесь!
Глава двадцать четвертая,
в которой все разрешается, герои вознаграждены, а злодеи наказаны
Голос, прозвучавший от двери, принадлежал странному существу.
Существо было в одних трусах, страшно измаранных землей, на плечах существа была чья-то чужая куртка, лицо было исцарапано и изранено, а волосы, венчиком вокруг лысины, настолько спутаны и грязны, что невозможно было даже определить, к какому виду или типу живых существ относится обладатель хриплого голоса. Достаточно было поглядеть на окровавленный меч в его руке, чтобы понять, что существо первобытно и агрессивно, что никак не соответствовало общему благодушному настроению съезда.
Два других существа, стоявших по обе стороны дикаря, также были грязны, оборваны и совершенно неопознаваемы. Справа от дикаря стояла несчастная дикая девушка в серебристом купальном костюме, слева совсем уже непонятный феномен в страшно мятой шляпе, схожей со шляпкой мухомора, по которому долго ходили ногами, и в жалких остатках некогда черного одеяния, бахрома которого волочилась по полу.
— Кто такие? — раздались крики. — Почему их пустили?
Грязный голый человек, не опуская меча, прошел к сцене, уверенно забрался на нее и сказал:
— Никуда вы не поедете. Ни на какую планету Кэ. Там вас уже ждут. И сделают из вас таких вот безвольных рабов.
И голый дикарь указал мечом на Удалова.
— Клевета! — раздались вопли в зале. — Бандит! Уберите его! Благородный Удалов освободил планету Кэ от угнетателей! Мы все едем туда, чтобы помочь пострадавшим!
— Благородный Удалов ничего не смог поделать с микробами, — ответил, ухмыляясь, дикарь. — Он еле от них сбежал.
И эти неуважительные слова в адрес известного героя были встречены громовым хохотом зала.
— Покиньте помещение, хулиганы! — велел председатель, оглядываясь на настоящего Удалова. — А то мы прикажем вывести вас. Не мешайте нам готовиться к перелету на планету Кэ.
— Ничего подобного, — сказал нахальный дикарь и, подняв меч, направил его конец на председателя съезда. — Этот меч обагрен кровью дракона, этот меч поднимается только на правое дело. А я, кстати, и есть Удалов.
— Долой! — кричали делегаты. — Это издевательство!
Одетый Удалов поднялся со своего места и развел руками, как бы говоря: «Ну что ты будешь делать!»
— Кто ты, я еще не знаю! — воскликнул дикарь в трусах. — Но сильно подозреваю, что ты подослан паразитами, чтобы заманить делегатов на свою планету и там поголовно заразить их.
— Какая наглая клевета! — закричал одетый Удалов.
Ругаясь, Удалов и дикарь приблизились друг к другу, и тут некоторые из наиболее наблюдательных делегатов обратили внимание на явное сходство дикаря и одетого Удалова.
Председатель встал на пути голого дикаря и, жертвуя собой, перекрыл дорогу к отступившему