— Неужели все-таки уцелеем?
— Очень может быть. Иначе не стоило бы так волновать Керсиса и утомлять все Зейратово воинство. Во всяком случае, наши шансы прибывают с каждым днем и даже часом.
— Надо отпустить старика, — вмешалась Леонарда. — Не будем брать грех на душу. Он не мог видеть наших лиц.
— Не трогайте его, — попросила Зоя. — Пусть идет. Мы не произносили своих имен.
Кроме Глувилла тайна имен и лиц ни для кого особого значения уже не имела.
— Хорошо, — согласился Глувилл, удивляясь себе. — Ступай, старче. И постарайся настучать на нас… попозже.
Рыбак некоторое время стоял неподвижно. Видимо, не сразу поверил в то, что ему сказали. Потом начал медленно пятиться, опасаясь повернуться спиной. Затем бросил удочку и с неожиданным проворством юркнул в темные прибрежные кусты.
— Донесе-ет, — уверенно сообщил Глувилл. — Этот — донесет. Эх, люди, люди…
— Старик не скоро доберется до своего Грибантона. Но не будем терять время, — сказал Робер. — Вперед!
Они пересели на свежих лошадей и рысью поскакали к переправе.
* * *
Огаханг в том месте разливался чуть ли не на полкилометра, но как раз из-за этой ширины его глубина по большей части была небольшой, вода поднималась чуть выше брюха лошади. Только на самой середине реки все же пришлось плыть. Одну бестолковую кобылку при этом унесло течением, но в остальном переправа завершилась благополучно. Огаханг остался позади.
Противоположный берег оказался низменным, обильным на комаров и сильно заболоченным, — лошади с трудом вытягивали копыта из чавкающей грязи. Улучив минутку, Леонарда шепнула, что опасается за Зою.
— Очень сыро. Девочка покашливает. Хорошо бы где-то обсушиться, сварить горячего.
Робер кивнул.
— Осталось недолго.
— А как твоя рука?
— Спасибо, получше.
— В самом деле?
Робер улыбнулся, медленно сжал и разжал правый кулак.
— Не понимаю, — сказала Леонарда. — Как же так? Аква пампаника…
— Ты знаешь, обратья настоятельница, я начинаю подозревать, что добрые дела иногда вознаграждаются самым замысловатым образом. Ну, чего грустим?
— По-моему, тебе просто отчаянно везет, Роби. И такое везение пугает. Следует ждать чего-то нехорошего…
— Ты думаешь?
Леонарда покачала головой.
— Нет. Я не думаю. Я чувствую.
— Что ж, придется быть более бдительными, — серьезно сказал Робер.
Но от страшной усталости как раз бдительность-то они и потеряли. И в самый неподходящий момент.
Это случилось уже на подъеме к Тиртану Выше по склону над тропой нависала небольшая скала. Никто не заметил, как и откуда на камне оказался человек. Его скуластое лицо со сросшимися бровями и тонкими усиками было бесстрастным. Он сидел, положив ногу на ногу, и спокойно похлопывал по сапогу стволом пистолета. Рукоятка другого торчала у него из-за пояса. А на поясе висела сабля. А за спиной — арбалет.
Первым его увидел Глувилл. Он вздрогнул и попятился. Из-под его ног вниз покатились камушки.
— Тихо, Гастон, — сказал Робер. — Не дергайся. А ты, Зейрат, подумай.
Зейрат хмыкнул.
— Я? О чем?
— Не о чем, а о ком. О себе подумай.
— Вот как? Поясни.
— Пожалуйста. Допустим, ты со своим отрядом приведешь меня к Керсису. Он тебя, конечно, чем-нибудь наградит. А что будет потом?
— А что будет потом?
— Нужны ли новому эпикифору свидетели, которые точно знают, что избрание произошло при жизни старого? Это же незаконно! Будет ли Керсис уверен в твоей вечной верности, в том, что тайну эту ты унесешь в могилу?
Зейрат усмехнулся.
— Вряд ли.
— Тогда намного разумнее просто меня не найти.
— Смелое предложение.
— Разумное.
— Смотря для кого.
— А чем ты рискуешь? Ну, вызовешь некоторое недовольство патрона, которое придется потом заглаживать. Да, это и неприятно, и хлопотно. Однако никакого прямого повода желать твоей смерти у Керсиса еще не будет. Подумай, Зейрат.
— Уже подумал. Есть и другой выход.
— Убить меня?
Зейрат ухмыльнулся. Робер с сожалением покачал головой.
— Ты плохо подумал.
Зейрат поднял брови.
— Знаешь, де Умбрин, ты мужик неплохой. Без нужды никому пакостей не делал. И я помню некоторые вещи, за которые следует быть благодарным. Если найдешь причину, по которой тебя следует оставить в живых, я с удовольствием забуду вот эти грибантонские отметины, — Зейрат расстегнул плащ и показал две пулевые вмятины на своей кирасе. — Но пока такой причины я не вижу.
— Могу назвать.
— Говори. Только пусть твоя дочь не тянется к арбалету, я стреляю лучше.
Робер обернулся и еще раз покачал головой.
— Зоя, это правда. Я не знаю человека, который стрелял бы лучше проконшесса Зейрата. К тому же у него очень выгодная позиция.
Зоя с досадой опустила руки. Зейрат усмехнулся.
— Не расстраивайся, девочка. Нет человека умнее твоего отца. Хитрее есть. Умнее — нет. Я бы ни за что вас не нашел, если б не помог случай. Зря вы не убили того рыбака. Твоего отца подвела доброта. Запомни: в нашем мире доброта губительна.
— Но разве не его доброта мешает вам сейчас э-э… отправить нас к Пресветлому? — вдруг возразила аббатиса.
Зейрат прикусил тонкий кончик уса.
— Этого мало. Так в чем же причина, де Умбрин?
— Видишь ли, в нашем ордене судьба страшно переменчива. За примером далеко ходить не надо: если даже великий сострадарий может легко потерять и пост, и голову, то, уж извини, что говорить о проконшессе…
Зейрат кивнул.
— Продолжай. Только покороче.
— Постараюсь. Ты уже догадался, куда мы идем. Кто знает, не придется ли в один прекрасный день этим же путем воспользоваться и тебе? Моя помощь в таком случае будет нелишней, а слово свое я держу. В отличие от Керсиса… Что скажешь?
— Откуда такая уверенность, что небесники вас примут?
— Вовсе я не уверен. Но если не примут, ты-то от этого что теряешь?
Зейрат задумчиво почесал нос стволом пистолета.
— Как так получается, де Умбрин? Мы оба прошли очень неласковую школу, оба успели натворить много чего. А ты все же не захотел убить никчемного старикашку Теперь вот и мне не хочется убивать тебя, хотя я имею, — Зейрат усмехнулся и постучал по своему панцирю, — все основания. А этот, — Зейрат кивнул на Глувилла, — он же пытался тебя отравить! Но сейчас верой и правдой тебе служит… Скажи, люминесценций, ты что — пророк? Новый мессия? Или распространяешь невидимую заразу?
Робер затряс головой.
— Э, э, не надо придумывать нового святого. От Корзина еще не скоро поправимся… Думаю, дело совсем не во мне. Или не совсем во мне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});