– Я думаю, что справедливее всего будет, если я возьму себе все те сокровища, которые мы там добыли, так как только благодаря мне нам удалось выбраться оттуда без потерь. А вот из-за тебя, Карли, мы подверглись большой опасности.
Карли говорит:
– Половина всего добра, которое я добыл в этом походе, принадле жит Олаву конунгу. Ожерелье я хочу отдать ему. Поезжай к нему, если хочешь, и, может статься, он отдаст тебе ожерелье, если не захочет оставить его себе, потому что я взял его у Йомали.
Торир отвечает, что он хочет, чтобы все они высадились на остров и поделили там добычу. Гуннстейн говорит, что начинается прилив и пора плыть дальше. И они подняли якоря. Когда Торир это увидел, он сел в лодку, и они поплыли к своему кораблю. Карли и его люди поставили парус и были уже далеко, когда людям Торира удалось наконец поставить парус. Они так и плыли дальше. Корабль Карли шел все время впереди. Но и Торир старался плыть как можно быстрее. Так они плыли, пока не достигли Гейрсвера. Это – первое место, где корабли, плывущие с севера, могут причалить. Они приплыли туда к вечеру и подошли к причалу. Торир поставил свой корабль внутри бухты, а Карли и Гуннстейн причалили ближе к морю.
– Люди Торира разбили шатер, а он, взяв с собой очень много своих людей, сошел на берег и отправился к кораблю Карли. Там уже тоже был разбит шатер. Торир окликнул их и попросил братьев сойти на берег. Братья с несколькими людьми сошли на берег. Тут Торир завел опять тот же разговор. Он просил их снести на берег всю захваченную в походе добычу, чтобы разделить ее. Братья сказали, что нет никакой надобности делать это, пока они не приплыли домой в населенную местность. Торир говорит, что нет такого обычая, чтобы делить добычу только по возвращении домой и так полагаться на честность людей. Они поговорили еще немного, но согласия не достигли. Тут Торир пошел обратно, но скоро остановился и попросил, чтобы его люди подождали его. Он зовет Карли и говорит:
– Я хочу поговорить с тобой с глазу на глаз.
Карли пошел к нему навстречу, и когда они встретились, Торир воткнул в него копье так, что оно пронзило его насквозь. Торир сказал:
– Теперь ты попомнишь, Карли, человека с Бьяркей, и я думаю, что ты узнал копье. Оно когда-то отомстило за Тюленя.
Тут Карли умер, а Торир со своими людьми вернулся на свой корабль. Гуннстейн и его люди видели, как погиб Карли. Они побежали туда, взяли его труп и отнесли на корабль. Они убрали шатер, втащили сходни и отчалили. Потом они поставили парус и поплыли дальше. Торир и его люди видели это. Они тоже убрали шатер и стали поспешно готовиться к отплытию, но когда они поднимали парус, веревка оборвалась, а парус упал поперек корабля. Прошло немало времени, прежде чем Ториру и его людям удалось снова поставить парус. Гуннстейн со своими людьми уже был далеко в море, когда корабль Торира наконец тронулся с места. Корабль Торира шел под парусом, но его люди еще и гребли. Так же шел и корабль Гуннстейна. И те и другие старались плыть как можно быстрее, и плыли и днем и ночью. Расстояние между кораблями сокращалось медленно, так как они вошли в проливы между островами, а там удобнее было плыть небольшому кораблю Гуннстейна. Но все же Ториру удалось приблизиться к ним. И когда Гуннстейн со своими людьми подошел к Ленгьювику, они причалили к берегу и сошли с корабля. Немного погодя туда же пристал Торир со своими людьми. Они тоже сошли на берег и бросились за теми. Гуннстейну помогла одна женщина, она спрятала его, и говорят, что она была очень сведуща в колдовстве. Торир и его люди вернулись к кораблям. Они захватили все добро, которое было на корабле Гуннстейна, и нагрузили его камнями.
Они вывели корабль во фьорд, прорубили в нем дыры и потопили его. После этого Торир со своими людьми вернулся домой в Бьяркей.
Гуннстейн и его люди стали пробираться домой, как могли. По ночам они переправлялись на небольших лодках, а днем прятались на берегу., Так они пробирались, пока не миновали Бьяркей и не выбрались из владений Торира.
Гуннстейн отправился сначала домой на остров Лангей. Он пробыл там недолго, потом поплыл на юг и не приставал к берегу, пока не приплыл в Трандхейм. Там он пошел к Олаву конунгу и рассказал ему о том, что произошло во время их похода в Страну Бьярмов. Конунг был очень недоволен. Он предложил Гуннстейну остаться у него и сказал, что позаботится о его деле, как только ему представится возможность. Гуннстейн принял его предложение и остался у Олава конунга.
CXXXIV
Раньше уже рассказывалось, что ту зиму, когда Кнут Могучий был в Дании, Олав конунг провел в Сарпсборге. Энунд конунг шведов поехал той же зимой по Западному Гаутланду, и с ним было тогда более тридцати сотен человек. Они с Олавом конунгом снеслись через гонцов и договорились встретиться весной в Конунгахелле. Они отложили встречу до весны, потому что хотели выяснить сначала, что собирается предпринять Кнут конунг. Но когда весна подошла к концу, Кнут конунг собрался со своим войском назад в Англию. В Дании он оставил править. своего сына Хёрдакнута и при нем Ульва ярла сына Торгильса, Спракалегга. Ульв был женат на Астрид дочери Свейна конунга, сестре Кнута Могучего. У них был сын Свейн, который стал потом конунгом Дании. Ульв ярл был человек очень известный.
Кнут Могучий отправился на запад в Англию, и когда об этом узнала конунги Олав и Энунд, они двинулись к месту назначенной встречи в встретились на Эльве у Конунгахеллы. Они были очень рады встрече и повели беседы как истинные друзья, и весь народ был тому свидетелем. Но многое они обсуждали наедине, и то, о чем они договорились, стало ясно потом, когда некоторые из их замыслов были осуществлены. На прощание они обменялись подарками и расстались друзьями. Энунд конунг поехал в Гаутланд, а Олав конунг отправился на север в Вик, оттуда в Агдир, а потом еще дальше на север вдоль берега. Он долго простоял в проливе Эйкундасунд, дожидаясь попутного ветра. Он узнал, что Эрлинг сын Скьяльга и жители Ядара собирают войско, и у них много народа.
Однажды люди конунга говорили между собой о том, откуда ветер, с юга или с юго-запада, и смогут ли они при таком ветре проплыть мимо Ядара. Большинство считало, что при таком ветре плыть нельзя. Тогда Халльдор сын Брюньольва сказал: