– Пошли вон! - выдавил он. Призрак Хозяина расплывался над ним в часть темноты.
– Я обещаю тебе, Тау'ган'ар, ты будешь последним, кого здесь похоронят.
– Вон! - вскричал шавалинец, паникуя, когда к нему потянулись руки. Слуги молча поднимали его, сильные пальцы болезненно сдавливали руки, взгляды ничего не выражали, да и лиц было почти не различить. - Отпустите немедленно! Как вы смеете!
Повинующиеся чужой воле, двое удерживали вырывавшегося Тау'ган'ара, безразлично глядя прямо перед собой, остальные сдвигали тяжёлую прозрачную крышку саркофага.
– Что вы делаете? - голос сорвался, и король растоптанного в пыль Шавалина заговорил быстрым шёпотом. - Прекратите! Вы собираетесь… Прекратите! Я вам приказываю!…
Он отчаянно извивался, когда его подняли в воздух и весьма неаккуратно бросили на мягкие светлые подушки на дно искусно выделанного гроба, который с тех самых пор, как его вырезали из самого дорогого дерева, ждал своего гостя в этом месте. Тау'ган'ар ударился локтём о внутреннюю стенку саркофага и на время замер, всё ещё не веря, что с лёгким скрипом крышка возвращается на своё место. Поражённый, он даже не попытался удержать её, широко раскрыв глаза, наблюдая за миром по ту сторону толстого стекла, слегка размытым и по-прежнему тёмным.
– Выпустите немедленно! - взорвалась тишина в тесной коробке посмертной постели всех королей Шавалина. Тау'ган'ар не узнал собственного голоса, гулкого, истеричного. - Вернитесь! - закричал он в спины медленно уходящих слуг. Король несколько раз ударил кулаками в стекло, упираясь спиной в подушки, сердце заколотилось ещё быстрее. - Вы не можете уйти! Вы не можете!…
Призрак Хозяина смеялся снаружи, но Тау'ган'ар едва слышал это. Он кричал, чтобы слуги сейчас же вернулись и освободили его, потом у него закружилась голова, он в кровь разбил руки, пытаясь столкнуть крышку. Спустя буквально пару минут, он стонал, моля о прощении, потом тихо выл, царапая ногтями горло и грудь, горевшую от недостатка воздуха. Зловещий дух растаял в воздухе, когда Тау'ган'ар ещё слабо шевелился под тяжёлым и надёжным стеклом, обещавшим всем королям Маари вечную славу и память потомков.
* * *
Рассвет в лесу начался позже, чем на равнине. Солнечные лучи нашли себе путь в причудливых сплетениях веток и рассыпали множество светлых пятен на траве. Лошадь брела медленно, едва не спотыкаясь о выступающие корни. Увлер, проклиная себя за некстати проснувшуюся под утро сонливость, отчаянно зевал, утыкаясь щекой в собственное плечо, холодное от оплечий доспехов. Тия благополучно дремала, волнения определённо не шли ей на пользу, она выглядела, как после мараданского плена, только тогда Тия была загоревшей, а сейчас - болезненно-бледной.
"Слишком много переживаний для ребёнка, - про себя повторял и повторял Увлер. - Надо было вернуть её домой… Но считает ли она теперь дом безопасным?…"
Лес не был слишком густым, но утренний туман мешал видеть далеко. Тропинка, по которой они плелись, выглядела так, словно по ней не проезжали лет двадцать. Иногда на ней даже встречались невысокие, но раскидистые кустики.
Утренняя свежесть потихоньку исчезала, отползал и серый туман, из него таинственно выплывали ветки и причудливые пни от поваленных деревьев.
– Будь добрым гостем, Разящий с Мыслью, - прошелестело сбоку. Изумлённый Увлер, занимавшийся изучением тёмно-зелёной листвы одной особенно хлёсткой ветки над собственной головой, поймал себя на непростительном ротозействе. - Не волнуйся, мы не враги, - продолжал человек, стоявший у ствола одного из деревьев. Он не улыбался, хотя поймал врасплох Стража не в самой лучшей ситуации. Увлер опознал в нём Убийцу - наверное, давно следил за ним… Присматривался…
– Да будет с тобой Свет, - поприветствовал Увлер, успокаиваясь и стараясь держаться достойно и не показывать досаду.
– Ты пришёл к Чувствующим, Разящий с Мыслью? - спросил тераик, обходя дерево с другой стороны. Он сделал несколько шагов вдоль тропинки, призывая продолжить путь по взятому Увлером направлению.
– У меня важные вести для Такеи. Я торопился, и поэтому пришлось очутиться здесь так неожиданно.
– О тебе знали ещё до того, как ты въехал в наш лес, Разящий с Мыслью, - Увлер заметил пробежавшую по лицу такейца усмешку. - Чувствующие отправили меня встретить тебя.
– Спасибо, - не нашёл, что ответить, Светлый. Тия, продолжавшая спать у него на груди, приоткрыла один глаз и потрясла головой.
– О…
– Мы скоро прибудем, Тия, - Увлер предупредительно помог ей удобнее устроиться в седле. Она тёрла кулачками глаза, что-то невнятно бормоча. Она увидела Убийцу, но ничего не сказала и быстро отвернулась. Такеец тоже проигнорировал её - он шёл, даже не смотря под ноги, хотя там встречались и коряги, и камни. Кажется, Убийца знал наизусть все неприятности этой дороги.
– Там будет не проехать, Разящий с Мыслью, - тераик задел плечом ветку, и утренняя роса стремительно скатилась ему за шиворот расшитой рубашки. Он дёрнулся и улыбнулся - Увлер поймал себя на мысли, что готов удивиться. Конечно, все знают о тераиках одно и самое главное - они безжалостные каратели Силы, которую называют Злом, и свои жизни без сомнения отдают во имя войны за Свет. И они кажутся равнодушными, непоколебимыми и иногда безобразно твердолобыми… Но холодная вода, обрушивающаяся тебе на спину, делает тебя человеком, даже если ты воспитан в строгой обстановке поселений тераиков.
– Тия, готовься проснуться окончательно.
– В деревне мы обязательно найдём девочке дом, чтобы она могла спокойно провести там время. Вы ведь ехали сюда почти без остановок?
– К сожалению, достойно позаботиться о Тие я действительно не смог, - признал Увлер. - Я буду очень благодарен…
– Ты очень хорошо обо мне заботишься, Страж Увлер! - неожиданно резко прервала его Тия. - Я не устала и больше не хочу спать, - она хмуро покосилась на Убийцу, словно тот собирался протестовать.
Страж в который раз почувствовал, как взбунтовалось совестливое сердце. Он куда больше был должен сделать для Тии - хотя бы не позволить Ночи забрать её брата…
– Здесь мы должны уйти вглубь леса, - тераик остановился и указал рукой в заросли. - Наша деревня не очень далеко от границы.
– А лошадь? - спросил Увлер, помогая Тие слезть на землю. Она отряхнула платье, расправляя безнадёжно помятую ткань, и натянуто улыбнулась в небо. Увлер отвернулся, делая вид, что занят ослаблением подпруги.
– Оставь, с ней ничего не случится. Её заберут, а сейчас поторопимся. Чувствующие ждут тебя, Разящий с Мыслью.
Тия крепче стиснула его руку. Маленькие пальцы дрожали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});