Читать интересную книгу Орден Ультрамаринов: Хроники Уриэля Вентриса - Грэм Макнилл

— Хорошо. Их старания делают им честь, майор.

— Благодарю, но, может, вы сами им об этом скажете?

— Скажу. Когда они будут ненавидеть меня больше, чем свои самые страшные кошмары.

— Поверьте, они и так достаточно вас ненавидят, — заверил его Сатриа. — По правде говоря, ваше физическое превосходство на учениях только подогревает их ярость! Солдаты считают, что вы похваляетесь своей силой.

— И они правы. Я действительно хвастаюсь своей силой, когда принимаю участие в тренировках. Я хочу, чтобы они знали: я — старше их по званию и сильнее. Когда мне придётся вести их в бой, я хочу, чтобы мои слова имели вес и моя похвала много значила для каждого солдата. Я заставлю их чувствовать себя героями и верить, что они — самые лучшие воины во всей галактике.

— А вы коварный тип, не так ли? — подмигнул Сатриа.

— Иногда приходится им быть, — с улыбкой ответил Леаркус.

Небольшая флотилия Имперских Космических Сил торопилась вернуться к Корделису. Быстроходные Преторианцы прокладывали путь, а «Горе побеждённому», «Луксор» и «Ерметов» следовали за ними по пятам. Настроение всех экипажей можно было определить как осторожно оптимистическое. Если таким же образом удастся уничтожить второй маточный корабль, то, возможно, объединившись, Имперский Флот и силы обороны Тарсис Ультра смогут не только сдержать натиск рой-флотилий тиранидов, но даже предотвратить их вторжение на территорию Империума.

В капитанской рубке «Горя побеждённому» продолжалось обсуждение представившихся возможностей.

Адмирал Тибериус отпил воды из своего кубка и обратился к Уриэлю.

— Возможно, мы заставим этих проклятых пришельцев пожалеть о том, что они замахнулись своими когтистыми лапами на наши миры.

— Не исключено, — согласился капитан Четвёртой Роты. — Объединённые силы вокруг Тарсис Ультра обладают значительным потенциалом, а последний завод по переработке плазмы уже сейчас готов к смертельному удару.

— Если мы сумеем уничтожить ещё один корабль-матку, Совокупный Разум может отказаться от вторжения на Корделис.

— И это будет победой не только над общим врагом, — хмуро заметил Уриэль.

— Будь осторожен, Уриэль, — предупредил его Тибериус. — С Криптманом лучше не ссориться, в его руках сосредоточены силы Инквизиции. Если бы не он, в недавнем прошлом Макрейдж мог пасть под натиском роя-флотилии.

— Вам приходилось встречаться во времена той войны?

— Да, — кивнул Тибериус. — Тогда он был совсем молод, полон огня, как человек, нашедший своё предназначение.

— А он не предлагал уничтожить Макрейдж?

— Нет, Уриэль, — рассмеялся адмирал. — Этого он не предлагал. Я не думаю, что даже молодой инквизитор Криптман мог осмелиться на такое. Лорд Калгар никогда бы не допустил разрушения Макрейджа.

— А как вы считаете, лорд Калгар позволил бы ликвидацию Корделиса?

Тибериус потёр пальцами виски и задумался.

— Я не могу тебе ответить, Уриэль. Наш командир — человек большой мудрости и сострадания. Но он ещё и проницательный стратег, обладающий логическим мышлением. Порой мне кажется, что мы с тобой слишком увлечены идеей спасения каждого, кто в этом нуждается. Инквизитор Криптман был прав, когда говорил, что иногда приходится идти на жертвы ради победы в войне.

— Я не могу этого понять, — сказал Уриэль. — Не могу признать правильным разрушение одного из миров Императора.

— Мы не всегда можем делать то, что считаем правильным. Иногда между тем, каково положение на самом деле, и тем, каким мы его считаем, лежит огромная пропасть. Приходится мириться с тем, чего мы не можем изменить.

— Нет, лорд адмирал. Я уверен, мы должны стремиться изменить то, с чем не хотим мириться. Именно борьба против того, что мы воспринимаем как зло, и делает человека великим воином. Сам Робаут Жиллиман говорил, что человек должен понять свой страх и бороться с ним. Только тогда он станет героем. А если ты ничего не боишься, то, чтобы вступить в бой, смелость и не требуется.

— Уриэль, ты идеалист. Для таких, как ты, галактика, может оказаться очень жестокой, — сказал Тибериус. — И всё же мне хочется, чтобы как можно больше людей придерживалось таких же взглядов. Ты — великий воин, способный разгромить любого врага. И ты никогда не забываешь, что сражаешься ради жизни человечества.

Уриэль склонил голову перед заслуженным адмиралом. Похвала доставила ему немало удовольствия. В рубку стремительно ворвался расстроенный Филотас и вручил Тибериусу послание. Вентрис тотчас же схватился за рукоять меча. Лорд адмирал быстро прочёл донесение.

— Скорее откройте обзорный экран, — рявкнул он. — Максимум увеличения!

Бронзовые жалюзи в передней части рубки плавно разошлись в стороны, а Тибериус присел за стол и вызвал на экране тактическую схему окружающего пространства. Адмирал что-то пробурчал себе под нос, и Уриэль по биению вздувшейся жилки на его шее понял, что ярость Тибериуса достигла апогея. Никогда ещё ему не приходилось видеть адмирала таким рассерженным.

— Сэр, что произошло? — спросил он. Тибериус протянул Уриэлю послание. Капитан прочитал текст и взглянул на открывшийся обзорный экран.

Даже при максимальном увеличении планета перед ними не закрывала весь обзор, а отражённый свет далёкого солнца скользил по её вздымающейся, объятой пламенем поверхности. Океаны легковоспламеняющихся газов, рождённых разлагающейся материей, окутали всю планету, и теперь на ней бушевали огненные смерчи, превращая целый мир в голый безжизненный камень. Даже тираниды не могли бы справиться так быстро.

— Святые небеса, — прошептал Уриэль, роняя на пол листок с донесением, — как же так?

— Мортифакты, — печально произнёс Тибериус. — Криптман солгал нам. Он ни на минуту не собирался задерживаться здесь.

Уриэль молча смотрел на догорающий мир.

ЭТАП ТРИ — АТАКА

Глава 8

Каюта капитана Уриэля Вентриса была скромной и чистой, как и предписывалось предводителю Четвёртой Роты Ультрамаринов. В углу под фамильным щитом Вентрисов стояла простая кровать. Рядом помещался столик на тонких ножках, на нём — глиняный кувшин с вином, два серебряных кубка и ряд информационных кристаллов. А в изножье кровати стоял открытый сундучок из серой оружейной стали, в котором лежали комплект простой синей одежды и парадный костюм.

Уриэль налил кубок вина, сел на край кровати и задумался. Затем запрокинул голову и одним долгим глотком осушил бокал. Резковатый вкус заставил его поморщиться, и картина горящего мира вновь встала перед глазами. Сколько же людей оставалось на Корделисе, когда началась вирусная бомбардировка? Сколько сотен тысяч душ принёс Криптман в жертву ради победы в войне?

От таких мыслей ему стало совсем не по себе. Уриэль налил ещё вина и поднял кубок в поминальном прощании с жителями Корделиса. За этим кубком последовал ещё один. Капитана внезапно посетило желание забыться, и лучшим для этого средством он счёл алкоголь.

Он смог убедить инквизитора Барзано пощадить Павонис, но не сумел спасти Корделис, и теперь груз вины мрачной тяжестью лёг на его душу. Понимали ли люди, что происходит, когда начали падать первые бомбы?

Жизнепожирающий вирус действовал очень быстро и эффективно. Возможно, кто-то и успел догадаться, что происходит с их миром, но большинство жителей умерли, даже не подозревая, какое предательство было совершено по отношению к их планете. Мутагенные токсины заполнили атмосферу и атаковали всё, что содержало органические вещества, разлагая их с невероятной скоростью. Спустя всего несколько часов на планете не осталось ничего живого, и вирусы были вынуждены перейти к бездумному акту самоуничтожения. В результате разложения материи на поверхности планеты образовался толстый слой безжизненной слизи, вскоре превратившийся в облака легко воспламеняющегося газа. После чего достаточно было одного выстрела с орбиты, чтобы пожары апокалипсической силы прокатились по всей планете и оставили лишь голые камни.

Уриэлю однажды пришлось видеть ужасы ликвидации и даже состоять в группе наблюдения за операцией полной зачистки. Но это случилось на планете, заражённой силами Хаоса, жители которой превратились в совершенных дикарей и начали приносить человеческие жертвы тёмным божествам. В тех условиях уничтожение было оправданным, даже необходимым. А этот акт убийства никак не укладывался в голове Уриэля, и он не мог найти оправданий деяниям Криптмана и Мортифактов.

Он снова и снова обдумывал последствия того, что произошло на Корделисе, и в его душе бушевали противоречивые чувства. Во время воплощения плана Тибериуса они проявили инициативу, использовали оригинальную идею и применили её к сложившейся ситуации. Они не следовали заветам Кодекса, и, как ни тяжело было Уриэлю в этом признаться, Мортифакты в своих действиях были ближе к исполнению указаний священного труда. Так что же из этого следует?