Столь продуманная финансовая стратегия по выкачиванию денег из любителей поглазеть на насилие и просто несчастных лудоманов казалась Лазарю почти безупречной. Никакие телетрансляции не обеспечили бы «Любимову, Любимову и группе компаний Агапэ» больших барышей.
Марафонцы высыпали из грузовиков. Как только ноги их коснулись земли, все границы между своими и чужими, изгоями и любимчиками, стёрлись окончательно. Все они теперь – одно большое стадо антилоп, на которых скоро начнут охоту хищники.
Правда, пока хищников видно не было. Согласно регламенту «Марафона», охотников выпускают с опозданием в полчаса, а потому и привозят чуть позже. Ещё через час прибудет вторая группа (ходили слухи, что она в два раза многочисленнее первой), а ещё через полчаса привезут их «охотников». Такая поэтапность только на пользу шоу.
Жаль, не удастся увидеть, кого Умар выбрал себе в попутчики. Интуиция подсказывала Лазарю, что здесь его тоже ждёт неприятный сюрприз. Впрочем, рано или поздно он всё равно узнает.
Оказавшись внутри клетки, Лазарь почувствовал себя цирковым зверем в манеже, огороженном от зрителей безопасной решёткой. Конвоиры выпрыгнули из кабин и принялись выстраивать участников забега в две шеренги. Двое охранников вошли в образовавшийся живой коридор и раздали всем маленькие компасы с откидной крышкой, электрические фонарики и фляги с водой – всего по одной штуке на команду. Потом шеренги повернули лицом к лесу, превратив в четыре попарно сдвоенные колонны, и вперёд вышел Ведущий Игры. На фоне темнеющей лесной чащи, одетый во всё чёрное, он напоминал голову чеширского кота, парящую в воздухе. Водители грузовиков направили на Ведущего прожекторы, установленные на кабинах грузовиков, и голова обрела тело.
На экраны вывели картинку: фигура Ведущего крупным планом. Донатор наклонился вперёд, поднёс к губам микрофон и поприветствовал присутствующих. Толпа ответила возбуждённым рёвом. Дождавшись, когда буря утихнет, Донатор перешёл к вводной части программы. Первым делом он выдал краткий спич о сегодняшнем «Марафоне», после чего приступил к перечислению имён участников. На экранах замелькали наспех сделанные в «регистраторской» фотографии.
– Ну, как – жим-жим? – услышал Лазарь у себя за спиной.
Он обернулся, ожидая увидеть там Сета, и... не увидел. С ним говорил Донган, улыбающийся доброжелательной улыбкой злого Сенсора.
– Да нормально, вроде. Как сам?
– А я, чувак, кайфую, – охотно поделился Донган. – Сета засунули в другую колонну, но после старта он к нам подтянется. Мы теперь типа того – камрады?
Донгана имел дикцию типичного представителя дворового быдла, изувечившего свой речевой аппарат тоннами лузганных семечек, баррелями выпитого пива и целым войском однообразных слов-паразитов, компенсирующих дефицит словарного запаса.
– Я Донган.
– Лазарь. Это Яника, Марс.
– Знаю. Ты в первый раз?
– Надеюсь, что и в последний.
– Я тоже. В смысле, тоже в первый, – глаза Донгана неодобрительно скользнули по пустым прорезям в комбинезоне Яники. – На фига тебе этот геморрой? Нормальных, что ли, мало?
– Любовь зла, – развёл руками Лазарь. – Поэтому мы сейчас по эту сторону решётки, а не по другую, разве нет?
– Не в моём случае, – покачал головой Донган. – Мне нравится с этой стороны решётки, врубаешься? Видишь толпу вокруг? Они пришли поглазеть на нас.
Лазарь бросил взгляд на Хеспию. Красавица почти не прислушивалась к разговору. Она затравленно озиралась по сторонам, и, казалось, вот-вот обмочится. Яника тоже это заметила, приблизилась к Хеспии и взяла её за руку. Девушка дёрнулась, будто получив разряд статического электричества, и уставилась на незнакомку.
– Не бойся, – улыбнулась ей Яника, – с тобой не случится ничего плохого.
– Я не за себя боюсь, – ответила Хеспия, и Лазарь убедился, что её голос не уступает красотой её внешности. – Я за Умара боюсь.
– Да не трону я твоего Умара, – проворчал Донган с интонацией миллион раз повторённой фразы. – Если сам не нарвётся.
Хеспия мотнула головой в его сторону, золотистые кудри вспорхнули над изящными плечиками.
– А я не этого боюсь! Я боюсь, как бы он тебя не прикончил, когда догонит.
Судя по тому, как скривилось лицо Донгана, эту фразу он слышал впервые.
– Переживает за меня, – подмигнул он Лазарю, а потом посмотрел куда-то поверх его головы. – О, начинается!
На три экрана дали общий план группы, в середине которой Лазарь быстро отыскал самого себя. Судя по углу, с которого велась съёмка, видеокамеры располагались где-то на решётках ограды.
Ведущий сверился с часами и вытянул над головой руку. Лазарь увидел зажатый в кулаке маленький стартовый пистолет.
Толпа затаила дыхание.
– На старт! Внимание! МАРШ!
5
Грянул выстрел. Одновременно с ним многотысячная толпа болельщиков взорвалась дружным рёвом.
– Ну, понеслась! – выкрикнул кто-то.
Четыре сдвоенные колонны сорвались с места и побежали вперёд лёгкой трусцой. Спешить не следовало. Второй раздел брошюры «Полезные советы участникам «Марафона» первым пунктом рекомендовал: «Тише едешь – живши будешь». Учитывая географические изъяны трассы, сломать ногу на самом старте проще простого.
На входе в лес колонны смешались, и Лазарю в очередной раз вспомнилась служба в армии – утренняя зарядка и кросс на три километра. Зябкий полумрак (правда, утренний, а не вечерний), лесополоса, топот сапог, сопящие, хрипящие от натуги силуэты вокруг. Впрочем, полумрак быстро рассеялся. Очень скоро лес озарился мощным электрическим светом – повсюду на деревьях висели маленькими видеокамеры с прожекторами, направленные под разными углами так, чтобы охватить каждый квадрант полосы. Камер было так много, что в свете прожекторов можно было спокойно вдеть нитку в иголку.
Сет привычно вынырнул откуда-то, как чёрт из табакерки, и пристроился слева от Лазаря.
– Привет! Как бежится?
– По пункту два «Советов участникам Марафона», – пропыхтел в ответ Лазарь.
Пункт два гласил: «Болтун – чахотка для дыхалки».
– Всё это фигня, – пробасил Донган справа. – Максимум через полчаса сдохнут даже самые выносливые и дальше пойдём шагом.
Но пока они бежали – все бежали. Под ногами пролегала истоптанная сотнями ступней лесная подстилка: слой полусгнившего опада, раздавленных веток, мелких растений. Палая листва обильно прилипала к подошвам ботинок. Путь преграждал густой подлесок, шипастый кустарник, коряги, валежник. Всё это укрывала дырявая крыша древесных крон. Сквозь рваные бреши внутрь заглядывали любопытные звёзды. Воздух источал дразнящие ароматы настоящего леса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});