выбора своего дальнейшего пути. И потому оно в гигантских масштабах обдумывает свой прошлый опыт, теперешнее состояние и перспективы. И потому оно, естественно, необычайно много говорит на эту тему. Если хотите знать, дело говорения сейчас может быть поважнее, чем космические полеты и физические исследования. А раз общество в гигантских масштабах думает и говорит, должны появиться профессиональные думальщики и говоруны. Не мы, так другие. Рано или поздно они до чего-то договорятся. А это уже не просто болтовня. Это легко прикрыть, сказал Неврастеник. Прикрыть нельзя, сказал Болтун. Можно создать систему запретов, которая превратит дело думанья и говорения в достояние идеологических сект со всеми их гнусными признаками — тупость, жульничество, надрыв, нетерпимость и т. п. Это будет кошмар. Это уже было, сказал Мазила. Было же время, когда правду ибанцам изрекали юродивые, кликуши, эпилептики, шуты. И художники, сказал Неврастеник. Тут есть другая опасность, сказал Болтун. Дело говорения само стало массовым явлением. В нем поэтому господствует не стремление к ясности, определенности и откровенности, а стремление утопить в мутном потоке бессмысленных слов все жизненно важные социальные проблемы современности. Не по злому умыслу, а из стремления к самоутверждению и из-за отсутствия логических навыков обращения с языком. Языковая практика людей с логической точки зрения — зрелище, достойное кисти сюрреалиста. Речи политических деятелей, прокуроров, юристов, журналистов, пропагандистов, ученых и т. п., больше всего претендующие на логичность, на самом деле дают выдающиеся образцы логической бессвязности и несуразности. Я не имею никаких иллюзий относительно того, что деятельность по логическому улучшению языка может радикально повлиять на языковую деятельность человечества. Глас человека, призывающего к логическому порядку, есть глас вопиющего в пустыне. Он имеет не больше шансов быть услышанным, чем глас призывающего "Не убий!". И все же если есть какая-то маленькая надежда хотя бы в ничтожной степени, но повлиять на размышления людей о своей жизни и судьбах человечества путем логической обработки языка, ее надо использовать. Когда люди повторяются и пережевывают одно и то же, они при этом занимаются, между прочим, и логической обработкой своих мыслей. Это, конечно, суррогат. А кто может предложить иной способ, пригодный сразу для многих без специальной подготовки? Кстати сказать, профессиональная логика, успехи которой так широко рекламировались, сама превратилась в типичное массовое социальное явление и вследствие этого оказалась весьма далекой от задач усовершенствования языка.
ПЕРСОНАЛИЗМ
В вашем кружке, говорит Журналист, я ни разу не слышал разговоров о судьбе ибанского народа, ибанской науки, ибанского искусства. Неужели это вас не волнует? Ибанский народ, говорит Болтун, не нуждается в нашей заботе о нем. Его вполне устраивает забота о нем его любимого начальства. Ибанский народ давным-давно не есть забитая и невежественная масса, которую просвещенные герои-интеллигенты должны наставлять на путь истинный. Ибанский народ достаточно образован, начитан и вполне отдает себе отчет в своем положении. Он знает, чего хочет. И в общем имеет именно то, что хочет. Деятельность начальства отвечает его интересам. Во всяком случае, ни о каких принципиальных конфликтах народа и руководства у нас и речи быть не может. Подчеркиваю, не потому, что начальство зажимает народ. Начальство народ не зажимает. А потому, что начальство народно, а народ начальственен. Народ несет полную ответственность за деятельность своего руководства. Он соучастник всех его добрых и злых дел. О народе у нас есть кому заботиться. Не будем отбивать у них хлеб. А кто позаботится о нас, если мы даже сами на это не способны? Ибанское искусство, говорит Мазила, тем более не нуждается в моей тревоге за него. Грубая фактическая ошибка думать, будто у нас плохо обстоит дело с искусством. У нас искусство процветает. Оно вполне в духе народа. И в духе начальства, которого у нас так много, что хватило бы на народ для целого большого государства. Я хочу лично сделать то, что в моих силах. И больше ничего. Но, стремясь к самовыражению, вы вынуждены совершать поступки, которые выглядят так, будто вы боретесь за свободу творчества, слова, передвижения и т. п., говорит Журналист. А разве это не есть забота о судьбе своего народа и своего искусства? Неужели ибанский народ не будет вам признателен за ослабление эмиграционного режима, за публикацию книг вроде книг Правдеца, за выставки художников типа Мазилы? Народу это не нужно, говорит Болтун, начальству тем более. Но кто-то заинтересован во всем этом, говорит Журналист. Да, говорит Неврастеник. Ничтожный в массе населения слой критически настроенной интеллигенции, не имеющий социальной силы в стране, не способный даже защитить себя. Но в перспективе страна выигрывает от развития этого слоя, говорит Журналист. Народ и руководство народа никогда не думают о такого рода перспективах, говорит Болтун. А катастрофы, кризисы и прочие отрицательные явления всегда можно свалить на внешние обстоятельства. И на интеллигентов-смутьянов. Конечно, если в стране образуется влиятельный и способный к самозащите слой критической интеллигенции, то такая страна, в конечном счете, выигрывает. Но это "если" есть дело истории, а не одного дня. К тому же, как показывает опыт, общество способно существовать (как — другой вопрос) и без реализации этого "если", передавая функции этого слоя (в карикатурно искаженном и урезанном виде, конечно) вполне послушной части либеральной интеллигенции и чиновничества вроде Литератора, Художника, Мыслителя, Социолога, Карьериста, Сотрудника, Претендента и т. п., которую без особого труда можно в случае чего одернуть. Разыгравшаяся на Ваших глазах трагикомическая история с Претендентом типичный пример того.
КТО МЫ
Мы ваше законное дитя, говорит Неврастеник. Конечно, вы принимали противозачаточные средства, и они оказались непригодными. Но зачаты мы были вами. Как выразился один наш крупный теоретик, мы родились на большой дороге мировой цивилизации. И если мы ведем себя не так, как хотелось бы вам, так это обычное дело. Не одни мы такие. Вы отрекаетесь от нас, делаете вид, будто мы явились откуда-то извне. Но ничего из этого не выйдет. Мы существуем в таком виде только благодаря тому, что были и пока еще существуете вы, и мы ваши законные наследники. Мы существуем и в вашем доме, хотите вы этого или нет. И вашим наследством мы распорядимся по-своему. Вы рисуете мрачные перспективы, говорит Журналист. Почему мрачные, говорит Неврастеник. Что хуже, что лучше, не вам и не нам судить. Просто будет иначе, и исчезнет материал для нежелательного сравнения. К тому же никакой проблемы выбора у человечества нет, это все сказки. Так что надо думать о том, как лучше устроить жизнь на этой основе.
РЕШЕНИЕ КОЛЛЕГ