Читать интересную книгу Ересь Хоруса: Омнибус. Том 3 - Дэн Абнетт

— Опустить оружие, — отдал распоряжение Падальщик Нолю и Пустоте, многоствольные роторные пушки покорно опустились.

— Ты сдашься, — повторил Синк, вокс-модулированный голос гремел над контейнерами.

— Кому сдамся? — отозвался Падальщик, выигрывая время.

— Кельбор-Халу, Повелителю Механикумов и генерал-фабрикатору Марса, — выпалил серво-череп.

— Не лекзорцист-генералу? — спросил Падальщик. — Не префектуре Магистериум или пробанд-Дивизио?

Раман Синк затих на несколько секунд, словно сражаясь со старыми воспоминаниями, не желавшими умирать, злобный свет в его глазницах потускнел на мгновенье. Падальщик продолжал давить:

— Ты помнишь, лекзорцист? Ты предназначен для служения во благо префектуры Магистериум, в подземельях диагноплекса, которые находятся прямо у тебя под ногами.

Мёртвое лицо Рамана Синк исказилось от воспоминаний. Он не мог противиться порче, тёкшей по его системам, безумию, затуманившему разум или разложению своей сероватой плоти. Он не мог отрицать того, чем стал — пешкой в руках зла.

— Ты сдашься, — рявкнул Конфабулари 66, выступая вместо своего хозяина, — или ты будешь уничтожен.

Длинные и тонкие пальцы Рамана Синка заметались по клавиатуре встроенного в грудь контролера коры головного мозга.

— Лекзорцист, погоди! — крикнул Падальщик, но Раман Синк явно не собирался ждать.

Внезапно лекзорцист превратился в суетящийся клубок из мельтешащих одеяний и сжатых рук. Стрига кружился наверху, наблюдая. Выполняя свои простейшие защитные протоколы. На случай таких обстоятельств программа предусматривала защиту хозяина. Спикировав на потёртую голову лекзорциста, он вцепился гидравлическими когтями в капюшон и крапчатую плоть, фабрикант-фамильяр захлопал крыльями и клюнул Рамана Синка в темя. Лекзорцист не имел собственных протоколов на такой случай, и, в ответ, его руки заметались между наполовину набранным на кортекс-контролере алгоритмом нападения и существом, атакующим его голову.

Наконец погрузив свои когти в скальп лекзорциста, киберворон пробил интерфейсным шипом своего острого клюва старую черепушку Синка. Вращая шпиндель как отвёртку, птица пробурила отверстие внутрь головы предателя.

Конфабулари 66 выплёвывал обрывки порченого канта, прерываемого душераздирающим визгом. Когда Раман Синк начал оседать вниз, Стрига взлетел с падающей мёртвой конструкции и перепорхнул на одного из недвижимых поисково-истребительных механизмов лекзорциста, кровь капала с его клюва.

Падальщик выдохнул и стиснул зубы. Он не мог выиграть больше времени для запуска защитных протоколов киберворона. Отвлечения должно было хватить. Падальщик обнаружил, что стоит под прицелом затихших «Вораксов», ожидавших финального подтверждения на открытие огня, подтверждения, которое никогда не поступит.

— Никаких резких движений, — приказал Падальщик. Если боевые автоматоны решат, что их атакуют, то, возможно, рефлекторно применят протоколы самозащиты. Падальщик подобрал разводной ключ и начал медленно отступать из впадины, заставив Ноль и Пустоту делать то же самое.

Отойдя, прихрамывая, на безопасную дистанцию, Падальщик потратил немного времени на элементарный ремонт изжёванной гидравлики ноги и зашивание порезов на искромсанном лице Ди-Дельты 451.

— Мы близко, — пробубнил он, хромая сквозь мешанину грузовых контейнеров, Стрига летел впереди. Запросив ячейки памяти и наложив воспоминание на окружающую обстановку, космодесантник смог отыскать подземный диагноплекс Прометий Синус. Поднырнув под измятый гига-контейнер и вставляя на ходу новую гравитационную батарею, Странствующий Рыцарь поковылял к частично разрушенному скалобетонному бункеру, ненавязчиво разместившемуся прямо в центре гигантской контейнерной площадки. Внутри бункера, столь же ненавязчиво, размещалась бронированная дверь из чистого адамантия.

— Вот оно, — произнёс он, хотя это не требовалось — приписанные к нему серво-автоматоны были заинтересованы только в прямых приказах.

Выпустив интерфейсные шипы из гидравлического кулака, Падальщик запустил буферы, прежде чем вставить штырь в тактильный разъём двери. Повернув шип до щелчка, космодесантник передал высокоуровневые шифры безопасности, переданные ему Загрий Кейном. Учитывая его статус фабрикатор-локума, существовало совсем немного мест на Марсе, где не подошли бы старые коды доступа Кейна. Как только адамантиевая дверь с грохотом отползла в сторону, перед Падальщиком предстала вторая дверь, а затем шипящая электрическая решётка безопасности. Каждое препятствие требовало свои коды для отключения. В итоге они вышли к большой кабине грузового лифта для транспортировки техноеретиков и конфискованных материалов. Войдя внутрь вместе с Ди-Дельта 451 и Эта/Иота~13, Падальщик, с примостившимся на узловых колоннах Стригой, активировал люк лифта и направил транспорт в единственно возможный пункт назначения — подуровневую процедурную.

Когда двери открылись в кроваво-красной дымке вспышек аварийных ламп, Падальщик понял, что попал в то самое место, где впервые увидел техноеретика Октала Була. Помимо комплекса удержания, подуровень вмещал суд диагностикума, рабочие помещения для машин-охранителей и конструкций Магистериума, помещения обработки, каталогизации, допроса/демонтажа заключённых и комната для посетителей.

В комплексе удержания царили хаос и запустение, всё указывало на то, что он был покинут в большой спешке. Рун-модули остались включенными, а из арсеналов было выметено оружие и энергоячейки. Логично было найти даже столь защищённое место, как подземелья диагноплекса, покинутым, решил Падальщик. Перед лицом данных и вокс-трансляций, подтверждающих глобальный конфликт и схизму, разъедающую ряды марсианских Механикумов, многие конструкции покинули свои посты, чтобы ответить на призывы и переназначения, как со стороны верных сил, так и со стороны предателей. Для жрецов и машин-надсмотрщиков, приписанных к комплексу, должно быть, было мало смысла оставаться на подземном объекте, битком набитом техноеретиками, в то время, как поверхность Марса была захвачена предателями. Конструкции, подобные Раману Синку, возможно, остались, но лишь для того, чтобы заразиться порчей распространяющегося мусорного кода.

Падальщик обнаружил полностью покинутые сторожевые посты и защитные станции, голоматический автоматон безжизненно свисал с потолка, похоже, что никто даже удалённо не наблюдал за опасным содержимым подземелий. На каждой брошенной станции Странствующий Рыцарь обнаруживал разбитые беспроводные приёмники и проводные разъёмы, уничтоженные шифраторы и вокс-говорители. Это не уберегло конструкции, обслуживавшие те станции. Без надлежащих буферов данных инфекционный мусорный код, так или иначе, нашёл себе дорогу внутрь.

Подключившись к рун-модулям комплекса удержания, Падальщик обнаружил, что местные линии связи и потоки данных нечисты и поражены порченым кодом. Защищённый буферами от визжащего безумия бинарики, Гвардеец Ворона запустил быструю диагностику, чтобы убедиться в сохранности стазис-тюрьмы подуровня и выяснить, что заключённый техноеретик Октал Бул помещён на уровень 93 вместе с результатами своих экспериментов.

Ещё один лифт безопасности повёз их из защитного комплекса вниз вдоль пещерообразных подуровней с камерами стазис-тюрьмы. Каждый уровень содержал какого-нибудь техноеретика или образец отклонения в технологиях, навеки застывших во времени — ибо, хотя служители культа Механикума питали отвращение к скверне и несанкционированным технологиям, они также гнушались и расточительства. Низкосортные металлы добывались из шлаковых слоёв древних марсианских операций. Выращенная в чанах плоть перерабатывалась для клонирования будущих конструкций-слуг. В свою очередь, даже плоды техноереси надёжно сохранялись для потомков — заключённые в стазис или захороненные в убежищах и лабиринтах — так, чтобы будущие жрецы Марса могли больше узнать об их отклонениях, если, конечно, и дальше будут их осуждать.

Пока перевозчик полз вниз через уровни инкарцетории в недра Красной планеты, Падальщик размышлял о радикалах, запретных знаниях и опасных артефактах, хранившихся в репозитариях-убежищах внизу. В рун-модулях комплекса удержания хранились детализированные пикты заключённых и конфискованного имущества, уровень за уровнем.

В подземельях диагноплекса содержались как жрецы-техноеретики, ксенариты и вероотступники, так и их затронутые порчей работы. Образцы ксеноартефактов, «кремниевые духи» и напоенные варпом технологии хранились в плену времени внутри объекта наравне с безумцами и машинами.

Были тут и магосы, истощённые и частично демонтированные, зверски лишённые своей аугметики из-за своих проступков, несанкционированных экспериментов или незаконных исследований. Некоторые баловались техно-переводами запрещённых цензурой текстов или открыто отвергали машины, и как следствие — Бога-Машину, в угоду чистой биологии, руководимой страстями и смятениями.