— Но нам необходимо решить эту проблему, — вкрадчиво и нарочито медленно, как будто объясняя очевидное дебилам, промолвил Фэнлоу и улыбнулся так любезно, как только мог. — Как нам поймать этого паршивца?
Памбара как воды в рот набрал. Ларсен опять жевал губы. Гудридж, дожидаясь своей очереди, стеклянными глазами изучал что-то сквозь стену. Элвин держался по стойке смирно, как и стоящий рядом оружейник Сандерс.
— Что ж, ступайте, господа физики, — вздохнул Фэнлоу.
Глядя на сутулые спины, спешно выскользнувшие из кабинета, он поклялся себе, что когда-нибудь обязательно отомстит этим чучундрикам. Получают по нескольку миллионов в год, изучают интереснейшую планету, а как были мямлями — так и остались. Один обнаглел, а второй — трус. Никто не желает брать инициативу, никто не хочет рискнуть. Ларсен боится потерять репутацию, а Памбара — потерять шанс эту репутацию заработать. Современный научный мир, мать его. Где вы, романтики и энтузиасты прошлого?
— Сандерс, может, хоть ты нас обрадуешь?
— Постараюсь, сэр, — прогудел Сандерс. — Думаю, нам пригодятся наши «берсерки».
Берсерками начальник оружейного склада называл дорогущие бронированные роботизированные платформы. Гусеницы и короткая база позволяли им путешествовать по любой местности, от рыхлого песка до гадких болот, где любят шляться цератозавры. А уж как они оснащены… Несколько автоматических пушек разного калибра под разные патроны и миномет превращали берсерков в настоящий ураган. Что уж говорить о композитной броне. Такую не возьмешь ничем из того, что может оказаться в арсенале невидимого террориста.
Фэнлоу тревожился только об одном — раз уж у него имеется такой костюм, то почему бы не быть и оружию, также способному преподнести неприятный сюрприз? Один уже преподнес, пощелкав дроны, что семечки. Сандерс предположил, что виной всему разрывные пули с управляемой траекторией в сочетании с полной невидимостью, в том числе для технических средств обнаружения.
— Еще как пригодятся, еще как. На них и надежда. Задействуй все четыре.
— Есть, сэр.
— Поймай этих лабораторных упырей и скажи, что я велел им ввести соответствующую программу для берсерков. Пусть помогут программисту, хватит уже ковыряться в атомах и молекулах. Иди, Сандерс, ты их без проблем догонишь.
Еще один ушел, остались Элвин и Гудридж.
— Элвин, тебе надо набрать добровольцев. Сам решай, сколько, и сам решай, какой тактике вы будете следовать. Даю тебе карт-бланш на выбор и использование любой техники и любого оружия. Стреляй везде и все, что покажется странным. Ясно?
— Так точно. Когда быть готовым?
— Запланируем мероприятие на утро, часиков на шесть — нужно время, чтобы составить такую программу, какая сможет нанести невидимке урон. Да и берсерки необходимо проверить, пусть механики займутся этим. Настройте их в связку с уцелевшими дронами, так они будут быстрее ориентироваться. И обязательно оставь людей на охрану периметра. Четверых выдели для административного центра. Не хватало еще мне гостей принимать.
— Сэр, сделаю. Но что сказать людям? Они вот-вот начнут роптать. Девушка Елисеева работает в лазарете, ее не обманешь — она видела Кшиштофа, она знает, что Расим и Тиджей мертвы. Я говорил ей, что Елисеев пропал, но она будто не слишком поверила.
— Хорошо, что напомнил о ней, — осклабился Фэнлоу. — Совсем в суматохе упустил этот момент. Брось ее в нашу прохладную опочивальню, там давно никого не было. А чтоб ей не скучать, и дружка Елисеева туда же кинь. Этого, как его…
— Коваля?
— Да-да. Только быстро, без шума и без свидетелей. Уж придумай, как это провернуть.
— Есть, сэр, — в глазах Элвина замелькал страх. Он наконец-то понял, что ситуация — серьезнее некуда. А вот Расим, хоть не очень-то Фэнлоу и нравился, на такое обилие поручений отреагировал бы спокойнее. Он был словно танк, словно киборг-берсерк. Эх, это все кадры. Никогда не работаешь только с теми, с кем хочешь…
— Свободен, Элвин. Держи меня на связи, можешь звонить в любое время и при любом сомнении.
Наконец, Фэнлоу остались с Гудриджем наедине. Поговорить было о чем. Единственное — Фэнлоу ужасно хотел спать после почти бессонной ночи. И сейчас, когда день после знойного полудня начинал мягко переходить в вечер, голова уже толком не работала. Не спасал даже мощный кондиционер, опустивший температуру в кабинете до семнадцати градусов. Липкие мысли приклеивались друг к другу, смешивались и принимали уродливые, непонятные очертания, мгновенно теряя свою изначальную форму. Логические цепочки в таком состоянии строиться упрямо не желали. Трэвис Фэнлоу держался из последних сил.
— Что-то вы неважно выглядите, сэр, — тактично заметил Гудридж. — Я буду изъясняться кратко и просто.
— Ох, буду премного благодарен, — Фэнлоу и впрямь был благодарен.
— Мы сейчас изучаем последовательность нейронных связей Кирилла. Наш датчик сделал свое дело, сэр. У нас в руках полная картина. Расшифруем до конца примерно через двое-трое суток — я и сам толком не сплю, заметно, наверное.
«— Черта с два заметишь, чего тебе, бугаю такому?» — подумал Фэнлоу, потер руками лицо и задал главный вопрос. — Что мы получим от этой расшифровки?
Ответ ему не просто понравился. Он привел куратора в восторг.
— То же самое, что Елисеев. Эти твари — все до единой — будут в наших с вами руках, мистер Фэнлоу. И не только они.
23
Странно, но чем дальше Кирилл углублялся в заросли, следуя протоптанной крупными хищниками тропе, чем больше становилось сил. И в то же самое время их было все меньше.
Руки, ноги и легкие получили такой заряд бодрости, словно Кирилл вылакал залпом несколько банок энергетического напитка, но недостаток сна сказывался на концентрации и точности движений.
Он уже несколько часов бежал трусцой, придерживаясь одного темпа. Остановился лишь раз, чтобы напиться из ручья да съесть еще несколько орешков араукарии. Живот отозвался невнятным бурчанием. Такая пища была непривычна организму, но он пока не спешил выбрасывать белый флаг.
Никаких животных поблизости не все это время не встречалось, если не считать багровой двадцатисантиметровой многоножки. При виде человека она с пугающей прытью сиганула прочь с дороги. Эта жуткая тварь налегала на растительную пищу, но ужас вызывала такой, что Кирилл, пожалуй, предпочел бы добровольно залезь в пасть торвозавру, чем взять многоножку в руки.
Вскоре с быстрого шага Кирилл перешел на трусцу. Он бежал даже не для того чтобы как можно скорее достигнуть пункта назначения, который сам по себе совершенно отчетливо проклюнулся и совершенно четко обозначился в примерной, воображаемой карте местности. Кирилл ускорился, потому что после встречи с рамфодонами начал чувствовать на своей спине чей-то пристальный взгляд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});