если я ничего не забуду. В самом начале Багумил Дебровски рассказывает об устройстве нашей вселенной, что он сам узнал, якобы, от самого Меркольта. Вселенная не ограничивается той реальностью, в которой живём ты и я. Она множественна. Огромна. Тысячи… Нет… Она включает в себя миллионы различных миров. Некоторые совершенно другие, а некоторые прямо как наш. Там даже есть мы. Только в каком-то мире мы никогда не были знакомы, в каком-то я приходила к тебе прошлой ночью, а не ты ко мне, а в какой-то я была влюблена в Йохана.
Магдалена непроизвольно засмеялась.
– Мультивселенная, – произнёс Юлиан. – Профессор Тейлор рассказывал мне о ней.
– Верно. Только Меркольт не знал такого термина. В самом центре этого калейдоскопа располагался мир, не похожий ни на один из других – Мафусаил. Он был чем-то вроде королевского дворца, из которого всеми мирами правил Хозяин Врат и Смерти – Люциэль. Можно даже назвать его Богом, но Дебровски в своей книге никогда не использовал этого слова.
– Хозяин Врат и Смерти, – прошептал Юлиан. – Я уже слышал это.
Образ Халари из видений мимолётно появился перед ним, но потом вновь отправился в небытие.
– Мне тоже нравится этот титул, – ответила Магдалена, после чего продолжила свой рассказ. – Дебровски указывал, что титул мог передаваться кровавым путём – убийца старого Хозяина Смерти становился новым. Некоторые культуры предлагали версии легенды, согласно которым Люциэль был младшим из сыновей первозданного Хозяина Смерти. Он убил отца и всех старших братьев, после чего получил титул и могущество.
Однажды Люциэль посчитал, что наш мир стал слишком грешен. Люди начали вести много войн. Отреклись от него. Перестали молиться. Подверглись распутству. Тогда он позвал своего любимого сына Халари и возложил на его плечи священную миссию – отправиться в наш мир в виде пророка и вразумить людей. Научить их снова любить друг друга и Хозяина Врат.
Поначалу Халари ответственно выполнял свою миссию. Он помогал больным и бедным, проповедовал и нёс любовь. Но люди не менялись. Кроме того, им наскучил Халари, и они всё реже и реже стали его слушать. И тогда он отрёкся от заповедей отца и пошёл по своему пути. Халари больше не пытался искупить грешников. Он начал карать их самыми жестокими способами. Убивал всех, кто, по его мнению, грешен, вместе с потомством. Он считал, что несёт тем самым мир. Очищает его.
Земля погрузилась в хаос. Никто более не боялся войны, потому что то, что делал Халари, было куда хуже. Пришли чума, голод. Но он считал, что это лишь небольшая жертва на пути к становлению Эдема – мира, который он хотел создать в противовес Мафусаилу. Несмотря на свой нрав, он набрал немало сторонников, освятив их как Рыцарей Спасителя.
Люциэль видел всё это. И, окончательно разочаровавшись в некогда любимом сыне, он рассказал угнетённым людям, как уничтожить Халари. Рыцарей Спасителя изгнали, а самого Отречённого схватили и распяли на кресте. Перед смертью он воззвал в небеса с просьбой помочь ему, но Люциэль молчал. Тогда Халари проклял имя своего отца и дал завет вернуться однажды и отомстить.
– Что-то подсказывает мне, что он смог, – медленно произнёс он.
Магдалена собиралась с мыслями. Не так легко в красноречивой форме изъяснить длинную историю, даже будучи талантливым журналистом.
Юлиан не хотел делать выводов до того, как рассказ Магдалены будет закончен. Но они сами по себе созревали внутри его головы. Всё звучало так, будто Халари – выдуманный персонаж, некий апофеоз зла, романтизированный образ героя, отрёкшегося от своих принципов. И Юлиан поверил бы, если бы не видел Отречённого пусть и в бессознательном, но отнюдь не одурманенном состоянии.
– Смог, – спустя минуту продолжила рассказ Магдалена. – После гибели на кресте душа Халари разделилась на три части, потому что ни одна телесная оболочка не вынесла бы всей мощи его духа. Дебровски называл эти осколки «бытием», «словом» и «смертью».
– «Ты – моё слово», – процитировал Халари Юлиан.
– Что?
– Неважно. Продолжай.
– Осколки Халари начали возрождаться в младенцах. Никто не мог предугадать ни времени, ни места, ни даже мира, в котором они появятся. Кроме того, осколки Отречённого рождались без воспоминаний о своём великом прошлом. Иногда получалось так, что Халари рождался и умирал, как обычный человек. Некоторые же вспоминали свою предыдущую жизнь. Как правило, это были те люди, которые видели много зла, ненависти и лишений. Ведь именно эта атмосфера была родной для Халари. Она являлась некоторым катализатором для его пробуждения.
Мало того, что новоиспечённые потомки Халари владели лишь третью его мощи, так ещё и не все могли раскрыть весь её потенциал. Самым успешным из них был Меркольт. Он называл себя возрождением Отречённого, «смертью». Меркольт смог сделать то, что никому до него не удавалось едва ли не тысячу лет – раскрыть ворота между реальностями. Он смог попасть в Мафусаил и обрушить на него всю свою злость, превратив некогда прекрасный мир в подобие ада. Он подло убил всех своих братьев, но отца решил унизить, оставив живым и заперев в пустынном мире. С тех пор Мафусаил стали называть Эрхарой.
– Всё переплетено.
– Эрхара превратилась своеобразной ссылкой для самых отчаянных душ. Адом, если угодно. Озлобленный Люциэль, отныне на веки вечные заточённый в этой тюрьме, не находил себе других утех, кроме как карать.
Сам же Меркольт объявил себя проповедником и основал Церковь Халари – религию, которую он позиционировал как принципиально новую и единственную верную. Он призывал людей молиться Спасителю, который однажды уже принял смерть за них и готовился ко второму пришествию.
Меркольт заставил людей верить в то, что они и сами должны предпринимать пути к спасению, ибо только так можно было ускорить пришествие Отречённого. Методы были теми же самыми, что и у Халари – искоренять грешников и неверных под корень. Именно это, согласно рассуждениям Дебровски, спровоцировало крестовые походы. Убьёшь недостойного – получишь пропуск в Эдем, который Халари должен был создать после своего возвращения.
Надежда на рай побуждала людей слепо верить своего новому Пророку и идти за ним. Эта эпоха ознаменовалась морями из крови детей и почти безграничной властью церкви.
После этого нагрянула Чёрная Смерть – крупнейшая пандемия чумы из всех нам известных. Меркольт объявил, что в её наступлении виноваты те, кто следовал за ним не из чистых побуждений и веры в Спасителя, а исключительно из-за жажды Эдема. Таким образом, меркольтовой каре подверглись и многие из его сторонников.
– Откуда Дебровски всё это знает?
– По его словам, он смог установить контакт с Меркольтом, и