Квотшамл отставал от них секунд на пять, и, когда он опустился в круг врат, никакого переноса не произошло. Он остался стоять посреди круга. В неподвижном воздухе повис его крик отчаяния.
Подарга, раскрыв крылья и замедлив падение, опустилась ему на спину, и Звонарь упал под тяжестью ее тела. Гарпия издала громкий пронзительный крик — скорее отчаяния, чем триумфа, — а затем начала вырывать из спины человека кровавые куски мяса. Рядом опустились другие орлицы. Они обступили Подаргу и склонились над извивающейся жертвой. Желтые клювы терзали тело. Ранец, прикрепленный к спине Квотшамла, отлетел прочь и упал неподалеку.
В живых остались двадцать три Звонаря.
Кикаха медленно поднялся на ноги. Вскоре Подарга и ее птички закончат пляску смерти и начнут осматривать окрестности. Если он не поспешит укрыться, они заметят его, и это может очень плохо кончиться. Перспективы для бегства были неважными. В миле виднелись развалины древнего города Корада. Огромные белые здания сверкали на солнце огнями далекой надежды. Но даже если ему удастся добраться до них, он найдет там не спасение, а тюрьму. Единственные ближайшие врата, которые Кикаха мог использовать, находились не в городе, а в тайной пещере на холмах. Но между ним и пещерой пировали орлицы и Подарга.
Заметив, что птицы полностью поглощены кровавой трапезой, Кикаха попытался вспомнить способ быстрого передвижения. Он бывал здесь много раз, но с тех пор прошло довольно много времени. Поэтому адаптация во многом напоминала плавание в воде после нескольких лет жизни в пустыне. Говорят: стоит чему-нибудь раз научиться, и это уже навсегда остается с тобой. Однако аналогия — она и есть аналогия. Нырнув в воду, человек тут же начинает плыть. Кикахе же потребовалось несколько минут, прежде чем он снова освоил необходимую координацию движений.
К тому времени Кикаха преодолел четверть мили. Внезапно он услышал крики, которые выражали немного иные эмоции, чем удовлетворение от крови и жертвенной плоти. Он оглянулся. Его преследовали четыре орлицы и Подарга. Они подпрыгивали вверх, планировали в воздухе, затем, скользя по мху, проскакивали большие промежутки пространства. Их манера передвижения была похожа на полет летающих рыб. Очевидно, они не рисковали лететь при такой низкой силе тяжести.
Словно прочитав мысли Кикахи, орлицы перестали прыгать и взвились в воздух. Их несло вверх с огромной скоростью, и вряд ли они испытывали что-то подобное на родной планете. Птицы снова закричали. И на этот раз в их крике чувствовалось разочарование. Взлетев, они потеряли скорость. Однако расстояние между ними продолжало сокращаться.
Кикаха узнал об этом только потому, что, высоко подпрыгнув, осмелился быстро оглянуться. Он немного замешкался и, приземляясь, поскользнулся. Инерция увлекла его вперед и вверх, он дважды перекувырнулся в воздухе и больно ударился о грунт. Все его усилия опуститься на ноги или на четвереньки ни к чему не привели. Упав, он задохнулся и, раскрыв рот, скорчился от боли. В глазах потемнело, но он заставил себя подняться на ноги.
Во время следующего прыжка Кикаха вытащил из ножен меч. Судя по ситуации, оружие могло понадобиться ему еще до того, как он доберется до города. Подарга и одна из орлиц обогнали его на довольно большой высоте, потом сделали крутой вираж и устремились к нему по длинной пологой дуге. Другие орлицы находились прямо над Кикахой. Сложив крылья, они ринулись в атаку.
По-видимому, пикировавшие птицы и гарпия рассчитывали напасть на него, когда он подпрыгнет. Кикаха продолжал двигаться вперед. Взглянув вверх, он обнаружил, что орлицы вот-вот его настигнут. Вытянув лапы с желтыми когтями, птицы напрягли их, как огромные амортизаторы, и приготовились к удару при столкновении. Подарга и ее напарница приближались, летя почти параллельно земле, и громко хлопали крыльями. Они неслись в шести футах над мхом.
В предвкушении Подарга оскалила зубы. С ее когтей стекала красная влага, губы и подбородок были в крови.
— Кикаха-а-а-а! — закричала она. — Наконец-то!
Кикаха удивился. Неужели она не видит меч в его руке? Или гарпия настолько обезумела, что не обращает внимания на оружие?
Однако теперь это не имело значения. Ему предстояло совершить очередной прыжок, который вверг бы его прямо в когти Подарги. И он изо всех сил подпрыгнул прямо вверх. Такого маневра орлицы не ожидали. Они промчались под ним, и их яростные крики пронеслись мимо, как свисток пробегающего паровоза.
А потом крики птиц превратились в испуганные вопли. Кикаха услышал звуки глухих ударов. Крылья гулко захлопали — пикировавшие, орлицы пытались замедлить падение.
Кикаха приземлился и двинулся дальше. Прыгая, он рискнул оглянуться. Подарга и четыре орлицы лежали на земле. Вокруг них летали зеленые перья. Подарга лежала на земле вверх ногами и нелепо крутилась. Одна орлица потеряла сознание. Две другие уже поднялись на ноги. Приходя в себя от удара, они шатаясь ходили вокруг своей повелительницы. Четвертая орлица попыталась встать, но, взмахнув крыльями, с криком повалилась на бок.
Несмотря на полученную фору, Кикаха едва успел добраться до входа в здание. Подарга отставала всего на несколько футов. Обернувшись, он махнул мечом, но она отпрыгнула назад и, захлопав крыльями, свирепо закричала. Изо рта у нее текла кровь, глаза выкатывались из орбит от неистового гнева, ниже правой груди виднелась глубокая рана. Очевидно, во время рукопашной или падения ее пронзил чей-то меч или коготь.
Теперь ее сопровождали только три орлицы. Увидев, что они отстали, Кикаха поднял меч и бросился к Подарге. Это так ее напугало, что к ней вернулся разум. Ома развернулась, подпрыгнула и замахала крыльями. Кикахе не хватило какого-то ярда. Меч отсек лишь несколько длинных перьев на ее хвосте. Опустившись на землю, Кикаха скрылся в дверном проеме. Туда же попытались проникнуть и орлицы.
Две из них получили легкие ранения и отступили. За их спинами кричала и прыгала Подарга. Кикаха пробежал по большому коридору и пересек огромный зал, уставленный витиевато украшенными столами и креслами. Потом пробежал через следующую комнату, спустился по лестнице в коридор и, миновав большой внутренний двор, оказался в другом здании. В дверях покинутого им дома появилась орлица, а гарпия и оставшиеся птицы обошли здание вокруг. Если бы он остался у входа в здание, его атаковали бы с двух сторон — спереди и с тыла.
Кикаха подбежал к комнате, в которую вела, как он знал, только одна дверь. Его охватили сомнения. Может быть, остаться здесь? Или все же поискать подземные пещеры? В темных коридорах подземного лабиринта он без труда ушел бы от погони. С другой стороны, орлицы учуют его запах, где бы он ни находился. А в пещерах имелись твари еще похуже орлиц — опасные и отвратительные монстры. Между прочим, их придумал сам Кикаха. И именно по его просьбе Вольф создал и поселил здесь этих чудовищ.
Раздался крик. Кикаха прыгнул в дверной проем и быстро повернулся, готовый защищаться. Решение пришло само собой. Нужно добраться до пещер. Другого выхода нет, и, как бы ему ни хотелось передохнуть, он должен бежать.
Выскочив из комнаты, Кикаха вдруг остановился. Он понял, как можно перехитрить орлиц и добиться успеха. Да, он пойман в ловушку, и в данный момент ему, пожалуй, не выбраться из нее. Но это еще не означало, что он должен сдаться. Подарга находится в такой же западне, и у нее нет ни малейшего представления о том, как выбраться отсюда и вернуться на родную планету. А он знает путь к спасению. Значит, можно совершить сделку, если только она согласится повременить с местью. А он посмотрит, что из этого получится.
Большая комната была выложена мрамором. На толстой золотой цепи, подвешенной к центру потолка, покачивалась кровать, отделанная замысловатой серебряной и золотой инкрустацией. Стены украшали картины, изображающие светлокожих, прекрасно сложенных людей. Их лица лучились неземной красотой, а величественные одеяния и многочисленные драгоценности говорили о достатке и развитой культуре. Безбородые мужчины и прекрасные женщины с раскосыми глазами носили сходные прически: их волосы желтого и бронзового цвета свободно падали на плечи. Они резвились на природе и играли в игры. В окнах нарисованных домов виднелось синее нарисованное море.