Паддингтон-Грин.
Там их отпустили под залог в 100 фунтов и обязали на следующее утро явиться в суд. Слушание длилось пять минут. Детектив-сержант Пилчер зачитал обвинения: одно — за хранение опасного наркотика, другое — за «сознательное противодействие Норману Пилчеру, сотруднику лондонской полиции». Рассмотрение дела отложили до 28 ноября. Покинув зал суда и дожидаясь машины, Джон и Йоко вынуждены были стоять в окружении толпы журналистов и фотографов. Как обычно, не упуская шанса извлечь выгоду из неприятной ситуации, они поместили один из снимков на оборотную сторону конверта своего следующего альбома «Unfinished Music № 2: Life with the Lions»[799].
Спустя два дня член парламента от Лейбористской партии направил запрос министру внутренних дел Джеймсу Каллахану, обратив его внимание на тот факт, что в рейде участвовало чрезмерное число полицейских. Детектив-сержант Пилчер лично доставил министру внутренних дел рапорт с объяснениями, где в свое оправдание писал: «Потребовалось по меньшей мере пятеро сотрудников полиции ввиду трудностей, возникших при проникновении в жилое помещение, и того факта, что означенное жилое помещение занимает два этажа, причем на каждом из них находится большое число комнат в полном беспорядке». По словам Пилчера, дополнительные силы потребовались еще и потому, что «зачастую, осуществляя рейд в соответствии с ордером на обыск в жилых помещениях, занимаемых лицами, причастными к индустрии развлечений, сотрудникам полиции приходится сталкиваться с большими группами людей, участвующих в необычных празднествах. В данном случае в жилом помещении обнаружилось всего два человека, оба в оголенном виде».
Двумя днями позднее мистера Каллахана спросили, «в какой мере лондонская полиция уведомила прессу и рекламные организации о предстоящем рейде на частную резиденцию Джона Леннона». Детектив-сержант Пилчер отрицал, что сведения о предстоящем рейде просочились по его вине, предположив, что ответственность за это, скорее всего, лежит на соседях. Однако позднее в докладной записке говорилось: «Доподлинно известно, что об этом инциденте прессу кто-то известил».
Пять месяцев спустя Пилчер нанес очередной удар. На сей раз он выбрал день свадьбы Пола с Линдой и явился в имение Джорджа в Ишере, предполагая, что хозяев не будет дома. Вот только он не подозревал, что Пол решил не приглашать на свадьбу никого из битлов и их спутниц. Патти сидела дома, ждала, пока Джордж заедет за ней и отвезет на вечеринку в Лондоне. «Внезапно по гравийной дорожке зашуршали шины… к дому подъезжали автомобили… слишком уж много, а значит, это был не Джордж. Сперва подумалось, что, может, Пол и Линда решили погулять после венчания. Затем в дверь позвонили. Я открыла и увидела толпу сотрудников полиции в мундирах, женщину-полицейского и собаку».
Старший из них, детектив-сержант Пилчер, предъявил ордер на обыск. «Человек восемь вошли в парадную дверь, другие пять или шесть — в заднюю, остальные набились в оранжерею». Приехали и Йоги с Бу-бу. Позднее Джордж заподозрил, что Пилчер назвал собаку Йоги в честь Махариши — что вполне возможно, если учесть странную эмоциональную зависимость Пилчера от тех, кого он желал прищучить.
Патти позвонила Джорджу в офис «Эппл». Джордж спокойно пообещал что-нибудь придумать. Вскоре прибыл верный Пит Шоттон, который жил неподалеку.
Пока полиция обыскивала бунгало, Патти налила себе и ему водки с тоником. Пит достал пачку сигарет «Ротманс» и тут же вспомнил, что среди обычных сигарет припрятана парочка косячков. Внезапно объявился детектив-сержант Пилчер. «Поглядите, что нашел Йоги!» — сказал он Патти, показывая брикет гашиша.
— Вы рехнулись? — ответила Патти. — Вы это с собой привезли.
— Йоги нашел это в туфле вашего супруга, — возразил Пилчер.
— Это подстава, — ответила Патти и честно добавила: — Будь у нас такой кусок гашиша, мы бы точно не стали хранить его в туфлях Джорджа. Скажи вы, что ищете травку, я бы сразу отправила вас в гостиную: трава там на столе, в горшочке. Но вы же за наркотиками пришли. Я думала, что вам нужен героин или что-то опасное…
Пилчера это не смутило.
— Героин — чистое зло, берегитесь, — сказал он, если верить Патти.
Та ответила, что никогда героина не пробовала и пробовать не собирается, а потом снова обвинила Пилчера в том, что он подбросил гашиш. Повисла пауза.
— Ну и что дальше делать будете? — поинтересовалась Патти.
— Чаем не угостите? — спросил Пилчер.
— Я его заваривать не намерена.
Что именно предписывают правила приличия в подобной ситуации — и по сей день остается неясным.
В конце концов женщина-полицейский вскипятила воду и раздала всем кружки.
Остальные сотрудники полиции ощущали себя неловко. Один спросил, можно ли посмотреть телевизор. Другой, пытаясь разрядить атмосферу, вежливо осведомился:
— У «Битлз» выходит что-нибудь новенькое?
— Выходит, — резко ответила Патти, — но вы не услышите.
Пит спросил полицейских, как живется в отряде по борьбе с наркотиками. Не пробовали ли они сами наркотики, просто чтобы знать, за чем охотятся? Один из полицейских ответил, что однажды на обыске провел пальцем по каминной полке, а потом лизнул палец… и поймал кислотный трип.
Через некоторое время приехал Джордж — вместе с Дереком Тейлором и адвокатом. Тейлор вспоминает, что полицейские благоговели перед Джорджем, ведь он, двадцатипятилетний, был одним из четверых знаменитейших людей в мире: «Они вытянулись по стойке смирно и чуть ли не локтями друг друга пихали, лишь бы подобраться к Джорджу поближе». Джордж невозмутимо воспарил над бренной юдолью и заявил:
— «Лисицы имеют норы, и птицы небесные — гнезда. А Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову».
Не уловив библейской отсылки, детектив-сержант Пилчер взял его под арест. К двум уликам, найденным Пилчером и его людьми, Джордж отнесся пренебрежительно и в свою защиту выдвинул беспрецедентный, но весьма своеобразный аргумент: кое-что из обнаруженных наркотиков и впрямь принадлежало ему, «но вот этой херни я в жизни не видел! Нечего тащить наркоту ко мне в дом, у меня своего добра хватает! Вы бы спросили — и я бы показал, где все лежит».
Позднее Джордж объяснял, что по натуре он чистюля и во всем любит порядок: «Пластинки у меня на полках, чай — в чайнице, травка — в особом горшочке. А такого брикета гашиша я в жизни не видал, иначе точно знал бы о нем».
Когда Джорджа с Патти уводили, появился фоторепортер и принялся их снимать. Джордж утратил хладнокровие: «Какого хрена ты забыл в моем имении? Убью нахер, сволочь!» Он погнал фоторепортера по саду, а полицейские бросились за ними следом. «Я расхохотался», — рассказывал потом Пит, потому что все это очень напоминало погони из фильмов братьев Маркс.
В участке Джорджу и Патти предъявили обвинение и сняли у них