Читать интересную книгу Девушки в погонах - Сергей Смирнов

Гитлеровцы пришли в замешательство. Наши части, воспользовавшись этим, пошли в атаку и без особого ущерба продвинулись вперед.

За образцовое выполнение этого боевого задания Егорова была награждена вторым орденом Красного Знамени.

Шло четвертое военное лето. Советские войска громили врага на территории Польши. Полк штурмовиков в те дни базировался недалеко от Варшавы. Был период, когда бои на этом участке немного утихли.

Однажды на магнушевском плацдарме фашисты перешли в наступление. Полк получил приказ — поддержать с воздуха наши части. На выполнение задания вышли почти все машины.

Одну группу штурмовиков возглавила штурман части Анна Егорова. Ей было поручено атаковать с воздуха скопление живой силы и техники противника у одного из населенных пунктов. Это был двести семьдесят седьмой боевой вылет отважной летчицы.

Под прикрытием истребителей штурмовики благополучно дошли до цели. Самолет Егоровой первым вошел в пике и сбросил бомбы. За ним пошли в атаку другие машины. Сверху видно было, как задымили подожженные вражеские танки, как в страхе разбегались гитлеровцы.

При выходе из пике Егорова почувствовала, что ее «Ил» с трудом набирает высоту. Видимо, осколком снаряда повредило рулевое управление.

Вражеские зенитчики, заметив, что машина ведущего потеряла маневренность, почти весь свой огонь перенесли на нее. Осколки все чаще стали барабанить по обшивке фюзеляжа. Вдруг машину сильно встряхнуло. Казалось, она повисла в воздухе. Аня заметила, как по мотору побежали огненные языки. Они быстро приближались к мотору, а потом ворвались в кабину. Стало нестерпимо жарко. Все заволокло черным дымом. А потом самолет стал проваливаться…

Из шестнадцати машин на аэродром возвратились пятнадцать. Летчики рассказали товарищам о том, как вспыхнул подбитый самолет Ани Егоровой, как он в воздухе начал разваливаться.

Через несколько дней в небольшое село Володово, затерянное где-то под Осташковом, пришло извещение с черной окантовкой. Смерть Ани долго оплакивала ее престарелая мать.

А в это время пленную советскую летчицу уже в который раз допрашивал эсэсовский офицер.

— Сколько авиации на этом участке? Где аэродромы? — задавал он одни и те же вопросы.

Аня молчала, стиснув от боли зубы. У нее был перебит позвоночник, в двух местах сломана правая рука, обгорели пальцы. Огонь обезобразил лицо.

Ничего не добившись от пленной, эсэсовец приказал бросить ее в пустой товарный вагон и отвезти в Кюстринский лагерь военнопленных.

Аню поместили в одиночную камеру. Здесь она испытала все ужасы фашистских застенков. Полуголодная, обессиленная, летчица часто теряла сознание. А когда приходила в себя, в отчаянии думала: «Значит, все… скоро конец…»

Но смерть и на этот раз отступила. Благодаря самоотверженным усилиям советских военнопленных, которые тайно от охранников оказывали раненой помощь, поддерживали ее морально, она выжила.

Анна Александровна с благодарностью вспоминает замечательных советских людей — врача Георгия Федоровича Синякова и санитарку Юлию Кращенко. Несмотря на запреты и угрозы, они в тяжелых лагерных условиях лечили Аню.

В лагере были не только русские военнопленные, но и французы, поляки, чехи, югославы. Многие из них старались хоть чем-нибудь помочь раненой советской летчице. Они тайком передавали ей часть своих пайков и лекарств, которые получали через организацию Красного Креста.

Иногда в кусочках хлеба Аня находила небольшие клочки бумаги с надписью: «Держись, сестренка».

И она держалась.

Администрация лагеря делала все, чтобы сломить дух советской летчицы, склонить ее на измену Родине. Когда состояние здоровья Егоровой немного улучшилось, в камеру стали приходить эсэсовцы. Они обычно приводили с собой власовца, который уговаривал пленную перейти в так называемую «освободительную армию». Аня с презрением отвергала все их предложения. А потом и совсем перестала отвечать гитлеровцам.

Убедившись, что их старания напрасны, эсэсовцы установили для летчицы строжайший режим. Военнопленным под угрозой наказания запретили с ней разговаривать. В камеру никого не пускали. Аня не видела Георгия Федоровича и Юлю. Теперь эсэсовцы присылали своего врача. Во время перевязок он накладывал на раны и ожоги специальную мазь, которая не заживляла их, а, наоборот, растравляла.

Но это продолжалось недолго. Звуки фронтовой канонады все чаще долетали в одиночную камеру. С каждым днем они становились все ближе, все сильнее. И вот, разорвав колючую проволоку, в лагерь вошли советские танки.

Прошли долгие годы, прежде чем врачи смогли восстановить здоровье отважной летчицы. К ее боевым наградам прибавился еще орден Отечественной войны I степени. А правительство Польской Народной Республики наградило ее орденом «Серебряный Крест Заслуг».

Теперь Егорова живет в Москве. Воспитывает двух сыновей.

— Старший недавно приезжал на каникулы, — не скрывая радости, говорит Анна Александровна. — Он учится в авиационном училище.

Младший пока ходит в девятый класс. Но кто знает, может, и он, продолжая традиции своих родителей (муж Анны Александровны в недавнем прошлом тоже военный летчик), через несколько лет пополнит ряды пилотов нашего славного воздушного флота.

М. Яковлева

ОТВАЖНАЯ МАНШУК

Маншук Маметова — уроженка солнечного Казахстана. В дни Великой Отечественной войны ей довелось сражаться под стенами славного города Ленина. Бесстрашная пулеметчица прославила Родину многими подвигами.

Из далекой Ростовской области в Невель пришло письмо.

«Я участвовал в боях за освобождение Невеля от фашистских захватчиков в 1943 году, — писал гвардии майор запаса Яков Капитонович Рыковский. — Каким стал ваш город сейчас?.. Мне очень важно об этом знать, очень… В Невеле сложили свои головы мои замечательные боевые товарищи и друзья. Многие остались навсегда в его окрестностях… Помните о них!..»

Тихие улицы, веером разбегающиеся от шоссейной магистрали Ленинград — Киев, утопают в зелени. Идешь по ним, любуешься новыми красивыми зданиями, и не верится, что когда-то здесь кипел бой — жаркий, многодневный. О том, что тут проходил рубеж боевой славы нашего Отечества, теперь напоминают лишь названия улиц: Гвардейская, Кронштадтская, имени Петрова, имени Маншук Маметовой…

В центре Невеля взметнулся к синему простору неба строгий обелиск. За невысокой оградой несколько могил с каменными надгробиями. До поздней осени их украшают свежесрезанные цветы, а зимой — венки из зеленых сосновых веток. На камне и мраморе высечены надписи:

«Герой Советского Союза гвардии майор В. Я. Петров, 1921 года рождения, погиб в 1943 году в боях за освобождение города Невеля», «Лейтенант Н. Н. Манжурин, 1924 года рождения, геройски погиб в борьбе с немецкими захватчиками 21 октября 1943 года за освобождение города Невеля»; «Герой Советского Союза старший сержант Маншук Маметова, 1922 года рождения, пала смертью храбрых 15 октября 1943 года в боях за освобождение города Невеля».

Маншук Маметова… Девушка с нерусским именем, отдавшая самое дорогое — жизнь за то, чтобы в древнем русском городе люди снова с радостью в сердце трудились, мечтали, любили…

Маншук, девушка с темными восточными глазами и нежной золотистой кожей, любила солнце, которым так щедра ее родина — Казахстан, любила вдыхать аромат степных трав весной, любила скакать по степи во весь дух на коне, так, чтобы ветер звенел в ушах. Впервые девочку посадили на коня, когда ей было всего три года. К удивлению взрослых, она не испугалась, только крепко вцепилась в лошадиную гриву, чтобы не упасть. Седая бабушка, заметив, как внимательно слушает девочка ее рассказы о богатырях, не раз говорила, что Маншук следовало бы родиться мальчишкой.

Но Маншук хорошо чувствовала себя и девчонкой. Когда она подросла, все стали говорить, что у колхозника Маметова красивая дочка. У нее темные прямые волосы, смуглая кожа и черные выразительные глаза.

Как-то Маншук сказала, что хочет стать врачом. И в ауле никто не удивился. Раз дочка Маметова сказала, значит, так и будет. Характер у нее твердый, своего добьется.

Так оно и вышло.

Маншук приехала учиться в Алма-Ату, в сказочный город, воспетый не одним казахским акыном. Как зачарованная ходила девушка из аула по улицам столицы. Все здесь приводило ее в восторг: и асфальтовая лента тротуаров, и зеленые фруктовые сады, в которых утопает город, и вереница машин, и цветы прямо на улице, и вершина горы Алатау, к которой прислонился город, и светлые большие дома. В одном из них разместился медицинский институт. Здесь Маншук будет учиться.

Это были счастливые дни. Каждый из них нес с собой что-нибудь новое, неизведанное. Маншук слушала в институте лекции, занималась в лабораториях, в анатомичке. Вечером бегала с подругами в кино. А когда получала стипендию, отправлялась в театр.