включая свет, ушла в свою спальню. Упала в постель и осталась лежать, обдумывая все, что сегодня произошло. Ужасный день!
Работу потеряла. Парень бросил. Карьера разрушена.
О сохранении репутации успешного рекламщика после потери первоклассного проекта лучше и не мечтать! Уже завтра о моем промахе будут знать все агентства в городе. Прощай, арт-директор Ветрова. Неудачников никто не любит.
Нет, ну какой же он все-таки гад, этот Орловский! А с виду – холодная вежливость: «Лина, можно вас на минутку…», «Лина, с вами всё хорошо?»
Притворщик!
Хотя, разве я раньше не знала, какой он?
И Регина – та еще змея. Вмиг забыла, сколько я для агентства сделала. А ведь видела, как я старалась для нее. Для всех!
Один Марик хороший. И девочки из отдела. Представляю, как они будут «счастливы», когда Аллочка получит моё место, о котором мечтала.
Об Арнольде думать не хотела – настолько неприятно оказалось осознать очевидное, что он никогда меня не любил…
И я не любила.
Так что же это за день такой разоблачения и правды?
Вот в таком подавленном настроении меня и застала Женька после возвращения из университета. Уронила рюкзак и открыла рот, услышав, что в добавку к утренним приключениям меня бросил парень и уволили с работы.
– Нет, это невозможно, Гель! Они что, самоубийцы?!
– Незаменимых людей нет.
– Нет, есть! Точнее, тебя нельзя заменить. Ты – лучшая!
– Это ты так думаешь. Я твоя сестра и ты меня жалеешь, а другим на меня плевать.
– Не плевать, если они не дураки.
– Значит, все вокруг дураки?
– Значит!
– Жень, я хочу полежать. Закрой дверь с той стороны.
– Еще чего! Чтобы ты тут одна страдала? Нет уж, давай вдвоем!
Ладно. Пожалуй, начну:
– У меня нет работы, нет личной жизни…
– Пф! У тебя ее и не было!
– …а скоро не будет и денег. И я снова пойду парк убирать. Интересно, что бы сказал сержант Лешенко, если бы узнал, что я когда-то всю зиму проработала в парке дворником. Помнишь те времена?
Младшая всхлипнула.
– Помню. Я приносила тебе чай в термосе и помогала таскать замерзшие листья.
– Ладно, Женька, хоть ты не реви.
– А может, я от радости, что ты Арнольда бросила.
– Я?
– Конечно, и не спорь со мной! Еще утром, или ты забыла? Должна же быть сегодня хоть одна хорошая новость!
Я не забыла. Я страдала, но думала совсем не о Мерзляеве. Что-то беспокоило меня последние полчаса, какая-то деталь, на которую я до сих пор не обратила внимания. И эта деталь буквально зудела под кожей, в конце концов заставив сесть на кровати.
Женька разделась, сбегала на кухню, заварила чай и принесла. Села рядом со мной на кровать по-турецки, собираясь и дальше ругать весь мир, который посмел обидеть ее обожаемую Ангелину.
– … ненавижу этот «Империал-куб», – вдохновенно продолжала сестра. – Особенно красавчика Орловского! Вечно рисуется на фоне папочки и его возможностей, а на деле такой же тупой, как Аллочка!
Я покачала головой.
– Если бы. Это он у меня в университете олимпиаду выиграл.
– Ну и что? – дернула плечами Женька. – Ты тогда была на втором курсе, и тебе точно было не до учебы. А сейчас он потупел! Да у него по глазам видно! Вот, смотри!
В социальной сети за официальной страницей конкурентов я следила через страницу сестры, и очень часто она быстрее меня узнавала новости, которые происходили внутри «Империал-Куб».
Ну и сплетни, конечно, не проходили мимо внимания Женьки. Я для нее была тем бойцом, за которого она всегда болела на ринге. И главного соперника «Регина-Стайл» терпеть не могла даже больше, чем я.
Сестра потянулась к своему рюкзаку и достала из него планшет. Включив гаджет, нашла нужную страницу и скривила губы:
– Фе! Только полюбуйся, как этот Орловский хвост распушил. Стоит с какой-то брюнеткой и улыбается, как кретин. Рад, наверное, что подцепил очередную подругу на выходные. И что у него умного в лице? Вставные зубы?
– Свои у него зубы.
– Значит, у брюнетки вставные, – фыркнула Женька. – Она на него так смотрит, словно хочет съесть!
– Это Кира Крапивина. Новый директор «Империал-Куб» по работе с клиентами, – без особого внимания прокомментировала я обсуждаемые на работе слухи. – Дочь папиного друга и, говорят, будущая госпожа Орловская. Аллочка Регине целую истерику закатила по поводу ее появления на горизонте. Они с этой Кирой раньше дружили.
– Тогда они оба противные, просто фу! – брезгливо резюмировала Женька. – Вот и пусть Макс занимается своим персоналом, а не тебя по паркам преследует. Развел гарем. Бабник!
– Он и занимается, – вздохнула я, допивая чай. – Проект отжал, а теперь секретаршу себе ищет. После ухода старшего Орловского в главном штате почти никого не осталось из бывшего персонала. А перед корейцами появляться без секретаря не солидно.
– Ага! И наверняка ищет такую, – поддакнула сердито Женька, – чтобы не стыдно было показать на своем фоне! Не удивлюсь, если и не очень умную! Вот сволочь этот Макс, даром, что смазливый! И-и… чего ты на меня так смотришь, Геля? – растерянно пробормотала Женька, заметив мой замерший взгляд. – Я же это объективно сказала.
– Повтори! – я вдруг изумленно моргнула и махнула рукой: – Да нет, не про смазливую сволочь. Про фон!
– Ну, Орловский привлекательный мужчина – это факт, – неуверенно повторила сестра. – «Империал-Куб» не пропускает ни одной престижной тусовки с тех пор, как папочка назначил его исполнительным директором агентства. «Бренд года», «Арт-шоу», «Диджитал прорыв». А значит и секретаршу собирается найти такую, чтобы на нее все слюнки пускали. Типа, под престиж агентства.
Женька взяла планшет и открыла страницу сайта конкурентов. Стала рыскать там в поиске нужной информации.
– Точно, Геля, смотри! – вдруг довольно заявила. – Вакансия секретаря исполнительного директора открыта! Главное собеседование всех претендентов на место пройдет завтра в зале совещаний в десять часов утра!
– Завтра…
Я успела встать с кровати и дохромать до ванной комнаты, сняла штаны и даже села на трон «разложи мысли по полочкам», прежде чем натянула бикини назад и ворвалась в спальню, допрыгав на одной ноге.
– Завтра?! – дверь хлопнула о стену, и сестра вздрогнула.
– Да, – пискнула. – Тут так написано.
– Женька! – выдохнула я. – Я должна получить эту работу!
У младшей Ветровой открылся рот, а планшет упал на подушку.
– Но Орловский же тебя знает, – привела она самый весомый аргумент против.
– Значит, надо сделать так, чтобы не узнал! – разбила я его аргументом «за».
– Но ты хромаешь…
– Отлично! Будет у него хромая секретарша!
– И ты натуральная блондинка, Геля. Тебя эта Кира даже хромую со свету изживет. Вспомни