Читать интересную книгу Новгородский государственный объединенный музей-заповедник - Александр Невский

Что же касается Александра Ярославича, то по возвращении из Монголии, он через Владимир проследовал в Новгород. Вслед за этим, как сообщает В. Н. Татищев, он предпринял попытку посетить Киев для подтверждения своих владельческих прав, полученных в Монголии. Однако новгородцы воспротивились такой поездке, как объяснено у В. Н. Татищева, - «татар ради»,29 то есть опасаясь потерять надежного защитника от притязаний Орды. В следующем году (1251) Александр тяжело заболел и не выезжал из Новгорода.30 В последующих сообщениях источников нет никаких сведений о том, что он еще раз пытался утвердиться в Киеве. Причина этого в первую очередь была в том, что Киев после монгольского нашествия находился в глубоком упадке, полностью утратив былое политическое, экономическое и культурное значение. Сам город лежал в развалинах и едва насчитывал двести домов.81 Какое-то время здесь еще находилась резиденция общерусского митрополита, однако и он в 1300 г. «не терпя татарского насилья» переехал во Владимир.81 Кроме того, сообщение с Киевом и всеми галицко-волынскими княжествами фактически было перерезано развивающейся на восток экспансией Литвы и периодическими походами золотоордынских войск через эти территории в западном и северном напревлениях.83 В результате приднепровские и прикарпатские земли на протяжении XIII в. в политическом отношении все более отдаляются от Северо-Восточной Руси, что сыграло заметную роль в будущем обособлении Украины. Коренной перелом в положении самого Александра Ярославича, его деятельности и отношениях с Золотой Ордой произошел в 1252 г. Летописные статьи не позволяют в подробностях выяснить все причины столь неожиданного и резкого поворота княжеской позиции, поскольку очень скупо освещают это далеко не ординарное событие. Некоторые детали его раскрыты лишь в сочинении В. Н. Татищева, возможно имевшего в своем распоряжении источники с более пространными текстами.34 Два года, прошедшие после возвращения Александра Ярославича из Монголии, позволили ему с полной ясностью осознать, что полученный им ярлык на титул великого князя Киевского по сути дела является почетным и не дает никакой реальной власти в сложившейся политической ситуации- Определенную роль могло сыграть и честолюбие старшего по рождению, обойденного младшим братом. Если Александр мог воспринимать в полном соответствии с наследственным правом пребывание на Владимирском столе своего дяди Святослава Всеволодовича,35 то назначение на это место князя Андрея явно противоречило устоявшемуся принципу перехода отчего владения. Конечно, судить о личных отношениях между братьями трудно, но то, что они были очень непростыми, - бесспорно.'6

Наконец, нельзя сбрасывать со счетов и того, что поездка Александра Ярославича в Золотую Орду, а затем в Монголию (около 7000 км в одну сторону) наложила глубокий отпечаток на его мнение о силе и мощи монгольской империи, покорившей такие пространства с многочисленным населением. Князь вернулся из столь длительного путешествия не просто человеком умудренным и более опытным, но и более жестким правителем, составившем себе стратегическую линию взаимоотношений с монголами на годы вперед. Возвращение из Монголии стало рубежом в деятельности князя-воителя; теперь первостепенное место в его политике занимает не война, а дипломатия. И с ее помощью Александр Ярославич сумел добиться даже большего, чем он сделал своим копьем и мечом.

Двухлетнее соправительство или соперничество братьев привело в 1252 г. к резкой размолвке между ними. Деятельный и очень жесткий по характеру князь (чему в летописях есть выразительные примеры) не мог и не стал мириться с тем, что младший брат оказался у руля внутренней и внешней политики Северо-Восточной Руси. Скорее всего конкретной причиной столкновения между братьями стало выяснение соподчиненности в иерархии власти. Обладавший титулом великого князя Киевского Александр несомненно предъявлял права на верховную власть во всех русских землях, с чем Андрей не мог согласиться, по крайней мере, по двум причинам. Великое княжение Владимирское стало фактически автономным еще до монгольского нашествия и, во-вторых, его утверждение было санкционировано высшей имперской властью в Каракоруме.

Характерно, что в сложившемся противостоянии Александр не прибег к обычной практике междоусобной войны, хотя и располагал достаточно мощными военными силами. Скорее всего он рассчитывал на чисто административное решение о смещении князя Андрея с Владимирского стола. Андрей же в такой ситуации вполне мог не подчиниться сарайскому хану, ибо имел ярлык, подписанный главой всей монгольской империи.

Александр Ярославич выехал в Сарай зимой или ранней весной 1252 г. с жалобой на брата, которая содержала три основных пункта: 1) Андрей несправедливо получил великое княжение, как младший; 2) Андрей взял себе отцовские города, которые по праву должны принадлежать старшему брату; 3) Андрей не полностью платит хану «выходы и тамги».87 Из этих позиций видно, что личные интересы Александра преобладали в жалобе и третий пункт выглядит как необходимое добавление, без которого спор между братьями имел чисто внутреннее значение, на что золотоордынский хан мог и не отреагировать. Лишь третий пункт выводил жалобу на уровень межгосударственного конфликта, требующего вмешательства золотоордынского хана. Фактически эта поездка Александра в Орду стала продолжением печально известных русских междоусобиц, но на этот раз вершимых монгольским оружием. Можно считать этот поступок неожиданным и недостойным великого воина, но он был созвучен эпохе и воспринимался вполне нормально в феодальной борьбе за власть. Золотая Орда не преминула воспользоваться представившимся случаем и в полном соответствии с кочевническими традициями организовала откровенно грабительский набег-Крупное воинское соединение во главе с «царевичем» (т. е. Чингизидом) Неврюем и двумя темниками появилось под Владимиром в канун Борисова дня.38 Его действия не ограничились разгромом Переяславля, где пребывал Андрей, а охватили обширную сельскую округу, откуда было уведено в Орду множество пленных и скота.89 Судя по контексту летописных статей, описывающих этот эпизод, сам Александр не принимал участия в походе золотоордынских войск, оставаясь все это время в Орде. Он вернулся лишь спустя какое-то время после ухода отряда Неврюя «с честью великою», да еще получив в Орде «старейшенство во всей братьи его». По прибытии домой с ярлыком на Владимирский стол князь направил свою неукротимую энергию на восстановление родного Переяславля, только что пережившего жестокий разгром.

Нужно обратить внимание на то, что находясь в Орде, Александр общался не с ханом Бату, а с его сыном Сарта-ком.41 Сам же властелин Золотой Орды в это время находился в Монголии, где участвовал в выборах нового каана Мун-кэ. Ни одна русская летопись не отмечает каких-либо особых событий при общении Александра Ярославича с Сартаком, ограничиваясь самыми обобщенными сведениями. Однако сам факт встречи русского князя и сына золотоордынского хана позволил Л. Н- Гумилеву высказать категоричное мнение, что Александр побратался с Сартаком, «вследствие чего стал приемным сыном хана».42 Подобное мнение не имеет никаких подтверждений ни в одном источнике и является чистым домыслом. Более того, русского православного князя совершенно невозможно представить исполняющим монгольский языческий обряд братания, во время которого кровь двух участников ритуала смешивается в чаше с кумысом и совместно выпивается. Самое большее, что мог позволить себе Александр в ханской ставке - это вручить правителю Золотой Орды и его окружению богатые дары, что всегда являлось первым шагом для успеха миссии.

С 1252 г., когда Александр Ярославич добился столь желанного Владимирского стола, он больше ни разу не ездил на поклон к Бату или Сартаку, что само по себе свидетельствует о многом. И в первую очередь этим подчеркивается самостоятельная внутренняя политика князя, проводимая им без оглядки на Орду. Так же свободно он чувствовал себя во внешнеполитических акциях военного характера, которые проводил своими силами, без какой-либо помощи со стороны саранских ханов. Надуманность, необоснованность и бездоказательность утверждений, что Русь в это время имела договор о взаимопомощи с Золотой Ордой, опровергается всей дальнейшей деятельностью Александра Ярославича. Нет никаких данных и о том, что поддержка монголов остановила натиск с запада на русские земли.44 В этом деле все заслуги целиком и полностью принадлежали Александру Невскому. Можно лишь указать на то, что западных соседей Руси сдерживали (да и то далеко не всегда) определенные опасения вторгнуться в сферу интересов Золотой Орды, которую составляли русские княжества.

В период с 1252 по 1257 гг. великий князь Владимирский как бы забыл о существовании Золотой Орды, занимаясь исключительно русскими делами и не проявляя никакого низкопоклонства перед грозным южным соседом. Такая позиция подчеркивает не только твердый характер князя, но и обоснованность политической линии, выбранной им в отношении завоевателей- Определенную роль в этом сыграло и то, что период правления Бату для Золотой Орды был единственным, когда основанное им государство не вело никаких войн. Это снимало одну из тяжелейших обязанностей Руси перед завоевателями - поставку военных отрядов в действующую армию и позволяло сохранять силы для успешной борьбы на западных границах. Не только это оправдывало политику Александра в отношениях с Золотой Ордой, но и то, что Северо-Восточная Русь под его дланью не знала междоусобиц, используя все силы для ликвидации все еще ощутимых последствий трехлетнего монгольского разорения.