сидящему в кресле отражению. Дима вернулся в своё в два прыжка.
Вернувшись в Средний мир, Александр тотчас вскочил на ноги и принял боевую стойку. Но ракшасов в комнате не оказалось.
2
Кот запрыгнул на диван и начал обнюхивать голову Глеба. Изредка он поднимал мордашку вверх и чихал так, что топорщились его ещё не до конца отросшие усы.
- Саша, они там! В его сне! - ошеломлённо отчитался другу Странник. - Достанешь?
- Легко!
Шаман протянул одну руку к барьеру, а другую положил спящему на голову так, что кожа под его пальцами сначала покраснела, а потом и посинела. Мужчина застонал, выгнулся до хруста в костях и открыл рот. Душераздирающий вопль сменился надсадным кашлем, и изо рта у Глеба вылетели два тёмно-красных сгустка энергии. Сгустки упали на пол и стали быстро увеличиваться в размерах, превращаясь в давешних ракшасов.
Не дожидаясь, пока тела примут свой истинный вид, ракшасы прыгнули к Глебу, который продолжил спать в позе эмбриона, негромко причмокивая во сне, будто бы ничего и не случилось. Александр вновь отбросил демонов к шкафу одним движением руки, а второй рукой начал писать в воздухе горящие огнём руны. Но не успел завершить заклятие, потому что четырёхрукие гости, кивнув друг другу, разделились и напали снова. Женщина - ракшаси бросилась на кота, который всё так же стоял рядом со спящим Глебом, а мужчина рванулся к Александру.
Шаман подпустил его ближе, подпрыгнул и ударил более тяжёлого врага двумя ногами в грудь. Спружинив и резко оттолкнувшись от соперника, Страж отскочил прямо к стене, на которой висел его боевой меч. Сталь легла в руку, и приятная тяжесть отразилась улыбкой на губах бывшего крестоносца.
Яркие солнечные лучи пробивались сквозь стремительно теряющие листья кроны деревьев и падали на пол небольшими светлыми пятнами, а внутри них кружилась пыль в странном и замысловатом танце. Когда Александр, вращая мечом, проходил сквозь эти лучи, по стенам и потолку пробегали солнечные зайчики и тонули в огромных бесформенных ртах ракшасов. Медленно, но настойчиво шаман начал теснить своего соперника в сторону двери, методично отбивая мечом любые выпады врага.
А вот у Димы дела обстояли гораздо хуже. Гибкость и подвижность животного в сочетании с острыми когтями и нечеловеческой скоростью реакции позволяли ему наносить сопернице ощутимые удары, но небольшой вес в этот раз сыграл с ним злую шутку. Иногда ракшаси умудрялась сбить его ещё в прыжке и отбросить в дальний конец комнаты, из которого он возвращался всё медленнее и медленнее. Один раз она даже поймала кота за лапу и чуть не откусила голову, однако в последний момент в её собственную прилетел метко брошенный шаманом цветочный горшок, что и спасло бывшего комиссара. Но едва только Дима увидел, чем именно его спас друг, как тут же набросился на ракшаси с неистовым рёвом, в котором наряду с кошачьим мяуканьем чётко слышались и человеческие крики:
- Каланхоэ! Моё каланхоэ! Я его год растил! Мяууууу, чёрррт тебя поберррри!
- Прости! - крикнул ему шаман, - не было времени выбирать снаряд! И осторожнее, у них на зубах яд!
- Какая прррелесть! - крикнул Дима, уворачиваясь сразу от трёх рук ракшаси и впиваясь когтями в четвёртую. - Что ещё ты знаешь? Чем их достать-то? Что им блохасто?
- Медь! Они боятся меди!
Едва только Александр успел ответить другу, как тот был снова сбит в прыжке и отброшен прямо к ходикам. Но в этот раз кот не упал, а завис в воздухе и со всей силы вцепился когтями в настенный выключатель. Выдрав его вместе с проводом, Дима на скорую лапу ободрал провода и, трясясь от ударов тока с частотой пятьдесят герц, прыгнул на спину ракшаси. Рискуя быть в любую секунду пойманным и раздавленным, кот вместе с проводом проскользнул у демонессы подмышкой вниз, потом вскарабкался по плечу наверх с одной стороны и так же с другой стороны. Ракшаси почуяла неладное, только когда уже подбежала к Глебу. Провод, что опоясывал её, как пулеметная лента, резко натянулся, и именно в этот момент Дима накинул последний его виток на шею противнице, будто удавку, а сам отпрыгнул в сторону. Грохот от падения был неимоверным, но провод выдержал этот рывок и сковал огромную демонессу крепче любых цепей. Та же, не сумев сбросить с себя медную удавку, начала сжиматься в размерах и превратилась в красивейшую индианку. На дне бездонных зелёных глаз плескалась нечеловеческая боль, а красные, будто рубины, губы пленницы шептали сквозь стоны мольбы о помощи, которые всегда звучат одинаково - хоть на русском языке, хоть на хинди. Порывисто наклонившись к ней, кот откинул у страдалицы чёлку с лица и с придыханием начал ей шептать:
- Милая! Ты хочешь, чтобы я убрал медную удавку? Я сейчас, сейчас… только... только лучше пошлю тебя к чёрту вместе с твоим гипнозом! Я давно не человек, чтобы вестись на такую дичь, а на котов твоя дрянь не действует. На меня вообще ничего не действует, кроме марта и валерьянки. Да, кстати, с клыками ты смотришься симпатичнее, на самоходный экскаватор КС похожа!
Демонесса заскрежетала зубами, но кот уже исчез в коридоре.
Свист рассекаемого проводом воздуха отвлек от боя и Шамана, и его противника. Но раньше, чем они сообразили, в чём дело, медный кабель, будто лассо, захлестнулся на шее ракшаса и потянул его назад. Вцепившись в другой конец провода лапой, Дима оббежал с ним вокруг демона, прыгнул и на лету передал этот импровизированный поводок шаману. А тот рывком опрокинул врага на спину и тут же связал его остатками вырванного из стены провода.
- Ну и что это у нас за Джими-Джими, ача-ача? – поинтересовался кот, наблюдая, как Александр усаживает связанных демонов спина к спине.
- А это, дорогой друг, наши индийские коллеги. Добрые духи природы, её защитники и радетели.
- Ага! Добрее никуда! - ударил хвостом об пол Дима и морщась от боли ощупал свои бока. - У меня от их доброты чуть ребра к спине не приросли!
- Люди всегда мечтали покорить природу, тебе ли этого не знать, комиссар? Индустриализация ломает привычный уклад жизни не только людей. Вот и ракшасов сначала лишили дома, уничтожив леса, а потом и свободы воли. Неужели ты бы на их месте не разозлился?
- Индустриализация