Читать интересную книгу Колесо крутится. Кто-то должен поберечься - Этель Уайт

– Подумать только, – возбужденно комментировала мисс Фрой, – к чаю у них тепличные фрукты! Виноград и нектарины… Он смотрит на нее с такой страстью… жаль, ее я вижу только в профиль. Пусть даже прекрасный, как у античной статуи… Умоляю, леди, поверните голову!

Желание ее исполнилось немедленно – в тот же момент миссис Тодхантер бросила случайный взгляд на дверь купе. Увидев мисс Фрой, она нахмурилась и что-то сказала мужу, тот встал и задернул занавеску. Айрис, которая вроде бы была ни при чем, смутилась, в отличие от мисс Фрой, – ее случившееся еще больше развеселило.

– Он меня запомнил! Заметили неприязнь во взгляде? Как я его понимаю! Я принадлежу к внешнему миру, а он предпочел бы забыть о нем, поскольку находится в раю. Как это, наверное, замечательно – быть целиком поглощенным любовью!

– Может, они и не женаты, – мстительно заметила Айрис. – Кольца продаются без предъявления свидетельства о браке.

– Что вы говорите? Любовники? Быть того не может, они так великолепны! Под какой фамилией они путешествуют?

– Тодхантер.

– Значит, все-таки женаты. Я очень за них рада! Любовники всегда регистрируются под фамилией наподобие «Смит» или «Браун».

Прислушиваясь к потоку слов за спиной, Айрис в который раз с удивлением отметила, насколько личность мисс Фрой не соответствует ее внешнему виду. Словно внутри старой девы, как в потрескавшемся от времени древесном стволе, жила юная дриада.

Когда они уже были у самой цели, Айрис, повинуясь какому-то нездоровому желанию, глянула внутрь купе, в котором везли женщину-инвалида. Она лишь краем глаза увидела неподвижное тело и скрытое под слоями пластыря лицо – и тут же отвела взгляд, чтобы не встретиться с глазами доктора. Они пугали ее, за ними читалась злобная гипнотическая сила. В нормальном состоянии Айрис не поддалась бы никакому гипнозу, но сейчас она снова чувствовала головокружение, мир казался нереальным, словно во сне, когда эмоции переживаются сильней обычного. Почти наверняка это было следствием перенесенного солнечного удара, да еще отчасти постоянных усилий держать себя в руках и не свалиться раньше, чем путешествие окончится. Похоже, запасы нервной энергии подходили к концу, в результате воображение повсюду рисовало врагов. Увидев сквозь стекло своего купе неясные очертания лиц в полумраке, она даже отшатнулась, не решаясь войти.

На помощь неожиданно пришла мисс Фрой:

– Давайте не будем больше сидеть как две паиньки. Пусть даже я и обязана баронессе, я не собираюсь забывать, что эти люди – всего лишь иностранцы. Что мне до них? Мы-то англичане!

Патриотизм этого напоминания сильно отдавал шовинистическим душком и все-таки взбодрил Айрис в достаточной степени, чтобы хоть отчасти вернуть ей прежний независимый вид. Войдя в купе, она отбросила предосторожности и закурила сигарету, даже не глянув в сторону остальных пассажиров.

– Вы много путешествовали? – спросила она у мисс Фрой.

– Увы, только по Европе, – со вздохом ответила та. – Маме не нравится, когда я уезжаю далеко от дома, – притом что, по ее теории, молодежь нельзя ограничивать. В результате мы договорились, что я не буду покидать пределы Европы, хотя каждый раз, когда я приближаюсь к этим пределам, ужасно хочется махнуть на все рукой и отправиться в Азию!

– Ваша мама, наверное, уже очень стара?

– Что вы, ей всего восемьдесят, и она молода душой! Папе семьдесят семь. Он никогда не признавался, что моложе мамы, все открылось, когда в шестьдесят пять он вышел на пенсию. Мама тогда так расстроилась! Сказала, что теперь всегда будет себя чувствовать совратительницей малолетних… Поверить не могу, что скоро опять их увижу!

Слушая, Айрис наблюдала за дымом собственной сигареты. Иногда сквозь дым неясно, словно в ранних экспериментах по телевидению, проступало почти лишенное черт лицо напротив. Из благодарности за уже полученную, а также ожидавшуюся в будущем помощь Айрис честно пыталась проникнуться добрыми чувствами к родителям мисс Фрой, однако семейная история была слишком скучна. Айрис уже знала, что папа высокий и худощавый, классического типа, а мама – низенькая и полноватая. Папа, судя по всему, представлял собой кладезь задора и энергии – в возрасте семидесяти лет он затеял изучать иврит.

– Составил расписание занятий на каждый месяц, вплоть до того, когда ему стукнет девяносто, – объясняла мисс Фрой. – Вот что значит учительское прошлое! А мама обожает романы. Те, что про любовь. Каждую неделю ездит на автобусе до библиотеки и говорит, что получает удовольствие от чтения, только если ей удается представить меня на месте главной героини!

– О, у вас была замечательная семья, – вежливо проронила Айрис.

Мисс Фрой, впрочем, подобная тактичность не слишком обрадовала.

– Была и есть! – воскликнула она. – Папа до школы был пастором, и каждый его служка считал своим долгом сделать мне предложение. Наверное, все из-за моих кудряшек… Надо сказать, я никогда не забывала, что для каждой появляющейся на свет девочки где-то рождается и мальчик. Даже если мы до сих пор не встретились, он существует на свете, и уж если нам суждено, мы не можем не повстречаться!

Айрис, которую все больше раздражала беседа, скептически хмыкнула про себя – иные вроде бы взрослые люди совершенно забывают про свой возраст!.. Ей хотелось тишины и покоя, но мисс Фрой все говорила и говорила, словно читая бесконечный выпуск новостей. Однако в какой-то момент в Айрис снова проснулся интерес – мисс Фрой переключилась на тему иностранных языков.

– Я знаю десять, включая английский. В чужой стране ты сперва вообще не понимаешь ни слова и чувствуешь себя как брошенный в воду щенок. Барахтаешься изо всех сил! Но тонуть-то не хочется, приходится понемногу разбираться. К концу года уже говоришь не хуже местных. Лично я стараюсь проводить в стране не меньше двух лет, чтобы отточить идиоматику.

– По-моему, все иностранцы должны выучить английский! – заявила Айрис.

– Ну, когда они у себя дома, а вы не разбираетесь в языке, все может кончиться очень плохо. Хотите, я расскажу вам один случай?

И, не дожидаясь дальнейшего приглашения, мисс Фрой поведала историю, сильно подействовавшую на Айрис, которая и без того была вся на нервах. Рассказчица избегала имен и подробностей, но это делало рассказ только страшней.

Некую женщину признали невменяемой. По ошибке медицинская карета выехала по другому адресу и силой увезла англичанку, которая не понимала ни слова и не представляла, куда ее забирают. В ужасе и возмущении оттого, что оказалась взаперти в частной клинике, бедная женщина впала в истерику и бросалась на санитаров, поэтому большую часть времени ей кололи успокаивающее. Когда ошибка вскрылась, доктор, оказавшийся не слишком чистоплотным, побоялся ее признать. Как раз в это время он испытывал финансовые затруднения, а скандал грозил окончательно погубить его репутацию. Так что он принял решение держать англичанку в клинике, пока не настанет удобный момент и ее можно будет выписать как излечившуюся.

– Ей-то откуда было знать, что она не оказалась там до конца своих дней? – эмоционально продолжала мисс Фрой. – Пожалуй, она действительно сошла бы там с ума, если бы доктора не выдала медсестра, у которой были с ним свои счеты… Но вы можете себе представить положение бедняжки? В изоляции, никто ее не разыскивал и даже понятия не имел, что с ней случилось – она путешествовала в одиночку, останавливаясь то в одном, то в другом пансионе. Не понимая ни слова, не в состоянии объяснить…

– Прошу вас, хватит! – взмолилась Айрис. – Я могу, могу представить! Даже слишком ярко. Давайте немного помолчим.

– Конечно, конечно. Вы плохо себя чувствуете? Мне пару раз показалось, что вы очень бледная – хотя при таком загаре наверняка не скажешь.

– Спасибо, я в полном порядке, просто немного болит голова. Со мной недавно случился солнечный удар.

– Удар? Когда же?

Понимая, что любопытство мисс Фрой требует удовлетворения, Айрис вкратце описала происшедшее. Рассказывая, она посматривала на пассажиров. По отсутствию какой-либо реакции было очевидно, что никто из них ни слова не понимает по-английски. Никто, кроме одного человека – баронессы. На лице ее держалось слегка глуповатое выражение, свойственное людям, получившим власть по праву рождения, а не за счет личных качеств; однако в глазах иной раз читался проблеск понимания, и похоже было, что история Айрис ее заинтересовала.

– Бедняжка, – воскликнула наконец исполненная сочувствия мисс Фрой, – что ж вы раньше-то не сказали? Я дам вам аспирину!

Хоть Айрис и не любила быть обузой, она все же почувствовала облегчение, пока мисс Фрой шарила в своей сумочке.

– Думаю, вам лучше не ходить на ужин в вагон-ресторан. Я сама вам что-нибудь принесу. А пока выпейте таблетки и постарайтесь уснуть.

Закрыв глаза, Айрис слышала, как мисс Фрой хлопочет вокруг нее, словно птичка, охраняющая птенцов. Как ни странно, она почувствовала себя в безопасности. В купе было тепло, и вскоре девушка погрузилась в приятную дрему. Лекарство начало действовать, мысли путались, голова дергалась в такт движению поезда. Айрис перестала понимать, где находится; почудилось, что она скачет на лошади. Время от времени ей приходилось брать препятствия – это сиденье уходило из-под нее, и она на долю секунды зависала в воздухе.