Читать интересную книгу История безнравственности - Чингиз Абдуллаев

«Они иначе воспитаны, – подумал Дронго, – им внушают, что в человеческой наготе нет ничего предосудительного или постыдного. В общем, наверное, это правильно. Вся мировая культура построена на созерцании и восхищении человеческим телом. Но это христианская культура. А в моей стране полторы тысячи лет был запрет даже на изображение одетых людей, не говоря уже о женщинах, ходивших под темной паранджой». Когда в конце двадцатого века в просвещенной Европе и в США появилась традиция присутствия мужа на родах своей супруги, она довольно быстро стала общепринятой нормой в развитых государствах, вызывая ненависть и неприятие у ортодоксальных представителей других религий. Дронго до сих пор считал подобное зрелище не особенно эстетичным и был против присутствия мужа при рождении ребенка. Хотя сознавал, что, возможно, в нем говорят его комплексы.

– С полотенцем ходить нельзя, – пояснила девушка, показывая жестами, что нужно оставить полотенце рядом с душевыми кабинами или положить на один из пустых лежаков у моря.

– Она говорит, что с полотенцем нельзя, – любезно перевела Стефания. – Отдайте ей полотенце, она отнесет его к нашим местам на пляже.

– Зачем ей утруждаться, – лицемерно произнес Дронго. Однако дежурная продолжала терпеливо ждать. Очевидно, на этом нудистском пляже были свои строгие запреты. Если на обычных пляжах нельзя было ходить раздетым, то здесь нельзя было ходить в купальнике и в плавках. Девушка протянула руку, и Дронго, стараясь скрыть свое смущение, стащил с себя полотенце и передал его ей, мысленно готовый убить в этот момент девчонку за настойчивость.

Стефания внимательно его осмотрела, не скрывая своей заинтересованности, как обычно осматривают лошадь, затем взглянула на своего друга. Учитывая, что Дронго был на целую голову выше, она улыбнулась, сравнивая своего нынешнего партнера с прежним. Сравнение было не в пользу Освальдо. Дронго почувствовал нарастающее возбуждение. Он не знал, что с собой делать, ситуация выходила из-под контроля и не зависела от него – слишком много было на пляже обнаженных женщин.

– Кажется, вы несколько возбуждены, – улыбаясь, заметила Стефания.

– Да, мне нужно немного отдохнуть, – сказал он. – Если разрешите, я пока посижу у душевых кабин, а потом присоединюсь к вам на пляже.

– Отдохните, – насмешливо согласилась Стефания. Она повернулась и, взяв за руку своего друга, пошла по направлению к морю. Уходя, еще раз оглянулась и помахала рукой.

Дронго сел на скамейку около душевых кабин, стараясь не смотреть на проходивших мимо людей и немного успокоиться. «Как быстро с меня слетает налет цивилизации, – недовольно подумал он. – И я совсем не похож на этих европейцев, которые, кажется, совсем не реагируют друг на друга. Может, поэтому у них такая рождаемость и такие проблемы, поэтому они придумывают таблетки, пьют пачками виагру, левитру и всякую гадость, а потом удивляются, что их население стареет и уменьшается, даже несмотря на эти пляжи и сауны, клубы и закрытые вечеринки. А с другой стороны, полное отсутствие всякой морали и нравственности… Если даже Стросс-Кан готов спать с уродливой гориллообразной горничной, по явному согласию обеих сторон, можно представить себе уровень его морального разложения. Конечно, он никого не насиловал, у тщедушного старика не хватило бы сил на эту здоровую женщину. Но сам факт его совокупления с горничной говорит о полном разложении нравов. Хотя чему удивляться, если тот же Стросс-Кан и его супруга уже давно являются гостями известного свингерского клуба в Париже? Интересно, какое удовольствие можно получать, наблюдая за тем, как чужой мужчина спит с твоей женщиной? Наверное, в этой изощренности есть некий элемент садомазохизма, столь популярного на Западе».

Дронго увидел двух молодых женщин, которые прошли недалеко от него, держась за руки. Было очевидно, что это влюбленная пара. «Красивые женщины, – отметил он про себя. – Неужели они тоже не смогли найти себе подходящих мужчин?» Вышедшая из воды Стефания махала ему рукой, подзывая к себе. Кажется, он немного успокоился, и теперь можно быстро добежать до воды и прыгнуть в волны. Пока добежит, будет видна его спина, а потом можно взять полотенце с лежака, якобы для того, чтобы вытереться, и с его помощью вернуться обратно. Самый неприятный момент – это пробежать несколько метров до лежаков, но он должен подловить момент, когда на него не будут смотреть остальные. Впрочем, он явно преувеличивает свое значение, на него и так никто не смотрит. Здесь полно молодых и красивых мужчин, которые моложе лет на двадцать и выглядят гораздо более презентабельно. Загорелые упругие тела, играющие мускулы, красивые шевелюры – на любой вкус. Зачем кому-то следить за мужчиной его возраста с уже начинающей оплывать фигурой? Когда-то много лет назад он даже позволил себе вступить в схватку с великим Миурой, сумев продержаться несколько секунд. Но это было давно. Сейчас он не решился бы повторить подобный подвиг.

Дронго почувствовал даже некоторую злость и обиду на самого себя. В конце концов, ничего необычного нет, здесь все ходят раздетыми. Он медленно поднялся и пошел к морю, стараясь не торопиться и не смотреть по сторонам. Самое смешное, что здесь действительно почти никто и ни на кого не смотрит. Даже немного обидно. Он надеялся, что в этой толпе отдыхающих не встретит приехавших сюда Зою и Аиду.

– Ты уже успокоился и готов купаться? – спросила Стефания, подходя к нему ближе и тряхнув длинными волосами. С ее тела стекали крупные капли воды.

Он старался не смотреть в ее сторону, иначе подсознательно вспомнит ту длинную ночь на Мадейре, когда они вместе с Каролиной остались в его номере. Так. Стоп! Дальше вспоминать не нужно, иначе снова придется бежать к душевым кабинам.

– Признаюсь, что такие места не для моего восточного сознания, – пробормотал Дронго.

– Если бы я не видела тебя на Мадейре, то могла даже поверить, – насмешливо произнесла Стефания. – Освальдо любит сюда приезжать; говорит, что его заряжают энергией эти молодые тела.

– Меня они только раздражают. Слишком много людей, – признался Дронго. – Сколько здесь человек? Сто или двести?

– Сегодня на пляже больше четырехсот, – спокойно ответила Стефания, – я видела регистрацию в журнале. Даже если некоторые ушли, все равно больше трехсот человек. Ты все еще нервничаешь? Странно, ты казался мне достаточно современным человеком.

– Я притворялся, – ответил Дронго, – и вообще, чувствую себя полным идиотом, стоя в таком виде перед женщиной.

– Можно подумать, что ты никогда не стоял раздетым перед другими женщинами. Да и передо мной тоже стоял. В чем проблема?

– Во мне. Там у меня собственный выбор, а здесь три сотни людей, которых я не знаю, знать не хочу и, возможно, никогда в своей жизни больше не увижу, но при этом должен знакомиться с анатомическими особенностями их тел.

– Ты все слишком усложняешь, – сказала Стефания. – Вот, кстати, идут две дамы из нашего отеля…

Он не успел ее остановить, как она уже подняла руку и помахала им, подзывая к себе.

Дронго с ужасом увидел, что женщины направляются в их сторону, и резко отвернулся. Бежать было поздно. Стефания, увидев выражение его лица, спросила:

– Чего ты испугался? Все в порядке. Эти дамы из нашего отеля, и кажется, они говорят по-русски. Можешь с ними даже поговорить. Хотя они, по-моему, могут изъясняться и по-английски.

Он услышал за спиной веселые голоса Зои и Аиды. Последняя говорила по-английски.

– Здравствуйте, синьора Гуарески, – сказала она. – Спасибо за рассказ об этом клубе. Чудесное место. Моей подруге очень понравилось. А это ваш друг?

Они шагнули ближе, и Дронго оказался с ними на одной линии. «Надеюсь, я все-таки не покраснею», – в который раз подумал он и чуть повернул голову. Аида сразу узнала его, вспыхнула от смущения, становясь пунцово-красной, и машинально закрылась рукой, словно руками можно как-то прикрыть все тело. Стефания улыбнулась. Эти женщины из России были для нее непостижимой загадкой. Зоя непонимающе посмотрела на Аиду. Она стояла рядом, чуть выше ростом своей подруги. Глядя на эту женщину, становилось понятно, почему в нее влюблялись многие мужчины. У нее была удивительно стройная и красивая фигура. Скульпторы могли бы лепить с нее статую, отмечая идеальные пропорции женского тела. В отличие от своей подруги Зоя абсолютно не смущалась. Она часто загорала топлес на пляжах Испании или Италии и не видела в этом ничего противоестественного. Учитывая, что на этих пляжах Зоя появлялась в бикини, напоминающем узкую черную полоску, не только ничего не скрывающую, но, наоборот, все подчеркивающую, можно сказать, что она была готова к подобным взглядам мужчин, восхищенно смотревших на ее совершенное тело. Но Аида была просто в шоке. Она еще держалась, пока рядом были незнакомые мужчины, но когда увидела Дронго, то готова была провалиться сквозь землю.