Читать интересную книгу Моя Европа - Робин Локкарт

С другой стороны, время и обстоятельства заставляли его быть жестоким. Если бы для полной победы ему, как царю Ироду пришлось бы убить всех невинных младенцев, он бы пошёл на это не только без страха, но и с полным убеждением в правоте своих действий. При этом он бы нашёл много оправданий тому, что человеческая гуманность – всего лишь иллюзия. В Третьяковской галерее висела и, вероятно, всё ещё висит картина Верещагина «Апофеоз войны», на которой изображена пирамида из черепов поверженного войска. Эта картина перед Первой Мировой войной вызвала большой поток посетителей.

Только время способно доказать правоту или ошибку Ленина, но несправедливо отрицать его гениальность и всемирное значение, как это было сделано сразу после его смерти многими газетами. Бертранд Рассел (Bertrand Russell. Вот этот английский криптоеврей с огромным шнобелем: http://en.wikipedia.org/wiki/Bertrand_Russell), враг коммунизма, оценивал Ленина как единственного человека на поприще общественных явлений, равного по значимости знаменитому английскому деятелю Глэдстоуну (Gladstone. Это другой английский криптоеврей - премьер-минстр Англии: : http://en.wikipedia.org/wiki/File:Gladstone_1830s_WH_Mote_ILN.jpg из http://en.wikipedia.org/wiki/Gladstone). После смерти Ленина, когда к власти пришёл Сталин, Горький писал: «Знаю, что Ленину нет равных даже среди самых выдающихся деятелей партии». Я полностью согласен с этим утверждением. Ни Троцкий, ни Сталин не могут претендовать на место рядом с Лениным. Как очевидец тех событий, с полной уверенностью заявляю, что в 1918 году, время, которое впоследствии Сталин назовёт героическим годом большевизма, Ленин был единственным большевиком, которого любили и поддерживали народные массы. По моему мнению, они симпатизировали ему по двум причинам. Ленин разговаривал с ними так, как будто он сам был одним из них – на равных и с пониманием. Они внутренне почувствовали, что его неослабевающая вера в собственную способность улучшить их жизнь, была искренней и лишена личных амбиций.

Меня часто спрашивают, что бы думал Ленин о результатах его революции, будь он жив сегодня. Мог бы он радоваться политическим и экономическим достижениям, или бы он расценил результат своей жизни как неудачу? Это некорректный вопрос, потому что любой ответ будет спекуляцией, и относится к нему серьезно нельзя. Лично я считаю, что Ленин мог бы гордиться сегодняшней Россией: из сельскохозяйственной страны она за короткое время превратилась в мощную индустриальную державу, ликвидирована неграмотность, и образование охватило широкие слои населения, а триумф русской инженерной мысли вызывает восхищение во всём мире. Такими оказались плоды материального прогресса, за которые Ленин боролся всю жизнь, подтвердившие марксистское учение о необратимости исторического развития. Более того, добились этих достижений русские люди, которых он расценивал как самую талантливую нацию. Разве не Ленин утверждал, что, получив достойное образование и правильное воспитание, лет через двадцать пять русский народ, выведет своё государство на передовые позиции в мире? Он бы ещё принял идею колхозов, уничтоживших единоличные крестьянские хозяйства и объединивших крестьян в совместном труде для общей цели. Это стало прямым результатом логического развития ленинской интерпретации марксистской догмы. И в основе военных успехов СССР тоже лежат принципы учения Ленина. (А выполнил это всё Сталин: Images/Stalin.jpg Прим. ред.)

Тем не менее, Ленин бы нашёл и много поводов для критики, а что-то и шокировало бы его: слишком бросающееся в глаза привилегии партийной верхушки, размах секретной службы безопасности, преднамеренное искажение истории с целью прославления некоторых личностей, подчинение малых народов, затянувшийся террор и возвращение к иерархии, парадности и методам правления, всегда считавшимися худшими проявлениями царизма. Ленин опасался роста внутрипартийной бюрократии и никогда не забывал критиковать эту тенденцию. Террор был введён как временная мера, вызванная гражданской войной. Чистки и концентрационные лагеря потрясли бы его, и он, несомненно, воспротивился бы уничтожению людей, с которыми делал революцию. Как марксист, Ленин разглядел бы порочность правящего аппарата. Ему бы не доставило удовольствие увидеть, как по сравнению с послереволюционным временем разрослась и прибрала всю власть в свои руки партийная номенклатура. Несомненно, Ленин бы резко осудил жёстокие методы в работе партийцев. (Локхарт только что сказал абзацем выше, что Ленин на съезде молодёжи сказал, что мораль - партийна. "Да, он мог быть безжалостным и жестоким, но его жестокость не носила личного характера, а была подчинена конечной цели". Ленин, в частности, поддерживал Красный террор, и общеизвестна готовность Ленина идти на миллионные жерты. Со стороны гоев, разумеется. Прим. ред.).

Несмотря на собственную жёсткость, идеалом Ленина всегда оставалось стремление к созданию таких условий, при которых отпадает необходимость в применении силы. По своей природе Ленин не был ни кровожадным, ни злопамятным человеком. Он любил детей и за год или два до своей смерти сказал: «Они проживут жизнь, счастливее нашей. На их долю не выпадут испытания, которые пришлось пережить нашему поколению. В их жизни не будет места жестокости и насилию». Да, много нового нашёл бы Ленин в жизни Советского Союза сегодня. Однако, это всё отвлечённые рассуждения.

Фактом остаётся то, что Ленин, обещавший дать свободу народным массам, умер, не оставив себе преемника. Говоря отвлечённо, очень трудно дать определение слову «свобода». В «свободных» государствах вводятся всё новые ограничения, чтобы поддержать эту «свободу». Как ни печально это признавать, но каждый человек понимает, что жизнь миллионов людей в социалистических странах с коммунистами во главе, не является по-настоящему свободной.

Ленин по-прежнему остается символом в Советском Союзе. Именем Ленина прикрывают всё, что произошло в России с момента его смерти. Я твёрдо убеждён, Ленин бы не приветствовал бы этого явления.

Глава 4.

Разношёрстная компания.

Советские вожди в 1917 и 1918 годах отличались по характеру и, прежде всего, по внешнему виду от важных министров и увешанных орденами генералов сталинской эпохи. Сегодня режим в СССР имеет царские атрибуты рангов и протоколов. В 1917 и 1918 годах события происходили со стремительной скоростью, на всё не хватало ни дня, ни ночи. Вожди спали, не снимая одежды, и весь день ходили небритыми. Они работали за кухонными столами, пронзительно кричали по телефону и жили среди разбросанных бумаг. Коридоры Смольного, где разместился штаб революции, были заполнены толпами депутатов от рабочих и крестьян. "Красная Гвардия", имевшая тогда неограниченную власть в крупных городах, представляла собой сброд, состоящий из оборванных бывших матросов, солдат и рабочих, единственным знаком отличия которых была красная повязка на рукаве. Погоны и прочие атрибуты военного различия отсутствовали.

Неприхотливость в одежде и пренебрежение личными удобствами надолго сохранились среди партийцев даже после переезда Правительства в Москву. Я вспоминаю свою первую встречу с огромным и аскетическим Дзержинским, возглавлявшим знаменитую ЧК. Он был одет в гимнастёрку, широкие штаны и шлёпанцы. Мне сказали, что это его повседневная одежда. Сегодня Берия, глава всемогущего МВД, гладко побритый, в пенсне, выглядит как ухоженный и важный иностранный адвокат http://en.wikipedia.org/wiki/Beria. Из Комиссаров Правительства большевиков 1917-1918 гг. только Троцкий и Карахан заботились о своей внешности и имели ножницы для ногтей.

Все Комиссары выглядели измождёнными, но их покрасневшие от усталости глаза сверкали энтузиастом. Насколько я мог судить, среди них царило полное равноправие. В действительности, они тратили много времени на споры и собрания. Я никогда не замечал признаков подозрительности друг к другу, которое сейчас царит при сталинском режиме. Места для зависти почти не было, но в 1917-1918 годах ни один из членов Правительства, ни в Москве, ни в Петрограде, не испытывал чувства опасности за себя и своих детей. Сегодня из тридцати двух членов Центрального Комитета, свершившего Октябрьскую революцию, в живых остался только Сталин. Лишь некоторые умерли от старости. Кто-то покончил жизнь самоубийством. Остальные были «ликвидированы» - новое выражение, введённое большевистской революцией.

До июня 1918 года, когда политика Союзников стала откровенно враждебной большевистскому режиму, я не думал, что лично мне могла грозить опасность. Да, ночью на улицу было рискованно выходить: мародеры и анархисты прятались в тёмных переулках, поджидая неосторожных прохожих. Банки закрылись, а за кусок хлеба, одежду и деньги могли даже убить человека. Налёты и ограбления участились. Однажды зимним вечером Моисей Урицкий, глава Петроградской ЧК http://en.wikipedia.org/wiki/Uritsky , ехал из Смольного в центр города. Его остановили неизвестные, обобрали и оставили почти раздетым.