ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ. 1 ЯНВАРЯ МЕЖДУ 9 И 17 ЧАСАМИ СОВЕРШЕНА КРАЖА ВЕЩЕЙ ИЗ ЯЧЕЕК АВТОМАТИЧЕСКОЙ КАМЕРЫ ХРАНЕНИЯ У СЕСТЕР МАЛАХОВЫХ. ПОСЛЕ СОВЕРШЕНИЯ КРАЖИ ЧЕМОДАН, ПРИНАДЛЕЖАЩИЙ МАЛАХОВЫМ, БЫЛ ОБНАРУЖЕН В ДРУГОЙ ЯЧЕЙКЕ, НАХОДЯЩЕЙСЯ В СЕМИ МЕТРАХ ОТ МЕСТА КРАЖИ. ПОХИЩЕНЫ ДЕНЬГИ В СУММЕ 800 РУБЛЕЙ, ДВА ОБРУЧАЛЬНЫХ КОЛЬЦА, ОТРЕЗ ТКАНИ ФИОЛЕТОВОГО ЦВЕТА. В КРАЖЕ ПОДОЗРЕВАЕТСЯ НЕИЗВЕСТНЫЙ МУЖЧИНА, НАХОДИВШИЙСЯ 1 ЯНВАРЯ В 9 ЧАСОВ ВБЛИЗИ ПОТЕРПЕВШИХ У ОТКРЫТОЙ ЯЧЕЙКИ. ПРИМЕТЫ: НА ВИД 35–40 ЛЕТ, СРЕДНЕГО РОСТА, НОРМАЛЬНОГО ТЕЛОСЛОЖЕНИЯ, ОДЕТ В ПОЛУПАЛЬТО СИНЕГО ЦВЕТА, ЧЕРНУЮ МЕХОВУЮ КЕПКУ, ЧЕРНЫЕ ПОЛУБОТИНКИ…
ВСЕ КРАЖИ СОВЕРШЕНЫ ИЗ ЯЧЕЕК, В КОТОРЫХ В КАЧЕСТВЕ ШИФРА ПОТЕРПЕВШИМИ БЫЛ НАБРАН ГОД РОЖДЕНИЯ… ПРИМИТЕ ПРЕДУПРЕДИТЕЛЬНЫЕ МЕРЫ…
Телетайп застучал, как всегда, внезапно, словно разбуженный среди ночи. Ориентировка о краже, переданная с вокзала дежурному по управлению милиции, рикошетом возвращалась назад. Штаб управления ее переработал, внес свои дополнения, и теперь передача шла одновременно на весь железнодорожный узел.
Вскоре последовал приказ: перейти на усиленный вариант несения службы, всему инспекторскому составу занять посты согласно разработанной штабом схеме. Такие же меры приняты были и на других вокзалах. В поединок, начавшийся в стальном отсеке в ночь под Новый год, постепенно втягивались все большие силы транспортной милиции.
— Аврал! — объяснял всем предпенсионного вида старшина, стоявший у входа в отдел. — Получить инструктаж у дежурного. Приказ — всем в залы.
Пользуясь своим правом «блуждающего форварда», Денисов на время перешел в центральный зал, где у него было заветное место — у телеграфа, под вывеской «Прием заказной и международной корреспонденции». Отсюда был хорошо виден эскалатор, соединявший зал с автоматической камерой хранения, и здесь Денисова никто не толкал. Люди, бродившие по залу, могли легко сойти за пассажиров корабля: мраморные плиты под ногами напоминали о пирсе. Огромная многопалубная махина не спешила отвалить от причала, и Денисов вглядывался в людей, бродивших на пирсе, отыскивая по приметам нужного человека. Инспектор тщательно наблюдал за людьми, пока не почувствовал, что стал сам объектом пристального внимания. За ним определенно наблюдали, и он даже мог примерно указать, с какой стороны — с одной из скамей, стоявших справа, метрах в двадцати.
Сделав это открытие, Денисов чуть переместился в сторону, чтобы скамьи оказались перед ним. Теперь он мог незаметно оглядеть каждого, чтобы разобраться, кто за ним следит и с какой целью: скучающий человек, которому просто нечего делать, или лицо заинтересованное.
Денисов быстро провел взглядом по скамье, но ни с кем не встретился глазами. Это насторожило. Наблюдавший принял меры предосторожности: выбрал второй объект и переводил взгляд, когда инспектор смотрел в его сторону. Денисов снова огляделся. Вторым объектом могли быть и электрическое табло, и голуби, перелетавшие с карниза на карниз, и другие пассажиры…
Подозрение вызвал человек, внимательно рассматривавший светильник у входа в ресторан.
Денисов подождал. Когда неизвестный со вниманием стал изучать геральдического петушка, ничем не отличавшегося от своих собратьев на другой стене, он уже точно знал: им интересуется именно этот ничем не примечательный человек, сидящий в первом ряду с краю.
«Сейчас проверим…» — Денисов поправил куртку и, словно кого-то увидев, резко повернул за угол телеграфа.
Они встретились нос к носу. Незнакомец оказался строен, на вид лет двадцати семи — двадцати восьми, с аккуратно подстриженными висками.
— Московская транспортная милиция! — Денисов дотронулся до верхнего кармана, где у него лежало удостоверение. — Денисов, инспектор розыска.
Незнакомец вздрогнул от неожиданности.
— К вам в помощь, — Денисов увидел у него в руке размноженную на ротаторе «ориентировку» о кражах. Сверху было размашисто написано: «Регистрационно-учетное отделение, ст. лейтенанту», фамилия выведена неразборчиво.
— Я ведь не в полупальто, товарищ старший лейтенант, и меховой кепки на мне тоже нет!
— Вы стояли а таком месте, — ему нельзя было отказать в наблюдательности. — Пока все тихо. Не перед бурей ли затишье?
— Кто знает.
— Почерк, я слышал, по всем кражам один и тот же?
Денисов поморщился: «затишье перед бурей» и «почерк преступника» — люди, раскрывавшие преступления, не разговаривали таким языком. Он еще немного подождал, но старший лейтенант, видимо, исчерпал запас профессионализмов.
— Давайте не наступать друг другу на пятки, — предложил он перед тем, как разойтись.
Денисов не возражал.
— Меня, собственно, интересует автокамера, в зале я временно.
— Я тоже, представьте, послан в камеру хранения.
Спор получил неожиданное разрешение.
«Товарищ Денисов! — объявило радио. — Зайдите к дежурному по милиции. Повторяю…»
Старший лейтенант, прощаясь, шутливо откозырял.
В отделении милиции Денисова ждал Сабодаш. Он протянул для пожатия обе руки, как на ринге.
— Зачем вызвал? — после такого рукопожатия хотелось инстинктивно прикрыть челюсть.
— Ячейка литовца была пуста уже в начале двадцать второго часа. Я разговаривал с пассажиром, который ее потом занял. Он сейчас приходил.
Значит, одновременно с кражей баккара, подумал Денисов, преступник очистил еще две ячейки.
Дежурный на секунду замолчал и продолжил просто, как будто речь шла о чем-то само собою разумеющемся:
— Тут у меня парнишка один. Отобрал у второго парня голубей, — он кивнул в сторону коридора. — Не знаком? Голубей я отдал потерпевшему, а его оставил: держится чересчур бедово…
— Ну и зря отдали! — послышалось из коридора.
— Поговори с ним! У тебя получается.
1 ЯНВАРЯ, 17 ЧАСОВ 45 МИНУТ
На самом дне чемодана лежал паспорт и несколько аккредитивов. Илья выразительно посмотрел на Капитана и переложил паспорт и аккредитивы в карман.
— На предъявителя, — сказал Капитан.
Другого ценного в чемодане не оказалось, но Илья не спешил закрывать ячейку.
— В общежитии я обычно никогда вещи не держал, с первого дня в автокамере. Зачем?! Общежитие далеко, вокзал рядом. В день несколько раз приедешь: то рубашку сменить, то учебник нужен, то деньги. Вот и ломаешь голову, как ее перехитрить?! Иначе монет не напасешься, — Илья похлопал ладонью по дверце. — Неужели, думаю, ничего нельзя предпринять?!
— Пойдемте, Илья Александрович! Надо получить по аккредитивам деньги, пока потерпевший не объявился.
— Почему вы думаете, что потерпевший появится именно сегодня? А не через неделю, когда нас не будет в Москве?!