– Как долго?
– До рассвета примерно…
– А нас не утопит до рассвета?
– Чего ради нас должно утопить? – презрительно фыркнул Эрвин. – Мы что, слепые котята? Справимся.
– Ну, смотри, умник… Не ошибись.
Утром, когда ураган начал стихать, воды в трюме «летающего вагона» было по колено у левого борта и по пояс – у правого. Однако диагностика бортовых систем показала норму. А когда, судя по наружным звукам, ураган превратился просто в сильный ветер, Каин, бегло взглянув на Эрвина, приказал пилоту открыть дверь. Та с гулом дернулась, но осталась на месте, зато в образовавшуюся щель хлынул поток жидкой грязи.
– Закрой! – заорал Каин и первый бросился помогать гудящему механизму. – Ну, навались разом! Тряпками, тряпками затыкай!
Заткнули. Переглянулись.
– Можно вылезти через пилотскую кабину, – сказал Эрвин.
– Без тебя знаю! – Каин был вне себя. – А дальше что?
– Увидим – поймем.
– Что поймем? – истерически выкрикнул детина со сломанной рукой. – Поймем, что застряли здесь навсегда?
Послышался ропот.
– Я этого точно не пойму, – твердо выговаривая каждое слово, сказал Эрвин. – Не умею я понимать таких вещей. А пойму я другое: как нам отсюда выбраться. Я всегда выбирался. Понятно? Пусть тот, кто со мной и вот с Кристи, делает то, что я скажу. Временно. Каин, ты не против?
Воцарилась тишина. Как ни измучены были люди, каждому было любопытно поглядеть, каким именно способом Каин поставит на место наглеца, пытающегося оспорить у него, хотя бы и на время, власть пахана. Выпустит кишки или просто макнет и подержит под водой, пока пришлый дурачок, не понимающий законов, не начнет пускать пузыри? Одно было ясно всем: терпеть такое нельзя.
И Каин не стерпел. Но прежде чем он начал движение, Эрвин поднял руку:
– Стой, Каин. Я все понял. Не вмешиваюсь. Ты здесь всё, а я никто. Распоряжайся сам.
Прислонившись к борту, он скрестил руки на груди и закрыл глаза. Хочешь застрелить, зарезать, избить? Пожалуйста, вот он я. Не молю о пощаде, не сопротивляюсь, не бегу, да и куда отсюда убежишь? Но решай. Ты вожак, на тебя смотрят. Ты промедлил – я показал тебе, что и сам могу повести за собой твоих людей. Ты сам виноват. Ты, конечно, не простишь мне этого, но сейчас ты растерян, не знаешь, что делать, и выбора у тебя, в сущности, нет, если только ты не захочешь стать одним из аборигенов Гнилой мели, о которых ты наверняка что-то слышал. И ты, конечно, гораздо умнее покойного Юста, а потому уже начал догадываться, что не стоит ломать меня о колено, как бы тебе этого ни хотелось…
И ничего не случилось. Тишина продлилась секунду-другую, и Каин сказал:
– Полезай наружу, умник.
Бредя по воде в пилотскую кабину, Эрвин споткнулся обо что-то мягкое – не иначе о труп. Каин шел следом, сердито дыша в спину. Как и следовало ожидать, малая дверь с наветренной стороны открылась автоматикой без проблем, и сейчас же в кабину ворвался ветер, ударил в лицо, загудел и завыл. Морщась, Эрвин выбрался по скобам на крышу.
«Летающий вагон» стоял в воде. Вода была повсюду, по ее мутной поверхности бежала крупная сердитая рябь, в ней лежал пригнутый ураганом тростник, а поверх него ветер гнал пучки гнилых водорослей и ошметки грязи. Как всегда, болото хотело поглотить Гнилую мель, и, как всегда, мель застряла у него костью в глотке. Вот и теперь у болота ничего не вышло, а картина апокалипсиса – так, видимость… Никакой это не апокалипсис.
– Ну? – мрачно спросил выбравшийся следом Каин.
– Скоро вода спадет, тогда и увидим, – ответил Эрвин.
– А она спадет?
– Куда она денется…
Спустя час и впрямь начался спад воды, а через три часа «летающий вагон» обмелел настолько, что вокруг него можно было ходить, не замочив щиколоток. Правда, ходить было трудно: при каждом шаге песок-плывун вцеплялся в ступни и не очень-то стремился возвращать их владельцу. Кое-как выдирая ноги из песка, Эрвин дважды обошел флаер по кругу.
Радоваться было нечему: «летающий вагон» прочно завяз. Даже прочнее, чем предполагал Эрвин, сидя внутри.
– Ну? – теряя терпение, спросил Каин.
– Задержка, – объяснил Эрвин. – Мы застряли, как видишь. Это поправимо, но придется поработать. Для начала мы очистим от песка дверь, откроем ее и дадим вылиться воде. Затем разгрузим трюм, избавимся от всего лишнего, похороним погибших и попытаемся оторвать флаер от грунта на антиграве. Одобряешь?
– Избавимся от всего лишнего, говоришь? – Пристально глядя на Эрвина, Каин имел задумчивый вид.
– Если ты решил, что мы с Кристи лишние, то это ошибка. Впрочем, тебе решать.
– Ладно, умник… Начинай работать.
Можно разгрести руками сырой песок и выкопать порядочную яму, но разгребать плывун – дело безнадежное. Минут через пять это признал сам Каин.
– Хватит месить эту жижу. Еще думай.
– Тут и думать нечего, – сказал Эрвин, отряхивая руки. – Надо ждать. В отлив станет суше. Я знаю такие островки. Тоже порядочное дерьмо, но лучше, чем трясина.
– Почему сразу не сказал?
– Ты не очень-то веришь словам. Кстати, пускай остальные выбираются наружу.
– Думаешь, они станут помогать тебе копать? – ухмыльнулся Каин.
– Без твоего приказа – ясно, что не станут. Но хоть защитят.
– От кого? – Каин покрутил головой. – Мы одни.
– Если я хоть что-нибудь понимаю, эти тростники скоро выпрямятся, – объяснил Эрвин. – Они такие. Тогда враг сможет находиться в пяти шагах от тебя и оставаться невидимым. Вооруженный и очень голодный дикарь, уже пробовавший человечину. Причем не один, а сразу много. С бичами из лозы. Знаешь, что это такое?
Каин нехотя кивнул. Всякий береговой обитатель хотя бы слыхал, что такое лоза-бичевка и каковы свойства сделанного из нее бича. Информация просачивается, несмотря ни на какие кордоны.
– Не стоит недооценивать туземцев, – добавил Эрвин. – Я уверен, что уже сейчас за нами наблюдают. Эти люди как тростник – их валят, а они все равно живы. Им не на что надеяться, зато порой сюда сама приходит пища. Вот мы, например.
Каин пронзительно свистнул. Из верхнего люка высунулась голова Шпули. Каин махнул мальчишке рукой.
– Давай всех сюда.
И вновь стал крутить головой. Вокруг сколько хватал глаз расстилался полегший тростник, и неопрятными кучами валялись там и сям измочаленные обрывки болотного ковра. Не наблюдалось кустов, ураган выкорчевал их и унес, но с того было не легче. Залегший в тростнике терпеливый наблюдатель, оставаясь неподвижным, имел все шансы не выдать себя.
Похоже, Каин это понял. На одного из своих наорал, другого пнул, чтобы пошевеливался, словом, привел людей в тонус. Расставил по периметру, велел глядеть в оба. Кристи присела на корточки, опершись спиной о борт «летающего вагона», и выглядела отрешенной. Можно было представить себе, чего ей это стоило!
Второй раз очутиться на Гнилой мели… И одного-то раза многовато для психики нормального человека, тем более женщины.
Прошел час, и с виду почти ничего не изменилось, только ветер ослаб, а тростники предсказуемо начали выпрямляться. Медленно-медленно. За этот час Эрвин всего один раз подошел к Кристи, присел и коснулся ее лба своим.
– Держись, – прошептал он. – Не выходи из роли. До Сковородки ты должна продержаться. Постарайся.
Она ничего не ответила, но он почувствовал ее состояние. Она была готова терпеть столько, сколько в ее силах, до предела. Но где он, этот предел? Расчет давал слишком большую погрешность.
– Что она тебе сказала? – спросил Каин, когда Эрвин отошел.
– Чтобы я не приставал к ней с разной чепухой. По большому счету ничего не изменилось. У нас получится, она давно это подсчитала.
Ходить по песку стало легче. Эрвин выждал еще некоторое время и попробовал копать. Теперь плывун обнаружился на глубине двадцати сантиметров. Песчаный островок понемногу обсыхал.
– Еще час. Или…
– Что «или»?
– Или два.
Каин только выругался. Шло время, приближался полдень, полегший тростник поднимался, а завязший в песке флаер еще даже не начали освобождать. И когда Эрвин предпринял еще одну попытку раскопать дверь, Каин приказал двоим присоединиться к работе. На сей раз дело пошло веселее – вода ушла вглубь еще на добрую пядь. Пилот забрался в кабину, снаружи помогли в шесть рук – и дверь наконец-то отъехала в сторону.
Вырвавшийся из трюма поток грязной воды окатил всех троих и вынес наружу одного покойника – второй застрял среди сидений. Повинуясь окрикам Каина, люди копали руками неглубокие могилы, а Эрвин решил не распространяться на тему, что сделают с закопанными мертвецами обитатели Гнилой мели. Вычистили трюм от грязи, выбросили лишнее. Золотые слитки – самый бесполезный груз на Гнилой мели – сложили в штабелек на тростниковой подстилке. Пилот попытался оторвать флаер от песка.
Тщетно. «Летающий вагон» даже не шевельнулся. Будто прирос к Гнилой мели.
Нарочито медленно Каин подошел к Эрвину. Теперь в пахане было что-то от Юста.